И тут преподобный проснулся.
Это всего лишь сон, подумал он, снова опускаясь на подушку.Слава Богу, это всего лишь сон.
Однако когда на следующее утро, утро после полнолуния,священник открыл двери церкви, он понял, что это был не сон. Перегнувшись черезкафедру лицом вниз, на ней лежало выпотрошенное тело Клайда Корлисса, много летубиравшего храм.
Да, это был не сон. Преподобный Лоу многое бы отдал за то,чтобы видение оказалось лишь ночным кошмаром. Священник открывает рот и,задыхаясь, начинает кричать.
Вновь пришла весна, и в этом году в Таркерз-Миллз вместе сней пришел Зверь.
Июнь
На Таркерз-Миллз опускается самая короткая в году ночь.Альфи Нопфлер, владелец единственного в городе кафе, механически протирает ибез того сверкающую стойку бара. Рукава его белой рубашки закатаны до локтей,открывая загорелые руки, покрытые татуировками. В кафе совершенно пусто.Покончив со стойкой, Альфи на миг замирает, вспоминая о том, как когда-то в такуюже благоухающую летнюю ночь он потерял невинность. Девушку звали Арлин Маккьюн,а теперь она стала Арлин Бесси, женой одного из самых преуспевающих молодыхюристов Бангора. Боже, как восхитительны были ее движения на заднем сиденьеавтомобиля и какой сладостной была та ночь!
Дверь в лето остается открытой, пропуская в кафе яркие лучилунного света. Видимо, посетителей нет потому, что считается, будто Зверьгуляет именно при полной луне, но это Альфи не беспокоит. Во-первых, потому,что он весит девяносто килограммов, большая часть которых приходится на все ещекрепкие мышцы, накачанные во время службы на флоте. А во-вторых, потому, чтопостоянные посетители завтра все равно чуть свет явятся отведать яичницу,жаркое и кофе. Может быть, думает Альфи, он сегодня закроет кафе немногопораньше – отключит кофеварку, запрет помещение и отправится на второй сеанс вкинотеатр под открытым небом. Июнь, полная луна – прекрасное время для того,чтобы посмотреть кино и выпить немного пива. Прекрасное время для того, чтобывспомнить свои прошлые успехи.
Альфи уже повернулся было к кофеварке, но тут дверьотворяется, и он со вздохом вновь поворачивается к посетителю.
– Здравствуйте! Как дела? – спрашивает Альфи, потому чтоэтот человек относится к числу его постоянных клиентов,; хотя его редко можноувидеть здесь позднее десяти утра.
Посетитель кивает, и они обмениваются несколькими дружескимифразами.
– Кофе? – спрашивает Альфи, когда мужчина опускается на однуиз красных табуреток возле бара.
– Да, пожалуйста.
Да, еще можно успеть на второй сеанс, думает Альфи,поворачиваясь к кофеварке. А он выглядит неважно. Какой-то у него усталый вид.Может быть, болен? Да, еще есть время, чтобы…
Окончить свою мысль Альфи не успевает и застывает на месте,глупо разинув рот. Как и повсюду в кафе, на кофеварке нет ни пятнышка, еестальной цилиндр сверкает, как металлическое зеркало. Вот только на ее выпуклойповерхности Альфи видит нечто столь же отвратительное, сколь и невероятное.Человек, которого он встречает каждый день, которого все в Таркерз-Миллз видяткаждый день, начинает меняться. Лицо его словно как-то сдвигается, плывет, наглазах изменяя форму. Хлопчатобумажная рубашка натягивается, натягивается.., ивдруг начинает рваться. Как это ни нелепо, но Альфи сразу вспоминается шоу,которое любит смотреть его маленький племянник Рей, – «Неуклюжий детина».
В приятном, хотя и непримечательном лице посетителяпоявляется нечто зверское. Его кроткие карие глаза загораются, приобретаяужасный золотисто-зеленый оттенок. Посетитель кричит, но крик его сразуобрывается и переходит в яростное рычание…
Существо – Зверь, оборотень, или как там оно называется –бросается к стойке, переворачивая сахарницу. Тонкий стеклянный цилиндр катитсяпо полу, его содержимое рассыпается. Все еще рыча, существо хватает его и ссилой швыряет об стену.
Альфи резко оборачивается, сбивая с полки кофеварку. Она созвоном падает на пол, разбрызгивая повсюду горячий кофе. Альфи кричит от боли истраха. Да, теперь ему страшно, он уже забыл и о девяноста килограммахнатренированных мускулов, и о племяннике Рее, и о совокуплении с Арлин Маккьюнна заднем сиденье. Сейчас он поглощен только одним – Зверем, ужасным монстром,как будто сошедшим с киноэкрана.
С ужасающими легкостью и быстротой чудовище прыгает настойку. Брюки его разлетелись в клочья, от рубашки остались одни лохмотья.Альфи слышит, как в карманах оборотня звенят ключи и мелочь.
Оборотень прыгает на Альфи, тот пытается увернуться, ноцепляется за кофеварку и падает ничком на красный линолеум. Вновь слышитсярычание, Альфи ощущает горячее дыхание Зверя, а затем неописуемую боль, когдачудовище смыкает челюсти на дельтовидных мышцах его спины и с устрашающей силойтянет их вверх. Кровь заливает пол, прилавок и решетку для поджаривания мяса.
С огромной рваной дырой в спине Альфи, пошатываясь, встает.Он пытается кричать. Серебристый лунный свет, свет летней луны, льется в окна иослепляет его.
Зверь снова прыгает.
Последнее, что видит Альфи, – это лунный свет…
ИЮЛЬ
Они отменили Четвертое июля!
Эти слова Марти Кослоу окружающие встречают без особогосочувствия. Возможно, никто просто не понимает, как глубоко постигшее егоразочарование.
– Не глупи! – резко говорит ему мать. Она часто бывает резкас сыном, объясняя это себе нежеланием избаловать мальчика-инвалида, которомувсю жизнь предстоит провести в инвалидной коляске.
– Подожди до будущего года! – говорит отец, хлопая Марти поспине. – Будет вдвое лучше! Вот увидишь, парень! Эге-гей!
Герман Кослоу работает учителем физкультуры в средней школеТаркерз-Миллз, и он всегда разговаривает со своим сыном таким бодряческимтоном. Он также всегда говорит ему «эге-гей!». Дело в том, что Марти заставляетГермана Кослоу немного нервничать. Горман живет в мире чрезвычайно подвижныхдетей, которые бегают наперегонки, играют в бейсбол, плавают. Когда разгораютсяспортивные баталии, он часто замечает где-то поблизости Марти, который сидит винвалидной коляске и внимательно за всем наблюдает. Это заставляет Гормананервничать, а если он нервничает, то начинает похлопывать сына по плечу иговорить с ним нарочито бодрым тоном со всякими там восклицаниями типа«эге-гей!».
– Ха-ха, наконец-то ты не получишь то, чего хочешь! –говорит Марти старшая сестра, когда он пытается объяснить ей, как ждал этойночи, как каждый год ждет момента, когда в небе над парком расцветут огненныецветы, а глухое ТРРАХ-ТАХ-ТАХ будет долго отражаться эхом от окружающих городнизких холмов.
