Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
в котором булькало варево с запахом спелых овощей. «Да, Титьки Динь-Динь»[5]. Не думаю, что Тони – выпускник Академии обаяния[6].)
Честно говоря, я общаюсь с клиентами немножко и для себя. Я не просто официантка – я шпион из мира слов, собирающая материал. И я как бы наблюдаю за собой со стороны. Недовольный мужчина средних лет, похожий на менеджера, с унылой женой, изучает меню «Это Amore!»[7]. Оно украшено картинками: «Падающая башня» Пизы, вилка, на которую накручены земляные черви, и Паваротти, который выглядит как снежный человек, которого хватил удар.
Он заказал столик на имя мистера Кита. Это звучит забавно. Правда, есть актриса по имени Пенелопа Кит.
– Морковь и помидоры? О нет, не думаю.
Я тоже так не думаю.
– Что вы рекомендуете?
Я ненавижу этот вопрос, поскольку это приглашение к лжесвидетельству. Тони сказал мне: «Напиши spaghetti vongole[8], потому что «моллюски» звучит как-то не так».
Что я рекомендую? Пойти в турецкий ресторан, который в двух шагах отсюда.
– Как насчет arrabiata?[9]
– Это острое блюдо? Я не люблю, когда во рту жжет.
– Оно со специями, но не острое.
– То, что для вас не острое, для меня может быть острым, юная леди!
– Зачем же тогда просить у меня совета? – бурчу я еле слышно.
– Что?
Я улыбаюсь глуповатой улыбкой. Эта улыбка – важный прием, которым необходимо овладеть. Я слегка наклоняюсь: руки на коленях, подхалимская поза.
– Скажите, что вы любите.
– Я люблю ризотто.
Почему бы вам тогда просто не выбрать ризотто?
– Но оно с морепродуктами. – Он делает гримасу. – С какими именно морепродуктами?
Они упакованы в пластиковый контейнер с надписью «МОРЕПРОДУКТЫ». Выглядят, как наживка, которую продают в магазинах для рыболовов.
– Смесь. Моллюски… креветки… мидии…
Я принимаю заказ на карбонару с замирающим сердцем. На этом мужчине крупными буквами написано: «Въедливый Зануда». А в нашем ресторане и занудным, и незанудным посетителям есть к чему придраться.
Вот самые рейтинговые комментарии насчет «Это Amore!» на сайте TripAdvisor:
Это место – настоящий кошмар. Что касается чесночного хлеба, то, похоже, кому-то удалось намазать дурной запах изо рта на тост. Правда, этот хлеб прекрасно дополняет паштет, у которого такой вкус, будто он приготовлен из престарелого осла. Я увидел шеф-повара, когда приоткрылась дверь в кухню – и немедленно отбыл, прежде чем мне успели навязать основное блюдо. Как ни печально, я так никогда и не узнаю, исправили бы впечатление телячьи scallopini[10]. Но официант пообещал, что все «из местных источников». Вероятно, где-то поблизости висит на заборе объявление о пропавшей кошке.
Конечно, это мой первый и последний визит в эту адскую дыру. Но все же любопытно, черт побери, что такое «Нипсендская креветка»?[11] Как известно, у этого города нет береговой линии. Я предпочел бы в этом ресторане Pollo alla Cacciatora[12] в качестве предсмерной трапезы – в том смысле, что это бы лишило смерть ее жала.
Я сказал владельцу «Это Amore!», что в жизни не пробовал худшего болоньезе. Он ответил, что так готовит болоньезе его Nonna[13] по своему особому рецепту. Я сказал, что в таком случае его «Nonna» не умеет готовить, и он обвинил меня в оскорблении его семьи! Но он такой же итальянец, как Борис Беккер[14].
Это настоящее дерьмо.
2
– Когда ты узнала, что хочешь быть официанткой? – спрашивает Кэллум, мой единственный коллега, пытаясь лихо, на манер ковбоя, выпить оранжину. Затем он небрежно закручивает колпачок.
У него намек на усики и круги от пота под мышками. Единственное хобби и/или интерес Кэллума – спортзал. Он посещает занятия под названиями типа «Сломай себе ноги». У меня вызывают опасения его попытки флиртовать. Чтобы пресечь эти намерения, я говорю с ним строго, как «старшая сестра».
– Гм-м… Я бы не сказала, что хочу этим заниматься.
– Вот как? Повтори-ка, сколько тебе лет? – просит Кэллум.
Кэллум, не слишком смышленый двадцатидвухлетний парень, и не подозревает, что ход его мыслей совершенно прозрачен. Однажды он сказал мне, что шаговая машина творит чудеса «даже с людьми, у которых на стоун[15] или на стоун с половиной превышен вес».
– Тридцать, – отвечаю я.
– Вау!
– Спасибо.
– Нет, я имею в виду, что ты не выглядишь такой старой. Ты выглядишь… ну… на двадцать восемь.
Когда-то я была одного возраста с людьми, с которыми работала в индустрии сервиса, но в последнее время все больше чувствую себя пожилой. Будущее – это то, о чем я стараюсь не думать.
Я поступила на службу в «Это Amore!», когда на месяц запоздала с квартплатой. Это ретро, внушала я себе: оплывающие свечи в бутылках от кьянти, помещенных в плетеные корзинки, скатерти в красную и белую клетку, пластмассовая виноградная лоза, вьющаяся над баром, и итальянские классические любовные песни на стерео.
– Почему ты не найдешь приличную работу? – спросила мама.
Я в миллионный раз объяснила, что я писательница, ожидающая своего часа, так что мне нужно зарабатывать деньги. А если я найду приличную работу, то останусь там навеки. В дальнем углу платяного шкафа я храню свой старый ежегодник за шестой класс. Согласно голосованию в классе, я, скорее всего, должна была далеко пойти и получить первую степень[16]. Да, я далеко пошла – до самой дерьмовой траттории в Шеффилде. А университет я бросила после первого семестра.
– Ты собираешься стать престарелой официанткой без пенсии, – заключила мама.
Моя сестра Эстер как бы поддержала меня:
– Слава богу, туда не ходит никто из тех, кого я знаю.
Джоанна сказала:
– А не в «Это Amore!» год назад была вспышка норовируса?[17]
Поскольку я лично отведала «деревенской простой пищи», то полагаю, что несправедливо делать норовирус козлом отпущения.
А сейчас я могла бы взять молоток и изо всех сил вмазать по CD. Мне ужасно хочется дать в глаз Дину Мартину[18], на манер Майка Тайсона.
Оказывается, моя роль – не столько официантка, сколько апологет гастрономического терроризма. Я мул, который перетаскивает криминальную пищу с кухни на столики, а на допросе отвечает: невиновен.
Мне сказали, что бесплатный ланч – дополнение к моей скудной зарплате. Вскоре выяснилось, что эта еда мне, как мертвому – припарки.
Но вот что удивительно: благодаря пенсионерам, мазохистам, приезжим и студентам, которых привлекает скидка под девизом «ранней пташке достается червяк», ресторан «Это Amore!» приносит прибыль.
Его владелец, ворчун, по прозвищу Носатый, претендует на средиземноморское происхождение «по линии
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
