точно исходит не от нее.
Разочарованно надув губы, девочка отправилась восвояси, освещая себе дорогу фонариком в телефоне. Грустно позвякивали ненужные подвески на поясе ‒ хотела поймать самого настоящего духа, но в последний момент упустила, вот растяпа. Невидимый Рю, уже было задремавший под боком у Озуру, открыл один глаз и насмешливо тявкнул незваной гостье вслед.
Письмо
Нужную вещь она находила сразу – вернее, та сама вспархивала ей прямо в руки, умудрившись не нарушить при этом классический образец творческого хаоса.
Всю комнату заполняли залежи бумаги, чистой и использованной; разнокалиберные стопки книг возвышались шаткими башнями по углам, подпертые для верности деревянными хаси9. Если бы у кого возникло желание подняться к самому потолку, то охапки раскиданных по бирюзовому ковролину вещей удивительно гармонично складывались в очертания материков. Посередине, эдакой Евразией, расположился СТОЛ. Вот прямо так, все буквы заглавные, потому как именно здесь и происходило самое главное действо.
– Свет, скальпель, кисть, – то и дело cлышится из-под капюшона солнечно-желтого кигуруми, и разноцветные брызги разлетались по стене акварельным фейерверком.
– И когда же наконец выйдет что-нибудь путное из всей этой путаницы? – негодовала Чёко10, нарисованная рыбка, которую в виде исключения поместили в рамочку, а не забросили в один из бездонных ящиков стола. Стоит ли говорить, что столь высокое положение совершенно вскружило ей голову?
– Рисуешь уже вторую неделю. В курсе, что скоро дедлайн?
– Помалкивай, селедка. Оживила тебя на свою голову, – ярко-голубой глаз на мгновение сердито выглядывает из-под спутанной челки, второй в это время сладко дремлет под съехавшей на сторону шелковой маской в разноцветный горошек. – Отыщи-ка мне лучше нужный ракурс.
– Ракурс, референс, ретушь – был бы толк от всех этих мудреных слов, – прозрачная вуаль хвоста недовольно хлестнула по воде, подняв столп радужных пузырей. Какое-то время холст просто скучно висит, чуть покачиваясь на стене. А затем, мало-помалу, на нем начинает проявляться картинка бегущего по волнам чудо-коня с росчерками плавников у копыт.
– Лови свой раку… рака… ну, или как там его, ‒ зависнув над столом, рыбка устало смахнула со лба мерцающие бисеринки. Путешествовать, куда заблагорассудится, и спокойно обходиться без воды были побочными эффектами неумело наложенных чар. Что ж, как говорится, нет худа без добра.
– Годится?
Сдвинув повязку на лоб, так что растрепанные вихры цвета жженого сахара протестующее встопорщились и принялись в отместку нещадно щекотать полоску бледной кожи над воротником, хозяйка принялась жадно всматриваться в рисунок.
– Стоп! ‒ крикнула она, когда вставший на дыбы гиппокампус поднял вокруг себя целый веер брызг, изогнув покрытый чешуей хвост под невообразимым углом. Изображение послушно застыло, проступив на холсте хрупкой ледяной корочкой.
Схватив бумагу и карандаш, волшебница начинает быстро-быстро зарисовывать детали. Вслед за невесомыми штрихами в ход идут краски, и вот уже в воздухе явственно пахнет солью, а обгрызенный кончик кисти приобретает пряный вкус водорослей. Раздувая ноздри, морской конь нетерпеливо прядет ушами, ожидая последнего, завершающего штриха…
И тут, как нельзя вовремя, раздается звонок в дверь.
– Сказать, что никого нет дома? ‒ живо интересуется рыбка, с готовностью направляясь в сторону прихожей. Мохнатые тапки с ушами по-щенячьи взвизгивают и наперегонки несутся к двери, чтобы узнать, кто пришел. Вместо ответа хозяйка откидывается на спинку кресла, окидывая свое творение критическим взглядом. И… резким движением отправляет скомканный лист в корзину!
