взгляни мне в глаза. И Кристина услышала его зов. Она подняла на него глаза.
И Роб пропал. Рука, что держала руку жены разжалась. Все люди, что были здесь, исчезли. Только он и она. Кристина таяла в его глазах. На миг, на мгновение все было забыто. Они вновь стали молодыми. Любовь всколыхнула все их сознание. Он тонул в ее глазах. Тонул, и не было ему спасения. Кристина. Его Кристина стоит сейчас рядом. Роб. Милый Роб. Хотелось обнять, прижать к себе, почувствовать ее тепло. Ее запах. Его оборона рухнула. Стон готов был сорваться с его губ. Кровь. Его кровь на ее щеке. Как метка. Как клеймо. Она его обманула. Его глаза сузились. Пронизывающий взгляд, холодный. Кристина обхватила себя руками. Ее стало трясти.
— Мама. Мам, — Даниэль тронул ее за руку. — С тобой все в порядке?
— Да, сынок, просто стало немного нехорошо, — ее голос с хрипотцой такой знакомый разрывал его сердце на части.
— У тебя кровь, дай я вытру. — Даниэль разозлился на своего начальника, что тот позволил себе такую вольность по отношении к его матери.
— Все в порядке, — повторила Кристина, казалось, она даже не слышала, что говорил Даниэль.
Сабрина была крайне удивлена поведением взрослых. Виктория не знала, что делать.
Роберто схватил жену за руку. И поспешил к выходу. Они ушли. Кристина закрыла глаза. Ушел Алехандро, ушел Роберто. Виктория в растерянности стояла. Она не знала, что ей делать.
— Виктория, иди с отцом, пожалуйста, — Кристина тронула ее руку. — Он разволновался. Сядь за руль лучше ты.
Кристина беспокоилась о ее отце. Виктория была поражена этой женщиной. Сколько в ней терпимости. Отец поступил отвратительно, позвав и сбежав с вечера. И Алехандро тоже молодец. Отправил Карлоса с Августой. Виктория поспешила вслед за родителями. Кристина закрыла глаза. Ее спокойный мир рухнул. Прошлое настигло. Она знала, что этот момент когда-нибудь настанет. Как же теперь быть?
Сабрина подошла к матери. Достала платочек, стала вытирать кровь с лица Кристины. Даниэль злился на поведение Роберто.
Кристина боялась другого. Сейчас вернется Алехандро. Теперь он может отобрать у нее сына. Как же ей его защитить? Алехандро возвращался в зал с улыбкой. И почему это Даниэль его раньше раздражал. Это его сын. Достойный молодой человек. Его сын. Он уничтожит Кристину и отберет у нее сына, и пусть только попробует встать у него на пути.
Он подошел к ним. Извинился за свое отсутствие. Кристина молчала. Да и что она могла сейчас сказать. Даниэль будет работать со своим отцом и с Робом. И от кого ей его защищать и каким образом. От обоих исходит сильная опасность. Как защитить сына от их мести?
Она сквозь туман слушала представление проекта Даниэля. Алехандро как никогда был разговорчив. За столом Кристина ничего не могла есть. Она просто пила воду. Здесь с детьми она была в некоторой безопасности. Но уже на выходе из ресторана, она увидела Бруно. Шрам на его лбу. Это она оставила отметину. Его хищный взгляд, полный мести, не сулил ей ничего хорошего. Как сказать сыну, что нужно уезжать. Да и куда они могут уехать? Теперь Алехандро знал, где она жила все это время. Как быть и что делать? Кристина была в панике. Дети не понимали, что происходит. Кристина молчала. Она вообще боялась говорить. Да и что она могла сказать им: что один был любовью всей ее жизни, а второй насиловал, желая иметь ребенка. Как такое можно сказать. Как смотреть потом им в глаза.
Тормоза машины заскрипели. Машина пошла юзом и остановилась. Роберто вылетел из машины, хлопнув дверью так, что чуть не вылетело стекло. Он всю дорогу гнал, Виктория просила его ехать медленнее, но Роб не слышал ее. Внутри него бушевал ураган. Вбежав в дом, он остановился посреди гостиной. Рамона встала с дивана.
— Почему вы вернулись так рано? — она посмотрела на сына. Таким она его уже видела. В день, когда погибла Кристина. — Роб. Роберто, — она старалась привлечь его внимание, но он не слышал ее.
Роб скинул пиджак на пол. Туда же полетел галстук. Виктория и Палома вошли в дверь. Палома сразу же направилась к бару. Налила себе шампанского. Ее муж разрешил ей сегодня выпить.
Роб же стоял там же, где остановился. Виктория не понимала, что происходит. Рамона прижала руки ко рту. Не может быть, что же такое произошло, что вывело ее сына из себя. Такое возможно было одному человеку, но она давно мертва.
Роб старался дышать, хотя каждый вдох отдавался болью в груди. Она вернулась. Она жива. Он всегда чувствовал, что она не умерла в тот день. Что ж, теперь он превратит ее жизнь в ад, как она это сделала с его жизнью. Он сделал шаг в сторону кабинета. Мать отступила в сторону, не решаясь останавливать его. Она бы сейчас сделала все возможное, только бы не видеть сына таким. У него зазвенел мобильный телефон. Роберто медленно достал его из кармана, не смотря на экран, бросил его на пол, наступил ногой, звук вызова прекратился. Палома улыбалась, она радовалась тому, что сейчас ее муж испытывал жуткую душевную боль. Что этому способствовало, она не знала, но она торжествовала. Пусть узнает каково это.
Кристина. Роб застонал про себя. Прошел в свой кабинет, хлопнул дверью так, что та, чуть не слетела с петель. Дальше послышался шум и грохот. Виктория хотела пойти в кабинет отца, но Рамона ее остановила. Она знала, что происходит там — ее сын крушил кабинет, выплескивая свой гнев на мебель, как когда-то под руку ему попалась его машина.
— Не трогай его, девочка. Ему надо побыть одному. Палома, прекрати пить. Тебе уже хватит.
— Мне сегодня можно, да и такой спектакль. Не каждый день такое представление. Мне вот интересно, кто виновница всего этого?
— Мама, что ты такое говоришь? — Виктория вообще ничего не понимала.
— Призраки, они вернулись в его жизнь. Он все время бежал от них, но от себя не убежишь, — пробормотала Палома.
— Кто был на вечере? — Рамона пыталась понять причину.
— Может очередная пассия твоего сыночка создает ему проблемы, — Палома рассмеялась.
Виктория схватилась за голову. Ее родители, они сведут ее с ума. Отец ведет себя странно. Мать радуется. Она боялась, что именно мама выкинет что-то из ряда вон выходящее, но ошиблась. Отец просто нашел повод и сбежал. Но сбежал от чего. Надо позвонить Даниэлю, узнать, как все прошло. Но сдвинуться с места, пока в кабинете раздавался
