до н. э.). Отметим эту дату, за неимением лучшего. Данные относятся преимущественно к Южной Сибири, Центральной Азии и российскому Дальнему Востоку. Северные территории менее исследованы, данных очень немного, даже косвенные свидетельства о шаманизме найти крайне трудно.
Наиболее презентабельными археологическими источниками являются иконографические, к которым можно отнести наскальные рисунки и изображения в мелкой пластике. Вот уж где поистине огромное количество сюжетов для интерпретаций, и археологи достаточно часто привлекают шаманские аналогии, расшифровывая эти данные. Есть целый комплекс изображений, чаще всего антропоморфных или сюжетных, которые трактуются как шаманские. Критерии их выделения чаще всего весьма умозрительны. Здесь обычно работает иллюстративный метод: непонятное или необычное — это из области культа, а раз культ в Сибири, значит, ищется ближайший территориальный аналог религии, то есть шаманизм. Таким образом, делается вывод: изображения шаманские. К подобным интерпретациям стоит относиться очень осторожно, и все же отметим важный факт. Антропоморфные изображения, обычные и необычные, так или иначе напоминающие шаманов, появляются не ранее II тысячелетия до н. э. — при всей условности датировок такого рода памятников{25}.
Среди этих изображений вычленить шаманов вряд ли возможно, все они очень схематичны, а ритуальные позы, своеобразные костюмы и головные уборы, на которые так часто обращают внимание интерпретаторы, вряд ли могут трактоваться однозначно как шаманские. К сожалению, иконографических источников, на которых было бы написано «ШАМАН», нет, да и не может быть. Скорее всего, шаманами можно считать тех, кто изображен с явными и хорошо читающимися шаманскими атрибутами, например, это антропоморфные фигуры в развевающихся костюмах и с бубном. Такие изображения встречаются, все они локализуются в Саяно-Алтае и датируются также не ранее второй половины II тысячелетия до н. э. За неимением лучшего, попробуем взять эту дату за точку отсчета.
Социокультурный подход
Многосложная система шаманизма могла появиться только у сообществ с определенным хозяйственно-культурным типом и социальной организацией. Шаманская картина мира, описанная выше, отражает иерархически-родовое устройство социума. Соответственно, это еще общество, где существует родовые или клановые связи, в то же время имеется достаточно сложное хозяйство с обязательным разделением труда и развитой материально-технической базой. При этом в нем непременно предполагается имущественная и социальная стратификация. Не исключено, что это общество может состоять из многородовых или даже полиэтнических компонентов.
Сообщества такого уровня, по данным археологии, появляются в Сибири опять же только в эпоху развитой бронзы. Именно в это время возникают сложные погребальные и культовые комплексы, археологи выделяют «богатые» захоронения, клады металлических предметов. Тогда же на смену мышьяковым приходят оловянистые бронзы, что ведет к интенсификации экономики, которая становится комплексной. Исследователи фиксируют также значительное разнообразие археологических культур и их вариантов, быстро сменяющих друг друга на одних и тех же территориях. Здесь появляется и исчезает множество пришлых с юга народов, несущих более сложную материальную культуру и хозяйство. У этих народов, скорее всего, существовали собственные религиозные воззрения. Примечательно, что это период наибольших археологических загадок, имеющих не локальное, а евразийское значение: стремительное распространение сейминско-турбинских бронз, культуры боевых топоров, орнаментики с меандрами и висящими треугольниками, наконец, совершенно отдельно стоящее окуневское и каракольское искусство.
Исторические процессы, проходившие в это время в Южной Сибири, связывают прежде всего с волнами миграций индоиранцев с юга или юго-запада. Это еще один важный фактор. В целом же именно со второй половины II тысячелетия до н. э. археологические данные свидетельствуют о сложной и, главное, чрезвычайно мобильной жизни местных племен, усиливающихся миграционных процессах и культурных контактах, сложно стратифицированном составе групп и высоком уровне экономики. Именно в это бурное время в силу разнообразных причин стало возможно усиление роли духовных лидеров-посредников и, соответственно, появление религиозной системы, замкнутой на идее «посредник-человек». Это как раз такая ситуация, когда вполне мог появиться шаманизм. Отметим, что в других местах на территории Сибири археологические культуры не демонстрируют такого развития, что может быть подтверждением предположения о географической локализации шаманизма.
Улуг Хуртуях Тас — «большая каменная старуха», так называли хакасы каменное изваяние, поставленное в Сагайской степи населением окуневской археологической культуры в середине II тысячелетия до н. э. Необычные окуневские стелы и рисунки часто относят к шаманским изображениям. Любопытно, что этот камень, как и другие окуневские монументы, стал частью традиционного шаманского космоса современных хакасов. Старуху стали почитать как воплощение богини Умай — подательницы жизни. Женщины приходили кормить каменную старуху, чтобы просить у нее детей. Даже в советское время, когда изваяние оказалось в музее, местные жители тайно мазали ей губы сметаной. Кадр из фильма 1931 года «Кормление Улуг Хуртуях Тас»
Все приведенные выше процессы указывают на эпоху развитой бронзы (около середины II тысячелетия до н. э.) и локализуют их в Алтае-Саянской горной области. Предположим, что именно в это время и в этом месте возник азиатский шаманизм и именно отсюда начал распространяться через миграции и культурные контакты. Попробуем проверить это другими методами.
Шаманская география
Теперь попробуем подойти к этой проблеме не с позиций истории, а с точки зрения географии распространения шаманизма. Поскольку, если мы предположили, что шаманизм появился в Саяно-Алтае четыре или три с половиной тысячи лет назад, необходимо понять, как он мог распространяться и трансформироваться. Для этого попробуем уточнить, где, собственно, на территории Северной Азии распространен или был распространен шаманизм и в каком виде.
Классические образцы шаманизма мы находим прежде всего у народов Южной Сибири и Центральной Азии: бурят, монголов, алтайцев, якутов, хакасов, тувинцев, шорцев, тофаларов. Устойчивая шаманская традиция также существует у тунгусских народов (эвены, эвенки), у самодийцев (селькупы, ненцы, энцы, нганасаны), у палеоазиатских кетов и юкагиров.
У угорских народов Западной Сибири ханты и манси шаманизм не такое распространенное явление. У некоторых групп встречаются только отдельные категории шаманствующих лиц, не выполняющих всех шаманских функций, у других принят домашний шаманизм, лишь у некоторых групп шаманы выполняют все шаманские функции и проводят шаманские ритуалы с бубном. При этом практически во всех случаях шаманизм угорских народов сосуществует с отправлением культов, привязанных к святым местам, где доминирующей посреднической идеей является идея места. Культовые святилища в религиозной и социальной жизни угров играли, несомненно, более значительную роль, нежели шаманы, при этом отправление культов на таких святилищах чаще проводилось не шаманами, а хранителями священных мест — людьми, функции которых ближе к жреческим — обслуживающим. Они не посредники, а лишь обслуживающий персонал.
Народам Центральной Азии и Казахстана также известен шаманизм, но он здесь находится как бы внутри ислама. Шаманские обряды здесь довольно широко распространены, но они
