парень возил заказы. Пока выходило не очень, особенно туго стало после того, как его ограбили в Подмосковье. Заблокировали ночью на трассе, избили, выпотрошили весь фургон, и Ваське пришлось расплачиваться за груз из собственного кармана. А тут так удачно получилось — заказ срочный, везти его аж с югов, и половину заплатили сразу. Оставшееся должны отдать после разгрузки.
— Отец, подскажи, это куда? — молодой водитель, поставив «Камаз» на ручник, спрыгнул на раздолбанный старый асфальт, подошел к сторожу, показывая накладную.
— Так это тебе на северные склады, — крепкий мужик с армейской наколкой скорпиона на плече заглянул в бумажку, прищурился. — В ту сторону.
— Завод-то работает? — Васька попытался разговорить сторожа, после долгой дороги хотелось живого общения.
— Комбинат, — буркнул мужик. — Работает, но так… На ладан дышит. Здесь, считай, только склады одни остались. И цеха, под них переделанные.
— А, ну это знакомо, — улыбнулся Васька. — А ты это… в Афгане служил?
Он показал на татуировку.
— Не только, — уклончиво ответил сторож.
— А я вот в Афгане. Как раз выходили когда. Мы еще через Пяндж по мосту ехали…
Ваське очень хотелось поделиться воспоминаниями, особенно близкой душе, которую он увидел в стороже. Но тот его общительность не оценил.
— Давай, пацан, проезд не загораживай. Тебя там ждут уже.
Молодой водитель потоптался на месте, почесал затылок. Потом махнул рукой и запрыгнул обратно в кабину. Доехал по широким, будто проспекты, комбинатским дорогам на северные склады, как назвал их сторож.
— Так это ж цех, — пробормотал парень, заметив стоящие рядом бетономешалки. Почему-то, кстати, работающие. — А сказал, что на ладан дышит…
Его уже встречали. Похожие друг на друга блондины в кожаных куртках стояли у широкого входа, один тут же замахал руками. Васька пошел на разворот, следя, чтобы фургон ничего не зацепил. Делал он это уверенно, потому что баранку крутить начал еще до армии, а в Афгане водил длинную автоцистерну. Навострился, вот и сейчас не пришлось сильно напрягаться.
— Васек? — один из блондинов тут же подошел к нему, стоило только выпрыгнуть из кабины.
— Ну да. Здорово, пацаны!
— Здорово, корова, — пробурчал блондин. — Привет от быка, хе!
— Чего? — не понял Васька.
— Забей.
В сумерках было видно не очень хорошо, но Васька обратил внимание на странную внешность обоих блондинов. Кожа розовая, как будто на солнце обгорели, брови белоснежные, да и ресницы. А глаза краснющие, причем у того, кто к нему подошел, еще и подергивались. И сам он как будто бы не мог сфокусировать взгляд. Неприятное ощущение.
— Че, не видел никогда? — на розовом лице появилась кривая ухмылка.
— Не-а, — честно признался Васька.
— Альбинизм называется, — донесся голос второго. — Причем у обоих, что редкость…
— А вы братья, что ли? — покрутил головой Васька, глядя попеременно то на одного, то на другого.
— Много будешь знать, скоро состаришься, — неожиданно грубо ответил первый. — Иди покури пока.
— Да я и помочь могу, — предложил водитель. — Там все под завязку…
— А ты торопишься? — ухмыльнулся второй альбинос.
Или первый. Они встали рядом, и теперь уже непонятно, кто где.
— Да нет, просто…
— У нас тут на этот случай есть специально обученные люди, — из цеха как раз начали выходить смуглые черноглазые мужики в спецовках. — Инженеры-укладчики!
Альбиносы залились смехом, а рабочие между тем, открыв дверцы фургона, деловито принялись разгружать тяжелые ящики. Васька напрягся — чем-то грузчики напомнили ему моджахедов, но он быстро взял себя в руки. Может, это таджики или узбеки. Союз-то недавно совсем распался.
Бам!
Один из грузчиков не удержал ящик, который натужно спускал с борта его коллега. Что-то лязгнуло, ящик упал, и крышка раскрылась… Лицо водителя от изумления вытянулось.
— Б**дь! — выругался блондин. — Чурки косорукие!
— А ты почему здесь еще? — второй выпучил на Ваську свои страшные красные глаза. — Че смотришь?
— Вы чем это тут занимаетесь? — водитель попятился. — Это же не производство!
— Вот че ты сразу не отошел⁉ — скривился блондин. — Э, Марик, стой!
Васька охнул от резкой боли в боку, по одежде хлынуло липкое и горячее. Потом снова боль, еще и еще!
— Хорош! — уловил он слабеющим сознанием. — На хер ты его почикал?
— Так он же видел… — второй блондин, которого назвали Мариком, аккуратно положил Ваську на заляпанную бетоном площадку.
— Договорились бы. Че сразу валить-то?
— Блин, Жора… И че делать теперь?
Первый блондин, более выдержанный, посмотрел на стоящие рядом с цехом бетономешалки. Потом на замерших таджиков, прекративших разгрузку.
— Кто вякнет, сразу за ним отправится, — пригрозил он. — Братан, давай его в форму… Бетоном зальем.
— А машину его куда?
— Отвезешь потом сам на трассу, завалишь в кювет и сожжешь. Я тебя что, учить должен?
Сторож на КПП выпустил «Камаз», даже не обратив внимание, кто за рулем. А может, ему было просто без разницы.
* * *
Впереди во главе гоп-компании из четверых парней шел коренастый коротышка, над походкой которого хотелось смеяться — вожак изо всех сил пытался изобразить разухабистого уголовника, а выглядел при этом потешным гномом. Штаны шире, чем нужно, ботинки с блестящими пряжками, бесформенная куртка и серая кепка а-ля сороковые. В похожих еще герои «Острых козырьков» щеголяли.
— Ну че⁈ — словарный запас не блещет богатством, вот только это сейчас не главное.
Звали его Ромахой, он жил в соседней пятиэтажке, относящейся к параллельной улице уже Восьмого микрорайона, и считался опасным типом. Отец его перманентно топтал зону, и все уже успели позабыть, как тот выглядит, но для злобного коротышки, смотрящего на меня сейчас снизу вверх, это был во всех смыслах авторитет. Отсюда походка, манеры и желание самоутвердиться.
— Ты о чем? — страха не было. — Если о музыке, то сегодня отстой включают. Леха Мутный кассеты принес, а у него в коллекции что попало. А если о Веронике, то выбирай выражения…
Телохранители коротышки словно по команде рассеялись полукругом, блокируя нам пути к отступлению. Будет драка. Как и в прошлый раз, и не важно, ловко я ответил покрасневшему от злости Ромахе или неразборчиво мямлил… Тогда я убежал и от страха заблевал крыльцо клуба, пока Дюшу держали, а мелкий бандит что-то
