информация.
– Что значит «закрытая»? Ты вконец охренел или перегрелся? Я – твой хозяин, чёртово ведро с гайками.
– Спешу тебя заверить, что мои процессоры в полном порядке. Так что, Лекс, твой сарказм касательно моего перегрева, выглядит неуместно.
– Хорошо, работай. Чем быстрее выясним, что тут творится, тем лучше.
Искин отключился, полностью погрузившись в работу.
Я повернул голову направо и увидел ровные ряды пустых криокапсул.
Чёрт возьми. Не нравится мне это. Даже без доклада искина мозаика начала складываться. Судя по всему, мы находимся на тюремном транспорте, который принадлежит корпорации. Вон, на одной из переборок в конце отсека виден её логотип.
Тревожно мигнул свет. На пол посыпались искры. Запахло горелым пластиком и изоляцией. Интенсивность освещения заметно снизилась. А вот это плохо. Очень плохо. Энергосистема явно работает на последнем издыхании. Вслед за ней начнёт чудить система жизнеобеспечения, и транспортник пойдет вразнос.
Корпус транспортника задрожал. Меня швырнуло вперёд. Я выставил руки вперёд и всё равно ощутимо приложился о переборку. Обыск трюма не принёс особого результата. Ничего полезного, кроме горы однотипных оранжевых комбинезонов и такого же количества обуви. Только я закончил одеваться, как послышался звук тревожного вызова. Только этого мне не хватало.
– Алекс… У меня плохие новости. Корабль подвергся обстрелу. Полчаса назад экипаж вывел из строя почти все оставшиеся в рабочем состоянии системы, погрузился на один из спасательных челноков и покинул борт. Капитану было предписано сбросить аварийные маяки и уходить на челноке к ближайшей доступной для высадки планете.
Корабль снова вздрогнул. Мой ИИ поспешил отрапортовать:
– Целостность корабля – восемьдесят два процента, и показатели падают.
– Продолжай собирать данные, – прошипел я, поднимаясь на ноги.
– Уже. Мне удалось раздобыть ценные данные из бортового журнала. И у меня плохие новости.
– Можно подумать, они у тебя бывают хорошие. Не тяни кота за хвост. Докладывай коротко и по существу.
– Лекс, смею заметить, мои ответы и реакции целиком зависят от написанных тобой алгоритмов.
– Кью…
– После того как корабль подвергся обстрелу, на нижней палубе вспыхнул бунт. – Голос искина звучал слегка обеспокоенно.
– Почему остальные капсулы пусты? Где другие люди?
– Судя по данным бортового искина, в результате сбоя произошла перегрузка системы жизнеобеспечения одной из капсул. Заключенный сумел выбраться, напал на бортмеханика, завладел его пропуском и… Не знаю, как им это удалось, но в данные минуты большая часть сбежавших преступников режет переборки, ведущие на верхнюю палубу. Остальные роются в грузовом отсеке. Ещё несколько заключенных засели на камбузе и опустошают запасы алкоголя. Малая часть прочёсывает коридоры и отсеки корабля в поисках спрятавшихся членов экипажа.
– Почему я проснулся позже, чем они?
– Нет данных. В указанный период произошёл кратковременный сбой, вызванный аварийным отключением реактора вследствие резкого скачка мощности.
– Что за чушь?
– Твои жизненные показатели вынудили меня запустить аварийный протокол.
– Кью, как ты вообще оказался ко мне подключен?
– Лекс, у меня нет данных для ответа на этот вопрос.
– Ладно, проехали. Нам нужно выбираться отсюда.
– Лекс, ты шутишь?
– Выполняй.
– Лекс, реактор остановлен. Дублирующие системы жизнеобеспечения едва справляются с возросшей нагрузкой. Мы в дрейфе и живы лишь за счёт резервных источников питания, но при таком расходе их хватит на пару часов.
– Что ты предлагаешь?
– Нам придётся прорываться к нижней палубе. Но для начала нужно добраться до арсенала и раздобыть оружие.
– Это ещё зачем?
– На одной из верхних палуб есть спасательный челнок, но он частично повреждён, и ты вряд ли сможешь его использовать.
