придешь на одно из таких мероприятий, тебя заставляют сказать, кто твой «плюс один», чтобы оба ваших имени попали в основной список, и они могли зарегистрировать тебя. На любое мероприятие, куда приходит мэр, ты не можешь приводить кого попало, верно? В смысле, что, если бы ты пытался привести киллера или еще кого-нибудь?
– Ты такая умная.
– Я знаю, – проворчала она, вздернув бровь. – Поэтому я сказала женщине, которая всех регистрировала, что мой дядя Аарон хотел бы обязательно поздороваться с доктором Келлсом, и, кстати, кто придет с ним?
– И она сказала тебе.
– Ну, да, я назвал имя.
– Почему ты просто не спросила отца?
– Потому что он скажет, что это не мое дело, но я хочу знать.
– Хочешь?
– Черт.
– Я не скажу.
Повернувшись, она обиженно запыхтела и тут же перевела дыхание.
– О боже.
Я видел, как Сэм Кейдж подошел к Фиоре и Келлсу, что-то сказал, а потом они с Фиоре ушли, оставив Келлса в кругу людей, с которыми он разговаривал. Тот факт, что Келлс не выглядел ничуть обеспокоенным, заставил меня задуматься о нем, если только...
– Твой отец действительно знает доктора Келлса?
– Не знаю, – рассеянно ответила она и, обойдя меня, направилась вслед за отцом.
Я пошел за ней, легко поспевая за ними, пока мы плутали в толпе, все время наблюдая, быстро следуя за ними и видя, как они обходят столы с закусками, выходят на лестницу и скрываются в закутке. Я собирался броситься бежать, но Ханна схватила меня за руку.
– Па говорит, что всегда нужно считать до десяти, прежде чем красться за кем-то. Это дает им время оглядеться и подумать, что они совсем одни.
– Что?
– А еще, если тебе нужно выйти из здания, иди вверх, а потом вниз. Никогда не спускайтесь сразу.
– Малыш, мне кажется, твой отец навлекает на тебя беду, не так ли?
Она покачала головой, очевидно, опять все зная.
– Ты не знаешь. Он очень умный.
– Похоже, у него проблемы.
Она насмехалась, и я не знал, почему, но потом она побежала, а я последовал за ней, и мы оба оказались за углом от двух мужчин. Но потом я понял, что маленькие девочки, подглядывающие за своими отцами, могут узнать то, чего им не следует знать. Я не хотел, чтобы она услышала что-то, что изменит ее представление об отце или чувства к нему.
– Возвращайся к своему дяде Аарону, пока он не заметил твоего отсутствия.
– Что? – она была в ужасе. – Нет.
– Да. Он начнет искать, и нас обоих поймают, – настаивал я, стараясь звучать убедительно и серьезно. – Ты иди, а когда они закончат говорить, я найду тебя и расскажу, что случилось.
Она нахмурила брови, и хотя я знал, что ее удочерили, я мог бы поклясться, что этот взгляд принадлежал ее отцу.
– Ты клянешься?
– Клянусь всем сердцем, – пообещал я.
Она кивнула и быстрым шагом направилась в ту сторону, откуда мы пришли, не обращая внимания ни на ее отца, ни на Андрео Фиоре.
Без нее я подошел ближе, зная, что могу действовать быстро, если понадобится.
– Повторяю, я понятия не имею, о чем ты говоришь.
– О нет? Может, мне стоит спросить у твоего парня?
– Мужа, – поправил Фиоре. – Уточняйте свои факты, маршал.
У него были яйца, раз он так разговаривал с моим боссом.
Кейдж зарычал.
– Послушай меня, если ты не пойдешь и не скажешь всем, что там действительно был пистолет, причем твой - и ничей больше, - я найду его, передам в полицию и отправлю тебя за решетку до конца твоей гребаной жизни!
Мне пришлось упереться рукой в стену рядом с собой, потому что у меня словно выдернули ковер из-под ног.
Конечно, я знал, о каком пистолете он говорит, ведь именно из-за него мы с моим бывшим напарником Норрисом Кокраном поссорились. Он обвинил моего босса в том, что тот избавился от пистолета, из которого Андрео Фиоре застрелил Джоуи Ромелли, а я защищал человека, которого уважал, и сказал Кокрану, чтобы он шел к черту, потому что Сэм Кейдж никак не мог быть в этом замешан. И вот теперь, так быстро, я понял, что он был замешан. Мой босс был соучастником преступления, связанного с уничтожением улик.
Мой желудок сжался так быстро, так сильно, что я испугался, что меня вырвет прямо здесь.
От Фиоре ничего.
– Ты меня слышишь?
По-прежнему тишина.
– Ты боишься, что на мне прослушка, но это не так.
Фиоре не издал ни звука.
– Можешь проверить. Вот, я...
Мягкое горловое дыхание.
– Вы не обязаны раздеваться для меня, маршал, – вздохнул Фиоре. – Дело в том, что я понятия не имею, о чем вы говорите. Единственный пистолет, из которого я когда-либо стрелял, лежит у меня дома в оружейном сейфе. У меня есть разрешение на него, и вы, как и любой другой представитель правоохранительных органов, вольны осмотреть его в любое время, если предъявите ордер.
Мой босс тяжело вздохнул.
– Как ты можешь так поступать с ним?
– Опять же, я понятия не имею, что вы имеете в виду.
Через мгновение я услышал скрежет твердой кожаной подошвы по бетону и заскользил за нижнюю ступеньку лестницы. Я смотрел, как мимо проходит Дрео Фиоре, а спустя несколько секунд услышал, как отец Ханны, мой босс, разговаривает по телефону.
– Конечно, он не пойдет, придурок, хотя ты его и спас!
Значит, кто-то был заодно с моим боссом. Был еще один человек, который вступил с ним в сговор, чтобы избавиться от пистолета. Одна только мысль о том, что мне придется оправдываться перед Кокраном, ничуть не способствовала облегчению моей тошноты.
– Ты не сделаешь этого! Я не позволю тебе загубить свою карьеру, – огрызнулся Кейдж, обращаясь к тому, кто был на другом конце линии.
На мгновение наступила тишина.
– Я у лестницы за банкетными столами, кажется, у северного входа. Где ты, черт возьми, находишься?
И я услышал тот же щелчок ботинок с твердой подошвой по бетону, когда Дункан Стил, командующий Восемнадцатым округом, пробежал трусцой мимо того места, где я прятался.
Господи, все становилось только лучше и лучше.
Коммандер полиции Чикаго и главный заместитель маршала США участвуют в сговоре. Это было то, чего никогда не
