Я улыбнулась. А ведь Маришка абсолютно права.
Общага… Ты стала моим чистилищем, через которое я должна была пройти, потому что через него лежал путь к моей мечте. Я, избалованная девчонка, увидела другую сторону жизни. Я научилась драться и сносить удары (судьбы и кроссовок). Я узнала, что на сто долларов можно жить месяц (и радоваться жизни). Я поняла, что настоящий друг – это тот, кто всегда готов накормить тебя борщом (даже если потом самому есть будет нечего), завернуть в тёплый плед (снятый с собственной постели), отдать реально последнюю десятку (если тебе нужнее завтра съездить в универ). Что нельзя ждать, что прилетит вдруг волшебник в голубом вертолёте и спасёт тебя (потому что это твой личный и очень жестокий квест, и добрые волшебники тут не предусмотрены даже в качестве бонусов). Я поняла, что за успех надо драться; что даже от женских драк на теле остаются следы, которые проходят, но очень медленно; что не всё и не всегда можно прощать; что деньги, даже те пресловутые сто долларов, ещё надо заработать; что люди бывают разные, но их надо уметь понимать; что я скорее умру, чем вернусь сюда снова.
И… ты стала мне домом. И я… я буду скучать.
Глава 2
На следующий день мне позвонили с небес и попросили зайти. В смысле вызвали на ковёр к генеральному продюсеру студии, Андрею Жуковскому. Настучал-таки Городнюк.
Небесами у нас в редакции назывался его кабинет, потому что единственный из всех помещений располагался на втором этаже и, в отличие от наших крошечных монтажек с линялыми стенами, походил на царские палаты. Я оказалась здесь впервые и обомлела. Массивная антикварная мебель, ковёр ручной работы, арочные окна и высокий куполообразный потолок.
– Э-э, девушка, а что вам здесь надо?
Величайший продюсер Петербурга был зол, небрит и явно вчера выпил лишнего. Кроме того, он мало походил на свои собственные портреты. И всё-таки это был он. Знаменитый Андрей Жуковский. В прошлом телеведущий, а сейчас владелец собственной студии.
– Вы меня вызывали! – не дрогнувшим голосом заявила я.
– Я вас вызывал?! – изумление казалось неподдельным. Как будто маленькому мальчику задали вопрос о квантовой физике. – Я вас вызывал? А зачем?
– Этого я не знаю.
И зачем он меня мучает, интересно? Уволил бы уже, и дело с концом.
– А вы кто? – продолжал допытываться величайший продюсер современности.
– Я Ася Земляникина, корреспондент вашей телестудии. Снимаю сюжеты о коро… о сельском хозяйстве. Лариса Игоревна мне сказала, что вы меня вызывали.
Биг босс смотрел сурово, и у меня уже стали появляться сомнения, правильно ли я сделала, что вот так запросто явилась в его кабинет.
– А Лариса Игоревна…
– Это ваша сестра, – подсказала я.
Похоже, бедняга совсем ничего не помнит.
– Я в курсе. Лариса Игоревна сказала, зачем я вас вызывал?
– Нет. Этого она не сказала.
– Это я её вызывала! – откуда ни возьмись, появилась Наталья. В безупречном деловом костюме, естественно.
– Зачем? – обалдело уставился на нее Жуковский.
– Андрей Игоревич, но ведь нам некого отправлять на Дальний Восток.
– На Дальний Восток? – босс потёр небритую щёку и посмотрел на меня, на этот раз уже оценивающе. – Да, нам нужен линейный продюсер на Дальний Восток. Но ведь я просил найти толкового парня с журфака.
Мама дорогая, и тут нужны мальчики.
– Ну что же делать, Андрей Игоревич, если на нашем факультете парни сплошь бестолковы? – хмыкнула Наталья и совершенно неожиданно подмигнула мне.
Жуковский пожал плечами.
– Ну так и что скажете… Как вас там?
– Ася.
– Так что, Ася, сможете полететь на месяц на Дальний Восток?
– Смогу!!! – моментально выпалила я, не моргнув глазом.
– Подождите-подождите. Вы хоть знаете, в чём заключается работа? Вы говорите по-немецки или, на худой конец, по-английски? Откуда мне вообще знать, что вы справитесь?
– Я справлюсь, – заверила я.
Такой шанс выпадает раз в жизни. Я справлюсь, чего бы мне это не стоило.
Тут дверь в кабинет распахнулась, и без всякого стука вошла симпатичная и очень элегантная дама лет сорока пяти. В руках она держала дыню и ещё какой-то пакет.
– Привет, дорогие, я пришла вас кормить, – защебетала она и чмокнула сначала Наташу, а потом Андрея Игоревича.
После чего достала из пакета курицу, запечённую в фольге, и принялась её разворачивать.
И тут заметила меня.
– Э, девушка, нам надо поговорить, подождёте за дверью?
– Д-да, конечно… – вздохнула я и двинулась к двери, чувствуя себя бездомным щенком, который забылся и стал играть с домашними породистыми собратьями. Но счастье длилось недолго: хозяева заметили и отогнали дворнягу.
Непонятно почему, Наташа пришла мне на помощь.
– Оставайся с нами! Ты хочешь есть? Мама, это Ася, мы хотим её на Дальний Восток отправить. Ася, познакомься, это моя мама. Она раньше работала вместе с Андреем Игоревичем на Пятом канале.
Незнакомка нехотя поджала губы, отрезала мне кусок курицы и даже, представьте, пробормотала себе под нос, что ей очень приятно.
Так, это многое объясняет и даже проливает нежный бальзам на моё израненное самолюбие. Наташина мама, оказывается, бывшая коллега Жуковского. А может, у них вообще роман. Вот значит, как она стала Натальей Егоровной, правой рукой знаменитого продюсера и первой на курсе. Ну что ж, уже легче.
– Я так понимаю, ты не замужем? – бесцеремонно осведомился генеральный продюсер, поедая курицу с ананасами.
– Нет, не замужем.
– Это хорошо. Семьи, значит, нет.
– У меня есть кот, – внесла я уточнение, – Серж де Журфак.
– Проблему с котом мы решим, – заверил Жуковский таким тоном, будто речь шла не о Серже, а о стратегическом оружии маленькой страны.
– Каким образом? – насторожилась я.
– Поживёт у меня. Думаю, в четырёхэтажном доме ему будет комфортно.
– В этом нет необходимости, – спохватилась я. – Мы снимаем квартиру вместе с подругой, она с удовольствием присмотрит за Сержем.
Жуковский прищурился.
– А сколько тебе лет?
– Двадцать два.
– А почему в двадцать два года ты живёшь с котом и подругой, а не с мужчиной?
– Э, ну… Так получилось.
Я беспомощно оглянулась на Наташу и её маму, ища у них поддержки. Но они невозмутимо продолжали жевать курицу.
– Ладно, я займусь твоей личной жизнью, – пообещал шеф. – А почему ты мне не задаёшь никаких вопросов?
