мою руку назад.
Я попыталась вывернуться из захвата, ударить в ответ, но он был слишком быстр. Раздался характерный треск кости, а затем ничего, кроме ослепляющей боли.
— 40-
Мир вокруг меня сузился, когда боль взяла верх. Все остальное было как в тумане. Я могла видеть это, но не очень четко. И мне казалось, что все происходит как в замедленной съемке.
Феникс. Влетел на ринг. Его первый удар отправил Эйдена на мат. Но на этом он не остановился. Удар за ударом. Отвратительный хруст кости. Кровь залила пол.
Послышались крики. Сардж и еще трое здоровенных парней оттащили Феникса от Эйдена. Он бесновался и извивался, пытаясь вырваться из их рук. Они потащили его к выходу, а затем Сардж сильно толкнула его.
— Убирайся к черту отсюда, Пепел. Остынь, прежде чем кого-нибудь убьешь.
Вокруг него плясали языки пламени, пока он пытался взять себя в руки.
Сардж прищурено посмотрела на него.
— Не устраивай со мной эту хрень, или я исключу тебя из класса до конца семестра.
Ноздри Феникса раздулись, а затем его глаза встретились с моими. Я не смогла сдержать тихий стон, который вырвался у меня. Я хотела подойти к нему. Помочь. Но не могла пошевелиться, боль была слишком сильной.
Феникс двинулся вперед, но Сардж снова толкнула его.
— Уходи. Я прослежу, чтобы Ауре оказали медицинскую помощь.
Он еще мгновение смотрел на меня, затем повернулся и умчался прочь.
Я заметила, как двое целителей укладывают Эйдена на носилки. Он издал тихий стон, когда его перенесли. Рубашка у него была вся в крови, и я поняла, что у него, должно быть, сломан нос.
Нежные руки легли на мое здоровое плечо.
— Ложись на спину, — сказала женщина. Это была та же целительница, которая помогала мне ранее. Мне нужно было испечь для нее печенье или что-то в этом роде.
С моих губ сорвался стон боли, когда я откинулась на циновку.
Целительница нахмурилась.
— Насколько сильна боль?
Я хотела ответить ей, но не смогла выдавить из себя ни слова. Я просто пыталась дышать сквозь волны огня, пробегающие по моей руке.
Послышались шаги, топающие по земле со скоростью, которая казалась сверхъестественной. Секундой позже в поле моего зрения появилось лицо Ривена.
— Что, черт возьми, произошло?
— Эйден, — прохрипела я.
Ривен разразился потоком проклятий.
— Где он, черт возьми?
— Моим коллегам пришлось убрать его. Твой друг здорово над ним поработал, — раздраженно произнес целитель.
— Хорошо, — ответил Ривен.
Я попыталась пошевелиться и вскрикнула от боли. Ривен застыл.
— Где больно?
— Рука. Думаю, она сломана.
Он посмотрел на женщину рядом с нами.
— Почему ты до сих пор не вылечила ее?
Целительница бросила на него насмешливый взгляд.
— Потому что ты ворвался сюда и встал у меня на пути.
Взгляд, который Ривен послал ей, заморозил бы лаву.
Она тут же опустила голову.
— Прошу прощения, ваше высочество.
— Исцели ее.
Женщина провела руками по моей руке, читая травму.
— Прости, — прошептала я. — Он становится раздражительным, когда мне больно.
Губы женщины слегка дрогнули.
— Со мной обращались гораздо хуже.
Я нахмурилась, услышав это.
— Так не должно быть. Ты помогаешь людям.
Она пожала плечами.
— Нас не считают ценными. Когда ты — целитель, обычно твои способности слабы. Об этом заботятся элементали.
— Не могу представить себе лучшего дара, чем помогать облегчать боль людей.
Женщина улыбнулась мне.
— Спасибо. — Она сосредоточилась на моей руке, хмурясь. — Это серьезный перелом в двух местах. Я могу залечить травму, но еще какое-то время будет болеть.
— Пока боль не настолько сильная, я справлюсь.
— Я могу это сделать. Само заживление может быть болезненным, потому что я сращиваю кость.
Я сглотнула, но кивнула.
— Давай.
Рука Ривена скользнула в мою. Он наклонился и прижался губами к моему виску.
— Я здесь.
И я почувствовала это присутствие. Теплое подтверждение того, что я не одинока в этом. Я крепко сжала его руку.
Целительница провела ладонями по моей руке, и по моей конечности разлилось тепло. Сначала это было просто приятное тепло, а затем пришла боль. Мучительная боль от движения костей, будто их заново ломали и возвращали на законное место.
Я делала все, что могла, чтобы не закричать. Свет плясал у меня перед глазами. Я пыталась сосредоточиться на чем угодно, только не на боли. На Ривене. Учениках вокруг нас. На Керри заламывающей руки, на ее лице читалось беспокойство. На Дрю и Зене, перешептывающихся и улыбающихся. На остальных, смотрящих настороженно.
У меня было чувство, что после того трюка, который выкинул Эйден, со мной никто даже разговаривать не будет. Я могла только представить, как отреагируют мои одноклассники, если окажутся со мной в паре на ринге.
Через несколько минут боль утихла. Все, что осталось, — это тупая боль глубоко в моих тканях.
Целительница убрала волосы с лица.
— Покой в течение следующих двадцати четырех часов. Убедись, что хорошо отдыхаешь, потому что тело все еще будет восстанавливаться.
Я кивнула, и Ривен помог мне сесть.
— Спасибо. Ты исцелила меня дважды, а я даже не знаю твоего имени.
Она нежно улыбнулась мне.
— Сария.
— Приятно познакомиться, Сария. Спасибо, что помогла мне.
— Как насчет того, чтобы попытаться не превращать это в привычку?
Я рассмеялась.
— По-моему, это хороший план.
Ривен помог мне подняться на ноги.
— Давай отведем тебя домой отдохнуть.
Дом. Как бы мне ни нравилось быть с ребятами, в общежитии я не чувствовала себя как дома. Боль поселилась глубоко в груди. Тоска по этому ощущению дома, по пространству, где я чувствовала себя по-настоящему в безопасности.
Но после всего, с чем я столкнулась в последнее время, я не была уверена, что когда-нибудь снова буду чувствовать себя в безопасности.
— 41-
— Ты уверен, что не хочешь эту обезболивающую настойку? — спросил Атлас в третий раз.
Я посмотрела на стакан в его руке. Пурпурная жидкость выглядела, мягко говоря, подозрительно.
— От этой штуки я отключусь на несколько часов.
— Это тебе и нужно. Отдохни, — сказал Ривен, продолжая поглаживать большими пальцами свод моей стопы.
— Я не хочу отключаться. Мне нужно прийти в себя, как только вернется Феникс.
Я посмотрела на Кая, который смотрел в окно.
— Ты знаешь, куда он пошел?
Кай повернулся, на его лице не было и следа его обычного веселья. Он покачал головой.
— Просто ушел в лес.
Меня охватил ужас. Феникс был расстроен по многим причинам. Он был разозлен. А если он решил выплеснуть часть своего гнева и горя, убрав людей из списка
