— Ты действительно чересчур сильно меня заводишь.
— Я не нарочно.
— Знаю. Ты не обидишься, если я буду спать отдельно? У меня завтра тяжелый день.
Миша наклонился над ней, плотно положив руку на грудь, поцеловал в губы и встал с кровати.
— Спокойной ночи, герой.
Он, кажется, самодовольно усмехнулся. Жанна на секунду увидела его всего, обнаженного, в лунном свете.
«Да, красивый парень, и любовник хоть куда. Но красивое, говорят, чужое…»
Тут же у Жанны немыслимо отяжелела голова, налились свинцом веки, и она перестала что-либо чувствовать.
Разбудило ее треньканье будильника. Было совсем светло, и она вдруг вспомнила все произошедшее этой ночью.
— Миш, а Миш? — позвала она тихо.
Будильник исходил отчаянным писком, а чемпион спал как убитый. Жанна видела только его неподвижную спину под пушистым одеялом.
— Мишка! — почти крикнула она.
— А? — наконец встрепенулся он.
— Твой сотовый надрывается?
— А, да, наверно… Семь часов.
— Чего так рано-то? Спал бы да спал.
Жанна повернулась к нему спиной и свернулась калачиком. Телефон обиделся на невнимание и умолк.
— У меня режим. Сейчас буду вокруг дома бегать.
— А силы есть? — не удержалась Жанна.
— Зараза, — беззлобно обругал ее Миша. — Выкачала меня, а через месяц чемпионат России!
Проходя мимо, он довольно сильно хлопнул ее по боку. Потом Жанна сквозь дрему слышала, как он вышел из душа, после чего ее сон сбежал вслед за случайным партнером.
Когда она, одетая и подкрашенная, спустилась в холл первого этажа, Миши там не было. На всякий случай она сварила две чашки кофе и села за компьютер, удивляясь тому, что вчерашний перевод можно читать без слез. Тут появился Миша, одетый в тренировочный костюм.
— Вы что делаете на закрытом объекте, девушка? — спросил он, окидывая ее презрительным взглядом.
— Работаю, в отличие от некоторых.
— Это теперь так называется?
— Да. Кофе возьми.
Миша в два глотка выпил чашку.
— А ты меня не отпустишь? Через часик Пашка прикатит. А то мне в школу надо.
«У него что — ребенок есть?!»
— В каком классе учимся?
— Тренирую я, серость. В спортивной школе!
— Чему плохому детей учим?
— Вольной борьбе.
Миша вынул из встроенного шкафа черный костюм на плечиках и, прикрывшись от нее дверцей, стал переодеваться, продолжая говорить.
— Деньги там, конечно, смешные, но хоть отдача есть, и пацаны при деле.
— Да ты у нас подвижник!
— Да. Ворота открывать-закрывать умеешь?
— Нет, я здесь в первый раз.
— Иди сюда, покажу.
Жанне почему-то стало не по себе при мысли, что придется подойти к нему. Но он стоял и ждал. Она подошла.
— Включаешь переговорное устройство, эта кнопочка — от ворот, эта от калитки. Поняла?
Он не упустил возможности довольно чувствительно прижать ее руку, передавая пульт.
— Сейчас меня выпустишь.
— Да на все четыре стороны!
— Понял. Сваливаю.
Он действительно ринулся к выходу, накидывая кожаную куртку. Но вдруг затормозил, вернулся, неожиданно для Жанны цепко взял ее за горло, поцеловал.
— Пока, куколка.
Из двери на Жанну пахнуло свежим деревенским воздухом, потом она увидела, как к воротам вырулил черный внедорожник, и нажала на кнопку. Ворота открылись, и чемпион уехал. Жанна снова села за компьютер и снова стала читать перевод, хотя в этом не было особой необходимости. Ей просто не хотелось оставаться наедине со своими чувствами.
Пашка появился через полчаса.
— Жаннусь, привет. Это ты рулишь? — весело заговорил он, вваливаясь в холл. — А где Майкл?
— Я за него.
— Сбежал, сволочь… Как у тебя дела?
— Закончила. Тут принтер есть?
— На нем порошок закончился. Главное — текст! В понедельник уконтропупим этих фирмачей, а там отгуляешь… Сейчас Дианка приедет с ребенком, завтракать будем.
— Не, не хочу. Я домой. Дела еще.
— До станции сама дойдешь? А то я еще машину не загонял.
— Нет, только рада буду пройтись.
Снаружи действительно было хорошо. Природа набухала любовным томлением, заметно потеплело, за ночь подсохли тропинки.
Жанна вспоминала — нет, не мимолетно-горячечное приключение с этим спортсменом, а то, как они расстались утром — как давние друзья. Ну, этот поцелуй на прощание не в счет. Никакого продолжения.
«Секс одноразовый, дачная версия».
Эта мысль Жанну даже слегка развеселила, и она с удовольствием обнаружила, что уже поднимается по лестнице своего дома и роется в сумочке, ища ключи.
…Первое, что Жанна сделала после того, как вышвырнула своего «гражданского мужа», — это хороший, в меру дорогой ремонт. И все эти полгода с удовольствием возвращалась домой. В свое время ей это очень помогло — кардинально поменять обстановку и забыть, раз и навсегда, этого субъекта, который за полтора года их совместного проживания менял работу чаще, нежели оказывал ей интимное внимание. И это торопливое полуизнасилование он пытался выдать за акт страстной любви…
Жанна тряхнула головой, чувствуя, что эта мысль возвращает ее к вчерашнему событию. Мысль, трепеща радужными крылышками, упорхнула, и Жанна успела захлопнуть двери прямо перед ее носом.
Понедельничные переговоры прошли гладко, договор был подписан без изменений. Павлик, как глава принимающей стороны, отвез всю компанию в ресторан. На выходе, чуть помявшись, он попросил Жанну сопроводить иностранцев в аэропорт.
— Ну, как договорились, два дня твои и денек — за эту поездку — к отпуску. А то ты мне в четверг понадобишься. Ладушки?
Жанна скомандовала гостям «За мной, джентльмены!» и покатила в аэропорт.
Погода преподнесла очередной сюрприз: температура у Москвы подскочила до двадцати трех летних градусов, а по-апрельски голые ветви деревьев как-то не вязались с необходимостью надевать легкий костюм, чтобы не упариться в транспорте.
С понедельника на вторник она роскошно отоспалась, потом побродила по магазинам. В среду — разобралась с летним, так внезапно понадобившимся, гардеробом, а там — любимая фирма, от которой Жанна даже успела отвыкнуть.
Их контора располагалась частично на одиннадцатом и десятом этажах большого офисного здания. Отдел, где сидела Жанна, был напротив директорского предбанника и кабинета; все остальные отделы — этажом ниже. Паша сделал так специально — чтобы подчиненные не отвлекали его от глобальных проблем.
