же ее, смакуйте, берите в жены, пока еще не слишком поздно. Слишком поздно? Кто сказал: слишком поздно?.. Как зовут четверку «Битлз»? Ребята, честно говоря, какая разница? В такую ночь это уже не играет роли, их зовут так же, как и вас, кроме разве что одного, которого зовут Николь Дэвис, и того, который вам известен как Раду Валеда, да, следовательно, это я, ребята, — оуоу! — я, такой же я, как и все вы, друзья, такой же, как вы, как и мелодия, да, эта вот мелодия, этот компресс на горячем лбу, конечно же, «Всевышний — всего лишь термин», да, «Битлз» — старье, но я прошу, не торопитесь бога ради поливать меня последними словами, сентиментальный парень Раду не заслуживает миллионной ругани радиослушателей, вы можете меня бросить, но только умоляю, не ругайте, давайте обойдемся без бранных слов, вы же хотели знать, ребята, как зовут «битлов», вот я и рассказал вам, более того, я постарался тронуть ваши души, друзья, я приглашаю вас послушать песню, которая мне стоила когда-то переэкзаменовки по музыке, поскольку в свое время я сбежал с урока по канону лишь для того, чтобы послушать это, это, эээээ-это… КАМ ТУГЕЗЭ! Эй, слышите, идем все вместе, все вме-е-есте, слышите, идем со мной все вместе к завтрашнему дню, к огню, к восходу солнца, у нас ведь есть на это право, есть, потому что мы высокие, способные и молодые, о да! способные и молодые ребята, черт побери! Теперь я музыку врублю еще сильней, чтоб ночь тихонечко ушла на место, на свое место, не так ли, девочки, согласны? ИДЕМ ВСЕ ВМЕСТЕ — вот и прекрасно, скорей глотайте эту музыку, глотайте, вам говорят, ведь это же не яд, ребята, это же лекарство, аспирин, тетрациклин, нет, я не врач, но мне не стыдно в этом вам признаться, и если я кого не исцелил, то всех вас горячо целую и с этого момента впредь передаю вас в добрые доверенные руки, я думаю, что вы их знаете, мои друзья, мои подруги, это — великое, неповторимое, божественное, любимое…»
Музыка звучит все громче, заглушая голос Раду Валеды. Я ТЕБЯ ТЕРЯЮ в исполнении Джона и Йоко.
Актер надел пиджак, снял кепку с вешалки и, затянувшись сигаретой, стал бегло просматривать свежую почту — письма от молодых радиослушателей передачи ДИСКОТЕКА В ВАШЕМ ДОМЕ. В одних были заявки на самые последние хиты, в других юные фанаты рока обещали продать свои радиоприемники, если он, ведущий, не удовлетворит их просьбы, в третьих, анонимных, содержались угрозы отправить ведущего на тот свет, если он в том же духе будет продолжать свою тягомотину, которой можно удушить и нильских крокодилов. Ученицы из лицея «Лазар» выражали свое недовольство несколько скромнее: «В знак признательности за ту несусветную чушь, которой вы нас кормите, примите в свою очередь от нас в подарок корзину тухлых яиц и гнилых помидоров». Радиослушательница из Брэилы писала: «Мне пятнадцать лет, и я не понимаю, за что мне такое наказание в эти годы? Я считаю, что каждому горю свое время, но не с пятнадцати же лет начинать! Мои родители меня оберегают, да и сама я тоже делаю все возможное, но прошлая передача настолько расстроила меня своим чудовищным маразмом, что я побежала к подруге и там расплакалась. Наверное, я никогда больше не смогу вынести это заплесневелое бульканье из вашего микрофона».
«Мое фамилие Ливиу Ионеску, и я из Бухареста. А ваша идея ответить на вопрос, как звали четверку битлз, мне кажется идиотской. Как вы считаете, какому кретину это надо? Я, например, даже и не слыхал о группе «Четверка битлз», или как их там зовут. Короче, заведите мне на следующей неделе «Бумтаун Рэтс», если еще хотите летом съездить к морю! Жду ответа».
Многие из писем так и остались нераспечатанными. Раду Валеда погасил свет и вышел из студии. На улице к нему подбежали две совсем молоденькие девочки, они держали в руках фотоснимки двенадцатилетней давности, вырезанные из каких-то старых афиш, по-видимому, еще их мамами. Девочки попросили автографы.
Забрав подписанные фотографии, они отошли в сторонку, оглядываясь и хихикая:
— Ух ты, какой же он древний! Может, он волосы какими-нибудь чернилами красит?
— Ты знаешь, он дико похож на нашего учителя Василеску, только еще худее, я этого никак не ожидала.
— А я даже думаю, что это был вообще не он, а, скорее всего, звукорежиссер, ты бы на подпись посмотрела!
— Ра-ду Ва-ле-да, это он, он, дорогая, какой там звукорежиссер!
— Ты знаешь, я все-таки спрошу у мамы, у нее, кажется, есть открытки с его настоящими автографами. Ну пока, целую тебя, дорогая…
— Пока, и я, дорогая, тебя целую…
Троллейбус медленно проплыл мимо диск-жокея, и его зыбкая, одинокая фигура отразилась в забрызганных грязью окнах, за которыми горбились сонные пассажиры в ожидании наступающего дня.
Раду остановил такси и, когда машина тронулась, закурил сигарету.
— Извините, но курить в такси строго воспрещается, — не оборачиваясь произнес водитель.
— Послушай, друг, а куда это народ в такую рань торопится? — спросил диск-жокей.
Таксист (на вид не больше двадцати) нехотя повернулся:
— Слышь, старик, ты вякаешь точь-в-точь как тот недоделанный паралитик из ДИСКОТЕКИ В ВАШЕМ ДОМЕ, ты давай полегче с такими выражениями, как «друг». Мы с тобой в детском саду не играли и в армии вместе не служили, ясно? Тоже мне нашел друга… дискотека в вашем доме… блин дырявый! Скажи лучше, куда едем.
— На Милитарь, старина.
— О’кей.
Перевод А. Вулыха.
СКАЗКА О БЕЛОМ АРАПЕ
Итак, Белый Арап держит путь в замок Рыжего царя. По правде говоря, ни для кого не секрет, почему так рвется туда добрый молодец — его ждет юная царевна и, как водится, полцарства в придачу. Но об этом в другой сказке. Мы же начнем нашу историю с описания замка Рыжего царя Лютое Сердце. Конечно, это слишком громко сказано — замок. Рыжий царь живет в новом микрорайоне Красная Монтана, в корпусе Р-15. Квартира трехкомнатная, смежно-изолированная, со всеми удобствами, с подсобками, пол линолеумный, дом блочный. Путь к Рыжему царю лежит через темный дремучий лес. Впрочем, возможно, когда-то этот лес и в самом деле был дремучим, а теперь же от него остались лишь чахлые деревца, да и то местами выродившиеся в кустарник. Он больше похож на заросший чертополохом пустырь, где зимой собираются облезлые псы да изредка завывают волки. Зато весной, когда пробуждается природа, источая дивные запахи, здесь просто благодать.
Белый Арап бредет
