волосы Анны, словно специально держали её, причиняя ей боль, а в сощуренных глазах ветра плясало веселье. Он аккуратно снял прядь девичьих волос с ветви, взял Анну за руку и вывел на открытое место. Луна вновь осветила землю, окрасила травы в серебряный цвет, искрами заиграла в волосах ветра. И завороженной Анне показалось, что она тонет в его глазах и не хочет спасаться.
Анна громко сглотнула, собралась с силами, а затем твёрдо сказала:
— Я согласна.
Тогда Рьян поцеловал её, надел ей на мизинец колечко, и перед тем, как исчезнуть, прошептал ей на ухо:
— Отныне ты, Анна, наречённая ветру.
Кольцо на её пальце больше никто, кроме него, снять не сможет.
Девушка, забыв дышать, стояла одна и смотрела туда, где исчез Рьян, только травы всё ещё клонились к земле под его уже невидимыми, невесомыми шагами.
Когда она судорожно втянула в себя свежий воздух прохладной летней ночи, почувствовала, как горят её чуть обветренные губы. Только тогда Анна развернулась и, не разбирая дороги, бросилась бежать обратно к дворцу. И пусть её пугала совершённая с ветром сделка, она не жалела о ней.
Глава двадцать первая
Воздух был влажным и жарким. Скери казалось, что она находиться в бане. Идти было трудно, всюду, куда ни глянь, росли редкие деревья, почти без листвы, и колючие кустарники, об которые Скери уже успела изорвать свой плащ и оцарапать ноги.
— Они хотя бы не ядовиты? — скривившись от боли, когда очередной шип поранил ей ногу, спросила она у идущего рядом Лэни.
— Нет, конечно! — заверил он её, и сам зашипел от боли, когда поцарапал об ветку руку. — Думаешь, мы бы тебя повели сюда, знай, что этот дурацки-колючий кустарник ядовит?
— Не знаю, — саркастически ответила она, — наверное, нет. Вы же совершенно случайно завели меня сюда, видя, в какие дебри мы входим. Но, конечно же, мы не заблудились, ведь вам известна дорога и, естественно, вы точно знаете, ядовит ли кустарник.
— Умная такая? — насупился парень. — Попробуй сама в этом разобраться! — и он сунул ей в руки подаренную Алией карту.
— Дайте сюда! — идущий впереди Майк обернулся и выхватил её у Скери. — Прекратите ругань! Не могли мы днём заблудиться на открытом пространстве. Сейчас, — он, в который раз за день стал вертеть карту и озираться по сторонам.
— Хочу к Алии, — с губ Скери вырвался стон. — Нет, лучше домой… А можно и домой к Ра. Даже не так, хочу сюда Ра, а после ко мне домой. И без тебя, — добавила Скери, глядя на рыжеволосого парня, но вопреки её ожиданиям, он не повёл себя, как ребёнок, а ведь Скери была уверена, что сейчас Лэни насупится и обидется. Нет, охотник подошёл к ней, легонько щёлкнул её по носу и сказал:
— Не будь такой мрачной, всё наладится.
— А тебя не волнует, что мы заблудились? — Скери уже даже не спрашивала его о Смерти, подумав, что проблемы нужно решать по мере их поступления.
— Нет, не волнует, — покачал он головой, и голос его был настолько уверенным, что она успокоилась. — Бывает, выберемся! Ну, как там, Майк? — окликнул он друга.
— Всё, понял, — махнул тот рукой и пошёл в сторону синеющего на горизонте леса.
— Точно, а то я скоро кровью истеку! — рубанул Лэни мечом по кусту, освобождая себе и Скери дорогу.
— Не умрёшь от пары царапин, — ответил Майк и в тот же миг цокнул из-за чиркнувшего по его руке острого шипа.
— Скорее бы выйти, — запрокинув голову, заныл Лэни, чем тут же возобновил у Скери прежнее представление о себе.
Её изрядно утомил этот поход, да и вся эта ситуация уже не то, чтобы пугала, а скорее вводила в уныние. Алия посоветовала им идти на Поле Мёртвых, сказала, что где, как ни там, искать Смерть. Вот они и идут, рискуя погибнуть на опасном пути, чтобы встретиться со Смертью. Сейчас же они должны пройти это колючее мучительное поле, миновать лесную полосу и попасть в деревушку, где можно будет передохнуть.
Фыркающие лошади, которых Майк, прорубающий себе и спутникам путь, вёл за поводья, шагали рядом с ним, оставляя за собой дорожку из примятых и срубленных кустов. Лэни и Скери шли позади, но всё равно, то тут, то там грозя людям торчали колючие ветви.
Майк был мрачен сегодня, Лэни непривычно тих, и это тревожило Скери. Она так же заметила, что парень бледен и часто что-то пьёт из своей фляги.
— Тебе нехорошо? — спросила она у него, но Лэни отрицательно покачал головой.
— Всё, нормально. Сама-то как?
Скери неопределённо передёрнула плечами и, обогнав Лэни, поравнялась с Майком.
— Может уже верхом ехать можно? — спросила она. — Кустарник ниже и реже стал.
— Да, давайте верхом, — согласился охотник, обернувшись к Лэни и бросив на него подозрительный взгляд.
Наконец они оседлали лошадей, которых до этого времени оставили в покое, чтобы животные не изранились шипами.
К лесу компания ехала молча, и Скери всё больше становилось тревожно. Ей казалось, что она не знает, не понимает и не видит чего-то очень важного, что происходит рядом с ней, но знала — спроси она об этом у охотников, они всё равно не откроют ей свои тайны.
***
— Нет, ты не вернёшься! Понимаешь, что тебя могут казнить?
— Я не хочу быть предателем, и я должен нести ответственность за свои поступки.
Спор в доме Алии не угасал уже давно.
Она сидела на комоде, закинув ногу на ногу, и с небольшим раздражением наблюдала за ходившим по комнате Джеком. Накрутив на палец одну из своих распушившихся косичек, Алия сказала:
— Был бы предателем, верни ты Офелию в Нижний мир, а так тебя можно назвать разве что сострадательным. Как бы странно это ни звучало по отношению к палачу, — хмыкнула она. — И если хочешь держать ответ за свои поступки, так не оставляй на меня эту девочку!
— Я уже давно не девочка, мне много лет, — приподнялась на лежанке Офелия, но сразу же без сил упала на подушку.
— Неважно, милая, ты такая худенькая, и столько всего натерпелась и, судя по всему, добрая, так что в моих глазах ты девочка. Не могу по-другому к тебе относиться, прости, — подошла к ней Алия, и подала Офелии щербатую кружку воды.
— Добрая? И с чего же такие выводы? — по привычке вызывающе спросила она.
— Наверняка же добрая, раз до сих пор я не заметила ни одного твоего гневного взгляда, брошенного на палача, и не услышала ни слова проклятия в его
