являются скорее элементом своеобразной народной культовой практики и медицины. Мировоззренческая, равно как и посредническая функция шаманизма практически вытеснены исламом, но совершенно бесспорно, что в доисламский период шаманизм был у многих народов одной из ведущих религиозных традиций.
У народов крайнего северо-востока Сибири — чукчей и коряков — распространено домашнее шаманство, когда каждая семья имеет бубен и использует его в камланиях, посвященных семейным праздникам и нуждам. Обычно обряды исполняют главы семей или старики, но при этом практически каждый член семьи в определенных условиях может выступать семейным шаманом. Эти ритуальные действия чаще всего проводятся исключительно внутри семьи и не выходят за ее пределы. Этнографы Владимир Ильич Иохельсон (1855–1937) и Владимир Германович Богораз (1865–1936), предложившие сам термин «домашнее шаманство», считали его ранним этапом становления шаманизма. М. Элиаде, напротив, полагал, что домашнее шаманство — результат имитации шаманских техник мирянами. При этом и у чукчей, и у коряков существовали отдельные категории профессиональных шаманов, проводивших обряды не только внутри семьи. Если учесть, что для этих народов вообще достаточно характерно применение экстатических техник и состояний транса (именно здесь распространена «полярная истерия» и применяются сильные галлюциногены — мухоморы), думается, что все же первичным было домашнее шаманство, выросшее из распространенного вхождения в измененные состояния сознания. В таком случае появление профессиональных шаманов — результат развития этих техник, вероятно, под влиянием ближайших соседей — тунгусов, якутов и юкагиров.
Карта расселения народов Сибири
Подводя итог этому обзору, можно заключить, что наиболее развитый шаманизм существует у тюрков: народов Саяно-Алтая и якутов, монголоязычных народов Центральной Азии, тунгусоязычных народов Восточной Сибири, кетов и самодийцев. У остальных этносов шаманизм можно считать явлением, заимствованным в довольно позднее время. Что характерно, практически все указанные группы народов этногенетическими корнями связаны с территориями Саяно-Алтая.
Если применить знания о современном распространении шаманизма и попробовать совместить их с реконструкцией исторических путей миграций народов — носителей шаманской традиции из определенного центра — Саяно-Алтая, это может стать весьма перспективным методом географической и хронологической локализации. Нам остается только определить, какой из этих народов (или его часть), имеющих развитый шаманизм, покинул эту территорию в тот период, который можно считать временем формирования шаманизма.
Современная этническая картина этих территорий складывалась на протяжении достаточно длительного времени. Тюрко- и монголоязычные народы Южной Сибири ни в коем случае не являются автохтонным населением тех регионов, в которых ныне проживают. Все они сформировались в ходе мощных миграций кочевых центральноазиатских народов, начавшихся в эпоху Великого переселения и закончившихся только в позднем Средневековье. Вряд ли шаманизм появился у них, поскольку уже во время генезиса тюрков шаманизм был сформировавшимся явлением. Общие предки тюрков, монголов и тунгусов ранее обитали на территориях Алтая и Саян. В их формировании приняло также участие и местное дотюркское население. В таком случае шаманизм у тюрков и монголов — явление, заимствованное у более ранних обитателей этих регионов. Эти народы, быстро впитав шаманизм, разнесли его в разные стороны со своими миграционными потоками: предки якутов — на север Восточной Сибири, предки кыпчаков — в Западную, к уграм и, не исключено, дальше в Паннонию (Венгрию).
Остаются тунгусоязычные народы, самодийцы и кеты, исторические корни которых тоже связаны с Алтае-Саянской горной областью. Их предки были расселены здесь в достаточно ранний период, начиная по крайней мере с эпохи развитой бронзы. Восточную часть занимал этноязыковой субстрат, видимо с тунгусской доминантой, в западной части преобладали самодийцы. Считается, что кетоязычные народы, в древности более многочисленные, чем сейчас, расселялись по широкой дуге на северных склонах Саян и Алтая.
Судя по археологическим данным, эти территории постоянно подвергались давлению с юга и юго-запада. Волны мигрантов, в том числе и индоиранцев, постепенно вытесняли обитателей долин Саян и Алтая, которые вынуждены были мигрировать на север. Коридорами, по которым проходили основные пути их движения, стали долины Оби, Енисея, Лены с их притоками. Первыми покинули территории первоначального расселения те, кто жил на самом севере, — предки кетов и отдельных групп самодийцев, те, кто впоследствии образовали ядро современных кетов, ненцев, энцев, нганасан. Это как раз народы, имеющие очень развитую шаманскую традицию. Может быть, они унесли ее с собой, как и многие другие знания и навыки. Первые волны этих мигрантов двинулись на север около II тысячелетия до н. э. Кеты расселились по Енисею и притокам, а самодийцы, пройдя по Оби и Енисею, начали осваивать Крайний Север — приполярные тундры Западной и Восточной Сибири, места современного обитания, куда они принесли и шаманизм, который постепенно проникал и к соседним народам.
Тунгусы, обитатели Присаянья и Забайкалья, начали покидать эти места позже кетов и самодийцев, расселяясь как раз под давлением консолидирующихся в горно-степной зоне Южной Сибири тюрков и монголов. Они шли на север по Енисею и на восток — по Лене и Амуру. Надо полагать, что они или уже знали шаманизм, или приобрели его в ходе контактов с южными соседями. Скорее всего, верно первое. Обратим внимание, что в тех районах, куда приходили тунгусоязычные народы, также распространялся шаманизм. Именно распад широкой тунгусской дуги — мощного этноязыкового субстрата, некогда существовавшего на юге Восточной Сибири и вокруг Байкала, привел к появлению двух ветвей современного тунгусоязычного населения: на правобережье Енисея и на побережье Охотского моря и Дальнем Востоке. Именно подвижности тунгусоязычных племен шаманизм обязан столь широким распространенем на Дальнем Востоке и на крайнем северо-востоке. В эти области шаманизм пришел довольно поздно и не принял законченной формы.
Таким образом, исторические процессы миграций и расселения отдельных этнолингвистических групп вполне согласуются с гипотезой о появлении шаманизма в Саяно-Алтае в середине — второй половине II тысячелетия до н. э. Не исключено, что толчком к институциональному оформлению шаманизма стало культурное влияние индоиранцев, принесших новые хозяйственные навыки, более сложную иерархическую общественную структуру, а также соответствующие им идеологии и мифологии. Время их совместного проживания с предками кетов, самодийцев и тунгусов в Саяно-Алтае измеряется несколькими столетиями. За этот период вполне могло произойти становление новых обрядовых практик и возросла роль в них посредника-шамана. Далее в ходе миграций, под влиянием тягот, связанных с войнами и переселениями, эти новые практики должны были укрепиться и активно внедряться в картину мира. Как всегда, в таких случаях происходила естественная культурная консолидация мигрантов, в их жизни очень большую роль стал играть обряд, а соответственно, и люди, его проводящие, — шаманы.
На границе миров (вместо заключения)
В чем же все-таки состоит суть шаманизма? Прежде всего, отвечая
