начали отбивать семь утра. Токри бросила на меня последний взгляд и, отвернувшись, подошла к арбитрам.
Тройка арбитров стояла на небольшом возвышении. Я не знал никого из них.
Стоявший посредине мужчина с узким лицом начал обычную в таких случаях речь. Пожалел о размолвке, спросил, не желают ли участники дуэли примириться, вся эта чушь.
Токри молча помотала головой, Хак отказался жестом ладони. Прислужники, подойдя, замотали им глаза плотной тканью, завязав на затылках узлы.
Я вспоминал всё, что знал о правилах слепой дуэли.
Двое участников с завязанными глазами спускаются в Квадрат — широкий каменный колодец глубиной пять метров, шириной где-то двадцать на двадцать. Один сопреник тихо перемещается, другой пытается его пристрелить, следуя указаниям своего «видящего» — секунданта, который сидит на краю колодца и руководит его действиями. После первого выстрела они меняются местами: теперь уже прячется стрелявший, а стрелок укрывается. Так продолжается вплоть до шести выстрелов.
Смертельные случаи в Квадрате — сравнительная редкость, и примерно с половины дуэлей участники уходят на своих ногах. Однако эта забава далека от безопасной. Впрочем, Хак действительно зарвался: мало того, что он публично назвал отчёты Токри о проведенных экспериментах плагиатом, так ещё и усердно распространял эти слухи среди Белых мастеров, из-за чего её без объяснений уволили из исследовательской мастерской. В ответ моя подруга вызвала его на слепую дуэль.
На самом деле, у Токри были неплохие шансы, учитывая её близорукость. Я читал, что у людей с ослабленным зрением в качестве компенсации развиваются другие способы восприятия. Незрячих вообще не допускали до слепой дуэли. Однако первый выстрел был не её.
Дуэлянты спустились в квадрат и заняли места по углам. Я встал на краю, оглядел Квадрат и нахмурился, заметив на полированном песчанике многочисленные выбоины от пуль, а на полу — потемневшие пятна. Люди начали громко хлопать в ладоши и топать ногами, создавая шум, позволявший участникам двигаться незаметно.
Радардан подошёл ко мне и встал за левым плечом.
— В первый раз водишь? — спросил он.
Я напряженно кивнул.
— Странно, что она выбрала тебя, а не меня, — он произнёс несколько растерянно. — Ты даже, вероятно, не можешь посчитать правильный угол. Как ты её наведёшь?
— Буду говорить: правее, левее, выше, ниже, стреляй. Вот и всё, — я раздосадовано буркнул:
— чего ты пристал ко мне?
Радардан моргнул и отошёл. Присутствовавшие замолчали. Токри стояла посредине Квадрата, припав на одно колено. Хак стоял в трёх метрах от неё, глядя чуть в сторону, и держа ствол револьвера прямо перед собой.
Его видящий быстро проговорил:
— Три, двадцать два, сорок.
Хак молниеносно развернулся и выстрелил, но Токри уже прыжком отскочила в сторону. Пуля ударилась в то место, где она только что сидела, а Хан убрал пистолет и отбежал в сторону, прижавшись к стене.
Толпа зашумела и снова замолкла.
Токри достала револьвер. Я прокашлялся.
— Значит, Токри, привет. Хак стоит слева… нет, не настолько слева… так, он от тебя в пяти метрах, левее… так, он отходит. Целься правее… так, он пригнулся и бежит налево, теперь повернись… А, нечестивые ветра! Слушай меня. Ты умеешь танцевать вальс?
Токри растерянно кивнула головой.
— Отлично. Будем танцевать вальс. Позиция! Руку с револьвером положи на талию воображаемого партнёра. Раз-два-три, раз-два три, раз-два-три.
Токри медленно кружилась, поворачиваясь вокруг своей оси. Хак крутил головой, прислушиваясь.
— Раз-два СТРЕЛЯЙ!
Токри спустила курок и промазала метра на полтора. Собравшиеся засмеялись.
Я заткнулся, досадуя на себя. Токри быстро убрала револьвер в кобуру и встала, раскинув руки в стороны.
Хак медленно шёл к ней, очевидно, ориентируясь на выстрел. Честно говоря, звук в каменном мешке был оглушительным; полагаю, что бой не продолжают после шестого патрона потому, что дуэлянты уже могут и не расслышать своих видящих.
Видящий Хака снова выпалил:
— Два, минус двенадцать, ноль.
На слове «ноль» Токри подогнула ноги и присела, выхватывая при этом свой револьвер; пуля просвистела над её головой, выбивая каменную крошку из стены. Хан уже бежал зигзагами.
Вероятно, самый опасный момент — сразу после выстрела. Токри трясла головой: видимо, звук выстрела всё же оглушил её.
Я вспомнил своего учителя танцев, и начал командовать сварливым, раздражённым голосом:
— Снова вальс! Слышишь? Теперь в два раза медленнее! И-раз, и-два, и-три, и-раз, и-два, и-три! Прямее спину! Твёрже держи револьвер! Что ты ногу заворачиваешь? Ровно ступай! И-раз! И-два! И-три! Ещё медленнее! Деревенщина, что, в первый раз танцуешь? Может быть, и в последний! А ну ещё раз, в первую позицию. Нормальный танец — самое главное в дуэли! Ох, хорошо, Хак тебя не видит!
Хак издал нервный смешок, Токри развернулась и выстрелила.
Хак мешком повалился на пол.
— Ты попала! Попала! Молодчина! — заорал я.
Токри стянула с головы повязку и, пошатываясь, пошла наверх по лестнице. С другой стороны сбегали вниз врач и друзья Хака.
Глава 2. Эссенция
— Спасибо, — сказала Токри.
Мы вдвоём стояли в глубине парка. Я чувствовал себя выжатым и сонным. Токри уже переоделась в свой обычный наряд. Серьёзно раненого Хака унесли; будет ли он жить, покажут следующие дни. Токри, похоже, совершенно не волновала его судьба.
— Да не за что, — отозвался я. — Спасибо за доверие.
Она, помолчав, продолжила:
— Слушай, Ройт, это, конечно, против закона, но…. — Токри нервно обернулась, будто волновалась, что нас может кто-то подслушать, — в общем, если что, я тут кое над чем работала последнее время. Возможно, тебе это может пригодиться… в нашем общем деле.
Токри достала из сумки маленькую бутылочку тёмного стекла и сунула мне её в руку.
— Что это?
— Активная эссенция порядка. Действует быстро, при попадании на кожу. Не убивает, устраняет враждебность, внушает послушание и верность тому, кто нанёс эссенцию.
Я помотал головой, пытаясь проснуться.
— Зачем бы мне это?
— Предположим, у тебя есть злобный враг. И ты хочешь избавиться от его злобы. Но не хочешь его убивать, — Токри смотрела, не мигая, видимо, надеясь, что так я лучше усвою информацию. — Несколько капель — и он твой верный друг.
— То есть, скажем, за мной гонятся друзья Хака и пытаются вышибить мне мозги. Я разбрызгиваю на них содержимое, и они проникаются ко мне любовью?
— Именно. Понимаешь теперь, почему Хак пытался помешать моей работе и выгнать меня из мастерской? Он требовал, чтобы я отдала ему эссенцию. Полагаю, он использовал бы её в своих целях.
— Да, — протянул я. — Тут всё серьёзно, очень серьёзно. А теперь я, если позволишь, пойду посплю. Спасибо за доверие, спасибо за эссенцию, постараюсь не попадать в ситуации, после которой