– Что именно на нём неисправно?
– Команда при своём уходе уничтожила систему жизнеобеспечения на случай, если среди заключённых окажется пилот.
– Дерьмо.
– Лекс, не расстраивайся, даже если ты сможешь добраться до верхних палуб, это ничего не изменит.
– Намекаешь, что у меня нет удостоверения пилота?
– Нет, но без кодов доступа мы не сможем открыть шлюз.
– Разберёмся на месте.
– Лекс, мне не нравится эта затея. С высокой долей вероятности, при попытке запустить двигатели челнока ты погибнешь.
– Кью, а что, если у меня получится раздобыть скафандр? Говоришь, без скафандра и системы жизнеобеспечения мы не сможем пережить посадку?
– Не мы, а ты, – поправил меня искин. – Мой корпус достаточно прочный, чтобы с вероятностью восемьдесят девять процентов уцелеть при входе в верхние слои атмосферы.
– Ладно, Кью, можешь не продолжать. Что по поводу экипажа корабля? Какие еще сюрпризы они после себя оставили?
– Активировано несколько охранных дронов.
– Они нам не помешают?
– Нет, в данный момент оба дрона заняли позиции у входа в реакторный отсек.
– На корабле остался ещё кто-то из экипажа?
– Исходя из имеющихся в моём распоряжении данных, после начала бунта все выжившие покинули транспортник.
– Хорошо, раз тебе удалось установить наше точное местоположение, будь добр проложить альтернативный маршрут к верхней палубе. Включай систему дополненной реальности.
– Извини, твоя нейросеть не отвечает на мои запросы. Мне доступны лишь голосовые команды. Прошлый век, но лучше, чем ничего. Сейчас мы находимся в грузовом трюме номер два.
– Кью, есть ли способ добраться до арсенала в обход аварийных переборок?
– Есть, но тебе он не понравится.
Глава 3
– Чтобы я тебя еще раз послушал, проклятая железяка! Мы уже полчаса потратили на поиски шахты, ведущей в нужном нам направлении. Признай, ты совершенно не представляешь, где мы находимся.
– Вот ещё, мои расчёты верны, так что ползи, мешок с костями, и помни: именно мне ты обязан своей свободой. Если хочешь, я могу включить динамичную музыку.
Я приглушенно выругался.
– Так-то лучше. Не будь меня, ты уже махал бы киркой где-нибудь в поясе астероидов.
– Кью, я точно пущу тебя на запчасти.
– Ползи быстрее, мешок с костями, – беззлобно отозвался ИИ. – Стой, не туда. Здесь нужно направо. Вот, молодец. Ещё рывок. Давай, поднажми, до цели осталось сотни две метров.
– Тебе легко говорить.
– Легко? Если бы у меня было человеческое тело, я бы занимался спортом и постоянно самосовершенствовался.
– Намекаешь на то, что смог бы в два счёта меня обставить?
– Хм, Лекс, а ты догадлив. Неплохо для того, чей мозг почти на восемьдесят процентов состоит из воды. Хочешь, я расскажу тебе парочку забавных фактов о человеческом теле?
– Валяй, это лучше, чем слушать твой пустой трёп.
– Скорость чихания составляет сто шестьдесят километров в час. За всю жизнь человек производит столько слюны, что ею можно заполнить пару бассейнов. Полный мочевой пузырь достигает размера мячика для софтбола. На ногах находится примерно пятьсот тысяч потовых желез, они могут производить до литра пота в день! А ты знал, что человек выпускает газы до четырнадцати раз в день? Во время первого триместра беременности женщины чаще всего видят во сне лягушек, червей и растения.
– Чёрт, Кью, боюсь представить, по какому алгоритму ты отбираешь эти факты из инфосети.
– Ты ещё и половины не слышал. Вот ты знал, что у большинства мужчин эрекция происходит каждый час или каждые полтора часа во время сна, ведь ночью мозг гораздо активнее…
Я не сдержался и сдавленно хрюкнул.
– Кью, напомни мне подкорректировать твои настройки. Уж больно странным ты стал в последнее время.
– Руки