– Ты что?!
Рыбка капает себе успокоительное из бирюзовой пипетки, морская пена недовольно шипит, оседая среди мусора, а волшебница, как ни в чем ни бывало, вновь появляется на пороге, скрываясь за стопкой перевязанных коробок из-под пиццы.
– Опять фастфуд? ‒ бечева сама собой соскальзывает со стола, по-гусеничному направляясь в сторону мусорки, а из-под коробок выскальзывает изрядно потрепанный бумажный конверт. ‒ Письмо? Когда тебе в последний раз кто-то писал?
Хозяйка и сама в полном недоумении. Конверт в ответ смущенно поджимает смятые уголки, подмигивает многочисленными марками ‒ судя по всему, ему пришлось изрядно попутешествовать по свету.
– И от кого же? ‒ вкрадчиво спрашивает рыбка, близоруко щурясь на подпись.
– Мне, от меня, ‒ парирует девушка, и проклеенный край на глазах разбухает, приоткрывает заветную щелку.
– Я всегда говорила, что звездная болезнь не лечится…‒ прикрывшись на всякий случай сорванным листом диффенбахии, ворчунья решила полюбоваться на посылку издалека, спрятавшись за спасительным подрамником.
И не зря.
Первым из конверта появился КОТ. И не просто появился ‒ стек на стол внушительной медовой каплей, расправил шерсть и принялся вылизываться, хитро косясь янтарным глазом в сторону стены.
А посылка тем временем, совсем освоилась на новом месте, и принялась до неприличия раздуваться в размерах.
– Тихо, тихо! Давайте не все сразу! ‒ вырвавшийся столп безудержно-ярких вырезок чуть не заставил хозяйку поперхнуться пиццей и окончательно превратил потолок в поприще лирической абстракции. Пищащая бумажная мошкара норовила забиться в нос и облепила забытый с утра стакан с остатками сладкого чая. Один лишь кот не принимал участие в поднявшейся катавасии, и нахально забрался к хозяйке на колени, демонстрируя себя во всей красе мурчащее-плюшевой няшности.
– Все-таки кошки не могут получиться плохо, даже у новичков! ‒ одним щелчком волшебница отправила сонмы вырезанных из фольги звездочек на абажур бабушкиной лампы; рою атакующих стену пираний хватило одного взгляда, чтобы послушно сложить зубы на ближайшую полку.
– Ну и компания. И не говори, что сама когда-то сотворила весь этот сброд! ‒ рыбка не спешила покидать застекленную раму, и потому ее голос сейчас звучал несколько глухо. ‒ Что теперь будешь делать?
Действительно, что? Одним махом смести позабытые идеи в корзину?
Задумчиво покусывая ноготь, девушка оглядела притихшую компанию. А потом, махнув рукой, взялась за кисть.
Несравненный и безупречный кот перепрыгнул на столешницу, продолжая подбадривать хозяйку непрерывным мурчанием. Неумело нарисованные персонажи сказки без конца и названия корчились на столе от щекотки, расцвечиваясь все новыми деталями. А после чинно плыли по комнате, бормоча под нос реплики, словно актеры перед финальной репетицией.
– Отлично, ‒ вынесла вердикт рыбка. ‒ Не по плану, но выбрать есть из чего. Редактор точно оценит.
Вот только в прогнозе погоды сегодня был ветер перемен. Шутник нагрянул внезапно, как и полагается, распахнув окна и взметнув шторы бледно-лиловым парусом. Когда бумажный водоворот немного утих, добрая половина идей вместе с зарисовками мерно плыла по воздушному течению куда-то в сторону Новой Зеландии.
– Магнит! ‒ завопила рыбка, обнаружив, что заветная пипетка погребена где-то глубоко в цветочном кашпо. ‒ Где магнит?
Увы, тот накрепко присосался к металлической обложке тома по всемирной истории, погребенной под завалами последнего книжного извержения.
– Значит,
