охватывает лёгкое волнение: что может быть лучше этого? Обвожу взглядом склон. Прохладный ветерок колышет васильки, отчего они кажутся едва заметной рябью на воде.
— Тогда давай поспешим? Мне не терпится всё увидеть!
Я убираю оставшиеся припасы, а потом сворачиваю покрывало, которое почему-то никак не хочет укладываться в рюкзак.
— Дай, я…
Крэм забирает у меня покрывало и ловко скатывает его валиком.
— Вот, теперь порядок! — он отряхивает руки, будто после долгой тяжёлой работы. — Ну, а теперь, принцесса Кара, я покажу тебе то, ради чего мы сюда шли!
***
— А разве нам не запрещено ходить сюда?
Деревья остались позади, и мы оказались на открытом пространстве. Вспоминаю наставления Магнуса — никогда не высовываться и не покидать спасительную гущу деревьев.
Так что лично я чувствую себя злостной нарушительницей, о чём и спешу сообщить своему спутнику.
— Не боись, нам нужно только добраться до скал, а в это время никто не летает, — с важным видом отвечает Крэм, — я изучил расписание самолётов вдоль и поперёк. — Он с завистью смотрит в небо, поправляя пилотку.
Что ж. Остаётся только поверить ему на слово.
Крэм ведёт меня вниз по склону, туда, где море ласкает волнами берег. Мы сами тоже словно плывём по морю — морю из васильков. Не удерживаюсь, и срываю один цветок, подношу к лицу и вдыхаю его аромат.
Сначала мне чудится, что цветок пахнет только травой, а потом улавливаю лёгкий сладковатый аромат с ноткой горечи.
Запах лета.
Стрекоз здесь как в городе — мух, они шныряют повсюду, врезаются в тебя, мельтешат перед глазами, будто миниатюрные самолёты, о которых так грезит Крэм.
Я еле поспеваю за ним. Этот паренёк всё делает быстро: говорит, ходит и даже думает, наверное, со скоростью света.
Наконец мы оказываемся почти у самой воды, предусмотрительно спрятавшись за покрытый илом каменный валун.
— Готова? Осталось совсем чуть-чуть.
— Ладно, — снова соглашаюсь, набирая полные сандалии песка. — Надеюсь, оно того действительно стоит!
— Никогда не сомневайся в Крэме, детка! — нараспев произносит мой маленький друг. — А вот и она…
Последнее слово звучит так нежно, почти любовно, точно Крэм говорит о ком-то живом и бесконечно дорогом ему. Уж не прячет ли он здесь свою подружку?
Мы как раз проходим между двух скал, и моим глазам предстаёт удивительное зрелище. Теперь понятно, почему Крэм говорил о ней с таким почтением.
Женщина, высеченная из огромной цельной скалы, взирает на меня своими каменными глазницами. Она полностью обнажена и держит над головой разорванные цепи, в её волосах будто ветер запутался, да так и застыл между каменных прядей. Тело статуи наполовину ушло в песок — на поверхности только туловище и голова, но и этого достаточно, чтобы почувствовать себя жалким червяком по сравнению с ней.
Кое-где поверхность потемнела и приобрела рытвины, словно следы от какой-то неизвестной болезни. Но несмотря на то, что время не пощадило её, скульптура до сих пор излучает величие и мощь… Хотела бы я увидеть её в прежние времена.
— С ума сойти…
— Ну, оно того стоило? — Крэм даже пританцовывает от удовольствия, глядя на мою реакцию.
— Да… Но кто она?
— Либерти, конечно!
Либерти. Свобода. Разорванные цепи. Да, пожалуй.
— Откуда она здесь?
— Крэм думает, она была здесь ещё до Кровавой войны. Или даже намного раньше.
Раньше. Скорее всего — да. И простоит ещё столько же. Свободу из камня не так просто сломить. С людьми не сравнится, хотя и среди нас находятся те, кто обладает каменной волей. Таковы, например, жители острова.
Быть может, такой стану и я?
— Как считаешь, однажды люди в городе вспомнят о ней? — спрашивает Крэм, любуясь каменным чудом.
Я задумываюсь. Конечно, было бы неплохо, чтобы все люди раз — и по мановению волшебной палочки вспомнили о свободе и своих правах.
— Регентство не позволит… — вздыхаю я. — Возьмёт за жабры.
— Ну да. Нам свободу подарил Либерти… — он с мечтательным видом смотрит в небо, поправляя пилотку. — А у них её отобрал Регент.
— Так и есть, Дружок…
— Эх, вот бы остаться тут до вечера… Но это у тебя выходной, а Крэм сегодня помогает на Ферме. Спасибо Дину, он разрешил прийти попозже. Так и сказал: хорошо, Крэм, но тогда вечером и я уйду пораньше!
При упоминании Дина щеки начинают пылать. Поспешно отворачиваюсь к статуе, чтобы Крэм ничего не заметил, но тот подтягивает лямки на рюкзаке, собираясь в обратный путь. Прежде чем уйти, бросаю прощальный взгляд на разорванные цепи в руках Либерти.
***
Оказалось, что Дин не просто так договаривался с Крэмом уйти вечером пораньше. Я как раз уютно устроилась на террасе с книжкой, когда он нерешительно подошёл и спросил, не хочу ли я потренироваться перед ужином.
— Я ведь обещал стать твоим персональным тренером, помнишь? — робко улыбаясь, Дин кивает в сторону деревьев, за которыми скрывается Тренажёрка.
От его застенчивой улыбки в сердце вспыхивает пожар, а кожа покрывается мурашками. Без колебаний откладываю книгу. Наверное, позови он меня на край света, пошла бы, не раздумывая.
— Так как прошла ваша прогулка с Крэмом?
— Ой, замечательно! Мы устроили пикник на опушке леса, а потом он показал мне ту древнюю статую…
— Впечатляет, правда? В детстве я тоже много бегал туда… Всё смотрел и смотрел на неё и представлял, что однажды она оживёт и поможет нам в борьбе с Регенством…
— Впечатляет не то слово! — подтверждаю я. — Она прекрасна… Крэм сказал, что ей много-много лет. А ты как думаешь?
Обогнув Ферму, мы уже подходим к Тренажёрке.
— Уверен, так и есть. В прошлом люди ценили свободу и не позволяли её топтать… — Дин тянет ржавую дверь на себя. — Входи…
Оказывается, мы не единственные, кто захотел потренироваться сегодня: на матах вовсю развлекаются Бублик с Фолком. С последнего градом льётся пот и, ничего не придумав лучше, он вдруг стягивает мокрую футболку и швыряет комком на скамейку.
На нас парни не смотрят, поглощённые поединком.
— Давай займёмся метанием ножей? — предлагает Дин, уводя меня в другой конец зала, к мишеням. — На следующем занятии Илва наверняка тебя не пощадит. Хочу, чтобы ты её удивила…
Кивнув, следую за ним, но напоследок оборачиваюсь и вижу, как Фолк, исхитрившись, перекидывает товарища через плечо и прижимает к мату.
— Любопытство не порок, а большое свинство! — подавая руку Буббе, недовольно фыркает он.
— Не обращай на него внимания! — советует Дин. — Ты же знаешь, какой он…
Кивнув, больше я в их сторону не смотрю, сосредоточившись на наставлениях своего тренера.
— Итак, что важно знать… Сначала нужно определиться, какой нож
