она поднимается по лестнице в свою квартиру, освещенную фарами Ксандера.
Я выдохнул и потер затылок. — Я облажался.
— До или после того, как ты попробовал ее помаду? — Ксандер протянул руку и провел по моей шее.
Я оттолкнул его руку и потер то место. — Эта штука похожа на промышленный морской лак. Она не оттирается.
— Знаешь, в чем твоя проблема? У тебя нет утонченности.
— Моя проблема в том, что она работает на меня, придурок, — огрызнулся я. — Что за отец, который трахает няню?
— Не придавай этому значения, — парировал Ксандер. — Это не похоже на то, что она невинный подросток, а ты старик-извращенец. Детей даже нет рядом.
— Что произойдет, если дела пойдут плохо?
Ксандер рассмеялся. — Ты имеешь в виду, что, если ты тупица с двумя детьми?
— Отвали! Я серьезно, Ксандер. — я потер затылок. — Я имею в виду, что произойдет, если я пересплю с ней, а потом будет неловко, и нам придется практически жить вместе до конца лета? Или что, если что-то пойдет не так и она уйдет?
Он пожал плечами. — Я не знаю.
— И не только потому, что связываться с ней рискованно с точки зрения работы, но и потому, что она только что разорвала ужасные отношения. Этот парень был для нее настоящим придурком.
— Вот почему ты ей нужен. Покажи, что не все парни такие.
— Что, если она не в себе? Что, если она просто одинока и уязвима, а я придурок, который воспользовался ею?
Ксандер вздохнул. — Послушай, я не настолько хорошо ее знаю, но она не кажется мне хрупкой.
— Она хорошо это скрывает, — ответил я, вспоминая то, что она рассказывала мне о своем прошлом.
Мой брат на минуту замолчал, уставившись на гараж. — Я не знаю, чувак. Может быть, я неправильно воспринимаю сигналы. Но с моей точки зрения, ты нравишься ей, а она нравится тебе, и вам обоим, кажется, не помешало бы хорошо провести время с кем-то, кому вы доверяете. Вот и все.
Ксандер кое-что понял — Вероника доверяла мне. Возможно, в этом и была проблема. Я не хотел все испортить.
Перегнувшись через меня, он открыл бардачок и достал презерватив. — Но, ради бога, будь осторожен на этот раз.
— Я не собираюсь с ней спать, Ксандер.
Но я взял этот презерватив с собой.
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ
Вероника
Я ПОЗВОЛЯЮ себе зайти в свою квартиру и захлопнуть за собой дверь. Затем я плюхнулась лицом вниз на диван и закричала в подушку.
Что с ним было не так? Хотел ли он меня или нет? Может быть, это была просто его запретная фантазия — он страстно желал няню.
Или, может быть, проблема была во мне. Что со мной было не так, что я так сильно хотела его? Пыталась ли я доказать, что все еще желанна, потому что Нил изменил мне? Я просто отчаянно нуждалась в физической привязанности, поскольку Нил был так скуп на нее? Может быть, мне просто нужно было сдаться. Действительно ли переспав со своим боссом, я смогу улучшить мою жизнь? Или это просто заставило бы меня чувствовать себя хуже по отношению к себе?
Дойдя до ванной, я стянула с себя пропотевшую одежду и приняла душ. Я подумала о завтрашнем дне, когда мы застрянем вместе в машине на шесть часов — и это был только один из способов. О чем, черт возьми, мы собирались говорить? Зная Остина, он мог молчать всю поездку, но я бы сошла с ума.
Выйдя из душа, я высушила полотенцем волосы, почистила зубы и надела большую белую футболку, в которой всегда спала. Когда-то она принадлежала Нилу, и я вроде как ненавидела то, что мне все еще нравилось в ней спать, но она была удобной, и она была у меня так долго, что я все равно никогда не думала о ней как о его. Плюс, единственной пижамой, которую я взяла с собой, была обтягивающая кружевная ночнушка, подаренная Нилом на наш медовый месяц. Я уже выбросила ее.
Я проверила свой телефон на наличие сообщений — ничего, — поставила на зарядку и выключила свет.
Держись подальше от этого окна, сказала я себе. Шторы уже опущены, так что у тебя нет причин подходить туда.
Я подошла туда.
Я робко выглянула из-за шторы. Свет в спальне Остина был уже выключен. Был ли он уже в постели? Может быть, он…
Три резких стука в дверь квартиры заставили меня подпрыгнуть. Бросив последний взгляд через двор на его окно, я медленно направилась к двери. Не надейся, предостерегла я себя. Вероятно, он здесь для того, чтобы перечислить все причины, по которым его не должно здесь быть.
Сделав глубокий вдох, я открыла дверь.
Черт, он был горяч.
Он тоже принял душ — его волосы были влажными и растрепанными, и на нем надеты спортивные штаны, которые были на нем в ту ночь, когда мы целовались у костра. Его ноги были босы.
Как и его грудь.
Глубоко внутри моего тела все расслабилось, а затем напряглось. Мои соски покалывали, и я скрестила руки на груди, чтобы скрыть их заостренные кончики. — Да?
— Я хочу уехать завтра пораньше. Ты сможешь быть готова к восьми?
Я наклонила голову. — Ты пришел сюда без рубашки, чтобы спросить меня, смогу ли я быть готов к восьми?
— Да. — он выглядел взбешенным из-за этого.
— Ты мог бы написать сообщение, — отметила я.
— Я не был уверен в том, ты еще не спишь, — сказал он, защищаясь. — Ты могла бы этого не увидеть.
— Так ты собирался меня разбудить?
Его хмурый вид вернулся. — Послушай, просто будь готова.
— Я буду.
— Отлично.
— Отлично! — я захлопнула дверь прямо у него перед носом. — Придурок!
Надув губы, я некоторое время стояла там, запустив руки в волосы и прислушиваясь к бешеному биению своего пульса.
Затем внезапно дверь широко распахнулась, и он ворвался внутрь, не говоря ни слова, заключив меня в объятия. Наши рты соприкоснулись, когда он пинком захлопнул дверь, его загривок грубо коснулся моей челюсти, а руки скользнули мне под рубашку. Я наклонила голову, когда его язык проник между моими губами, и провела руками по его груди, рельефной, мускулистой и покрытой волосами. Он втолкнул меня дальше в квартиру, не прерывая поцелуя.
Он вернулся! Он вернулся!
Но какая-то часть меня хотела знать почему.
— Подожди, — сказала я, задыхаясь, схватив его за шею, пока его рот прокладывал путь к моему горлу. — Подожди минутку. Почему ты здесь?
— Разве это
