“Ирвин?”
“Да, Вы знаете, он был вице-королем Индии до прошлого года”.
“Вице-король Индии? Я никогда не слышал о нем”.
“Ох, да Вы должны его знать, это же папа Энни Вуд!”»279
Работая над мемуарами в 1957 г., папа Энни Вуд тосковал по той атмосфере, которая уходила в прошлое: «Такие контакты в загородных домах были, безусловно, лучшими возможностями, которые общество могло предложить для создания новых знакомых или для возобновления старых на фоне досуга. Неизбежное их исчезновение под давлением налогообложения и трудностей со штатом (прислуги. – М. Д.) является реальным обнищанием этой стороны нашей общественной жизни с выходными днями в приятной среде и с долгими легкими разговорами»280.
Но, к сожалению, барону Ирвину все же приходилось вести и тяжелые долгие разговоры в Лондоне, оправдываясь за свою индийскую политику. Уже в мае он вынужден был выступать перед Британским Индийским Союзом, над которым председательствовал лорд Рединг, также бывший вице-король и один из самых острых его критиков. Ирвин защищал свои действия, объясняя, что в сложившейся обстановке по-другому поступить было нельзя, если только они все еще хотели сохранить сильную Индию в составе Британской империи. Ирвин пытался перевести общественный гнев на комиссию Саймона: «На сэре Джоне Саймоне и его комиссии была обременительная обязанность представления лидерства в Парламенте по целой проблеме. Когда они были в Индии, они, как я хорошо знаю, осторожно, но однозначно дали понять, что в их функцию не входит выработка заключительного законодательства. Действительно, предложение конференции круглого стола было официально выдвинуто сэром Джоном Саймоном. Но конференция началась при полностью отличных обстоятельствах от тех, которые преобладали, когда сэр Джон Саймон вносил предложение, и предстала перед совершенно другими проблемами»281.
Пытали Ирвина и в Парламенте. Он вынужден был лично отчитываться перед Уинстоном Черчиллем, который оттачивал на нем свое остроумие, но был мало осведомлен о фактической стороне вопроса и вообще имел устаревшее представление об Индии. Это позволяло Ирвину раз за разом одерживать верх, давя Черчилля и его сторонников фактами и подробностями о действительном положении дел в колонии. В итоге Парламент был распущен на каникулы, и Ирвин, отклонив предложение поехать в Канаду с лекциями об Индии, вновь наслаждался йоркширским отдыхом, оставив Лондон. «Поэтому я никоим образом не был заинтересован больше, чем какой-либо случайный пешеход с Пикадилли, и осенним кризисом 1931 г., который должен был заставить исчезнуть лейбористское правительство, и последующей краткой чрезвычайной договоренностью о формировании Национального правительства»282.
То, что Ирвин называл «осенним кризисом», было августовской договоренностью о создании коалиционного правительства между МакДональдом, либералами, которых теперь представлял неприятный Ирвину Джон Саймон, и консерваторами, а еще точнее – Невиллом Чемберленом, которого Болдуин оставил за главного в партии и в стране, уехав в отпуск. Фон для этого был следующим: в 1930 г. в Великобритании количество безработных с одного миллиона, цифры, которую так или иначе удавалось стабильно удерживать десять лет после войны, подошло к миллиону шестистам тысячам перед Пасхой и перевалило за два миллиона к Рождеству. К 1931 г. три пятых всего мирового золотого запаса было сосредоточено в Соединенных Штатах и Франции, но государственные лидеры вели переговоры о бартерном обмене пшеницей, как будто жили в первобытном обществе. Бюджет Британской империи имел сто миллионов фунтов дефицита, к лету национальная валюта начала стремительно обесцениваться.
Основной удар кризиса должен был быть нанесен по стране осенью 1931 г. Невилл Чемберлен прогнозировал увеличение безработицы до трех миллионов, возможное перемещение кризиса в города с дефицитом, пустыми прилавками, забастовками, стачками и прочими непривлекательным, но естественными для таких ситуаций деталями. Британское золото теряло цену. Все это, разумеется, видели и лейбористы, поэтому уже в июле Мак– Дональд начал вести переговоры с Болдуином о возможности создания коалиционного правительства. Проведя начальную стадию переговоров, С. Б. отправился продолжать прерванный отпуск во Францию, предоставляя младшему Чемберлену возможность окончательно договориться с МакДональдом о формировании будущего правительства. Переговоры длились порядка месяца, и только 24 августа правительство было сформировано. Основной костяк правительства состоял из четырех консерваторов, четырех лейбористов и двух либералов. Наиболее разочарован подобным исходом был еще один неприятный Ирвину товарищ – старший Чемберлен Остин, он ожидал, что ему вновь предложат возглавить Форин Оффис, но ему пришлось довольствоваться Адмиралтейством. Министром иностранных дел стал другой неприятель Ирвина – лорд Рединг.
Барон Ирвин находился вне всех событий, даже не ища особенной информации о том, что делается в Лондоне. Он также не особенно интересовался вторым этапом конференции круглого стола, на которую, наконец, пожаловал Ганди. Тот писал «своему другу Ирвину» теплые письма, в которых информировал о каждом своем шаге: «Вы с горем будете видеть неудачу моих первых усилий. Но это не тревожит меня. Я буду трудиться на благо. Я повторяю обещание, данное Вам, что не приму решений о важных вопросах, обсужденных нами, без поиска встречи и обсуждением моих трудностей с Вами»283. Бывший вице-король и Махатма Ганди, действительно, встречались несколько раз на Итон-сквер, но эти посиделки не закончились ничем. Ганди не хотел уступать британской власти, а британская власть не хотела уступать ему. К тому же индийская проблема поблекла на фоне мирового финансового кризиса и вынуждена была отойти в тень.
Коалиционное правительство провозгласило своей основной задачей экономику, но меры были приняты слишком поздно, и 21 сентября 1931 г. золотой стандарт фунта стерлингов, введенный в бытность Уинстона Черчилля министром финансов, был отменен. Для эффективной работы была необходима реорганизация правительства, а для нее необходимы были выборы, которые бы обеспечили полноценную поддержку Национальному правительству, к тому же показали бы людям, что их мнение имеет значение.
Британия осенью 1931 г. погружалась в хаос: из-за сокращения заработных плат бунтовал флот, выходили на демонстрации учителя, безработные устраивали потасовки, обстановка была едва ли не революционной. Всеобщие выборы были проведены 27 октября 1931 г. Консерваторы, национал-лейбористы МакДональда и национал-либералы Саймона шли на них под знаменами Национального правительства и взяли 558 мест в Палате общин, из которых тори досталось подавляющее большинство – 471 место.
С. Б. снова попытался включить в игру Ирвина: «На данном этапе однажды утром я получил запрос позвонить и договориться о встрече с Болдуином. Это я сделал и узнал причину моего вызова. Рэмзи Макдональд должен был уехать в Шотландию и уполномочил Болдуина пригласить меня быть министром иностранных дел. Я сказал Болдуину, что, думаю, были конкретные причины, почему мое назначение в этот момент будет неосмотрительным. Я только что возвратился из Индии и был в целом как общеизвестная красная тряпка для многих консерваторов правого крыла. Обязанностью министра иностранных дел было бы приложить все усилия, чтобы вести страну курсом разоружения, а для любого такого трудного разговора, как этот, я должен был неизбежно начинать с неблагоприятных препятствий»284. Таким образом, Ирвин отказался от поста главы Форин Оффиса, а занял его Джон Саймон. Видя такое положение вещей, Ирвин тем более не желал прерывать свои каникулы и возвращаться в политическую жизнь.
