и одним махом перекинул через забор.
Иван пустил в ход волшебство, и мягко спланировал на траву. В саду Афрона было диво, как красиво — пёстрые цветники, подстриженные в форме волшебных зверей деревья, а у самого дома серебрился хрустальными струями фонтан.
Убедившись, что его прибытие не надело шума, Иван осторожно прокрался к дому. Задрав голову, он посмотрел на заветное окно. Оно было распахнуто настежь, чтобы жар-птице было удобнее улетать и возвращаться.
Иван сделал глубокий вдох, надувая щеки, и медленно выдохнул. Его ноги оторвались от земли и, по мере того, как Иван дул, он продолжал подниматься. На уровне второго этажа ему снова пришлось сделать вдох, и плавный подъем продолжился. Добравшись до нужного окна, Иван с облегчением перевёл дух.
Помня наказ волка, Иван обмотал ладонь подолом рубахи и открыл клетку. Осторожно достав жар-птицу, он сунул её за пазуху и уже собирался спускаться, как вдруг поддерживающая его в воздухе волшебная сила испарилась. Иван охнул и, чтобы не упасть, поспешно схватился за подоконник, ненароком задев голой рукой золотую клетку.
В тот же миг по всему дому загудели волшебные колокола. Иван хотел уже спуститься на землю, как вдруг кто-то крепко схватил его сзади за руку.
— Поймался, вор!
Иван вздрогнул от неожиданности и попытался вырваться, да не тут-то было. Оглянувшись, он увидел стоящего за окном крепкого, как кряжистый дуб старика в ночной рубахе и ночном колпаке. У него была длинная, до пояса седая борода и кустистые брови, из-под которых гневно взирали два жёлтых, как у кота глаза.
— Ты кто таков? Откуда ты взялся?!
— Иван я. Учусь в школе волшебства.
— Кощеев, что ли, ученик? — мигом сообразил Афрон. — Стыд-то какой! Ученик, и воровать пошёл!
— Это ваша жар-птица в нашем саду золотые яблоки воровала! — оскорблённый подобной несправедливостью, возмущенно воскликнул Иван.
Афрон смущённо замялся.
— Я её крылья размять отпускал, не знал, что она чужие яблоки таскает. Всё равно воровать не хорошо. Чего просто ко мне не пришёл? Рассказал бы всё по совести, я бы её так отдал, из уважения к директору вашему, Кощею Чернобоговичу. А теперь по всему волшебному миру пущу слух, что его ученики — воры… Ну, да ладно, сослужишь мне службу, я тебя прощу. Соскучился я по волшебному миру, но и дом свой бросать не хочу. А туда-сюда не наездишься, не находишься. Разве что, на коне волшебном. Он за один миг пятьсот вёрст покрыть может. У чародея Кусмана есть такой. Приведи его ко мне, тогда отдам тебе жар-птицу.
Делать было нечего. Пришлось Ивану вернуть жар-птицу хозяину и, несолоно хлебавши возвращаться к друзьям. Увидев его кислую физиономию, те всё сразу поняли.
— И что теперь делать? — уныло спросил Фёдор.
— А делать нечего, поедем за конём, — решительно тряхнул серой гривой волк. — Садитесь мне на спину! Знаю я Кусмана, шесть лет у него служил, конюшню сторожил.
Опять поскакал серый волк с ребятами. Когда небо на востоке позолотили первые лучи солнца, добрались они до уединенной деревушки. Вокруг, насколько хватало глаз, раскинулись серые кручинистые горы, да затерянные меж них зелёные пастбища.
Деревня спала. Спали люди в своих кроватях, спали кони в стойлах, спали бараны в загонах.
На самой границе деревни волк остановился.
— Как видите, земли эти лежат далеко от земель волшебников, где школа ваша стоит, и большая часть чародеев живёт. Кусман и его ученики лет тридцать назад здесь осели и собственным волшебным барьером окружились, чтобы обычные люди или другие чародеи попасть к ним не могли. Живут они уединённо, никому не мешают, поэтому и их не трогают. Придётся тебе, Иван, снова одному идти, — волк махнул косматой головой на вырисовывающиеся на фоне светлеющего горизонта дома. — А то в деревне сразу поймут, что к ним кто-то влез.
— Нет уж! — выступила вперед Василиса. — На этот раз я пойду!
— Тогда слушай и запоминай. Ты прежде чем в конюшню зайти, дверь приоткрой и потряси пером, сонная пыль сторожей-то и усыпит. Будешь коня выводить, смотри, уздечку его золотую не трогай, она зачарованная, и сразу тревога поднимется.
— Хорошо! — Василиса взяла у Ивана перо и решительно зашагала вглубь деревни.
Добравшись до Кусмановой конюшни, она, как велел серый волк, приоткрыла дверь и просунула туда перо жар-птицы. Выждав для верности несколько минут, Василиса заглянула внутрь и увидела, что все сторожа сладко похрапывают в сене.
В дальнем стойле томился огромный вороной конь с буйной златой гривой. Увидев незваную гостью, он громко заржал и тряхнул головой.
— Тише, красавец, тише! — прижав палец к губам, прошептала Василиса.
Выпустив коня из стойла, Василиса ловко вскочила ему на спину и, не касаясь расшитой золотом узды, коленями направила к выходу из конюшни. Ехать, не держась, было страшно, но волшебный конь ступал по земле, будто плыл по воздуху, не шатая и не раскачивая седока.
Когда до границы деревни оставалось всего ничего, на дорогу перед скакуном вдруг с шипением выскочил слепой чёрный кот. Конь испуганно заржал и поднялся на дыбы. Василиса вскрикнула от страха и инстинктивно ухватилась за уздечку, чтобы не упасть.
Тут же по всей деревне зазвонили волшебные колокола, из домов высыпал народ. Вышел и сам Кусман — не крепкий, но и не хилый старик с седой бородой до пят и одним глазом. Второй был повязкой скрыт.
— Быстрей, мы должны ей помочь! — воскликнул Иван и вместе с Фёдором бросился к подруге.
Серый волк заворчал и скрылся в горах — не хотел он лицом к лицу с хозяином коня встречаться.
— Кто такие? — оглядев троих друзей, грозным голосом осведомился Кусман.
— Ученики школы волшебства, — нехотя признался Иван.
— Эка, за какие глупости взялись ученики Кощея — коня воровать!
— У нас выбора не было! — защищаясь, воскликнула Василиса.
— Не было выбора, говоришь?.. — задумчиво протянул Кусман. — Ну ладно, прощу вас, если сослужите мне службу. У чародея Далмата есть меч булатный, им любое колдовство разрубить можно. Принесите мне его, отдам вам коня. А пока — брысь отсюда, мелюзга!
Пригорюнились друзья, но делать было нечего, и несолоно хлебавши покинули они деревню. А когда народ по домам разошёлся, к ним навстречу из-за скал выскочил серый волк.
— Видел я всё, ничего тут не поделаешь, — опережая ребят, мрачно проговорил он. — Делать нечего, поскачем к Далмату. Знаю я его, девять лет у него служил, меч булатный стерёг. Полезайте ко мне на спину, — пустившись вскачь, серый волк вновь заговорил: — Чародей Далмат уже шестьдесят лет живет в замке посреди Саргассова моря. Дом он свой таким мощным барьером окружил, что
