Мейсон, следя за продвижением каноэ к укрытию возле третьейяхты, чувствовал слабую дрожь ее рук, которыми она держалась за борт лодки.
– Вы озябли, – сочувственно произнес он.
– Конечно озябла, мое платье прямо обледенело, но пусть васэто не беспокоит. Вы отлично справляетесь. Теперь, если бы вы сумели пробратьсявон к той маленькой яхте…
Она не договорила – у бедняжки зуб на зуб не попадал.
– Вы простудитесь, – сказал Мейсон. – Вам не следовало…
– Что вы хотите? Чтобы я его совсем сняла? – спросила она.
– Да уж, наверное, так было бы лучше, – предположил адвокат.
– И правда лучше, – согласилась она, отлепляя от кожи мокруюткань. – Прилипает, кусается и вдобавок еще чертовски прозрачное. Но…
– Ого! – перебил ее Мейсон. – Они делают широкий круг повнешней линии яхт, стоящих на якоре. Возможно, нам и удастся проскочить. Хотитерискнуть?
– Пора бы вам знать, что я консервативная молодая женщина,которая никогда не рискует, – саркастически сказала она.
Мейсон быстро вытолкнул каноэ из-под защиты яхты, скользнулна узкую полоску открытой воды, потом подошел к боку небольшой яхты, о которойговорила девушка.
– Скорей, – торопила она, карабкаясь на ее борт. – Нам надоуспеть сделать что-нибудь с каноэ. Вот почему они кружат – ищут яхту, которая…
– Давайте поднимем лодку, – предложил Мейсон.
– На палубе места не найдется!
– Тогда втащите в каюту, – сказал адвокат. – Часть пустьбудет в каюте, а часть останется здесь, на палубе.
– О’кей. А мы сможем поднять лодку?
– Конечно. Она же легкая, из алюминия. Вы беритесь за нос, ая за корму. Ну, раз-два, взяли!
Они подняли каноэ, с которого лилась вода, на палубу и,отворив дверь, вдвинули часть его в каюту.
– А теперь, – решила девушка, – нам с вами нужно выпить поглотку виски. Потом вы, как джентльмен, повернетесь ко мне спиной. Я не могузакрыть дверь кабины из-за каноэ, а луна светит довольно ярко, так что…
Мейсон кивнул в сторону палубы:
– Я выйду, посмотрю, что делает катер.
– Вы не сделаете ничего подобного! Они вас тотчас засекут!Вы что, не можете потерпеть, чтобы не высунуть голову и не заглянуть черезборт? Но как раз в ту же секунду они и повернут прожектор. Оставайтесь лучшездесь!
– Но мне необходимо убедиться, – сказал Мейсон, – что этабутылка была единственной вещью, которую вы взяли. Я…
– Сидите смирно, – перебила она, – а я вам брошу мою одежду.Можете ее обыскать и убедиться! Досадно, что вы так чертовски подозрительны.
– Знаю, – улыбнулся Мейсон, – что я старый хрыч, набитыйпредрассудками, но я всегда становлюсь подозрительным, когда вижу женщину,выпрыгивающую из окна…
– Так вы все видели?
Он кивнул.
– Закройте глаза, – сказала она. – Вот вам мое мокрое илипкое вечернее платье. Сейчас я влезу в халат и… не могу найти эту проклятуюштуку… А, вот она! Теперь подождите минутку… О’кей, можете открыть глаза, и мыхватим по стаканчику виски без воды и льда.
– Мне уже легче, – успокоил ее Мейсон. Он услышал звяканьестаканов, увидел, как она двигается по маленькой каюте, услышал плеск жидкости,и ему в руку был всунут стакан.
– По-моему, необходим тост. За… преступление! – сказала онаи засмеялась.
Адвокат маленькими глотками пил виски, когда услышал, чтоона подливает себе в стакан еще.
– Готовы повторить? – шепотом спросила она.
– Нет, с меня достаточно. Вы тоже не слишком увлекайтесь.
– Не буду, – пообещала она. – Обычно я мало пью, но сейчаспромерзла до костей.
– А не заняться ли нам инвентаризацией? – предложил Мейсон.
– Чего?
– Содержимого той бутылки.
– Вы же видели его!
– Я хочу рассмотреть поближе.
– Послушайте, – сказала девушка, – вы оказались молодчиной,настоящим другом в беде, и я вам ужасно благодарна. Завтра, когда увижу васснова, я буду одета с головы до ног и тогда более подробно расскажу о размерахмоей благодарности. А пока…
– А пока, – продолжал Мейсон, – пока… я адвокат. И мояобязанность – защищать интересы клиентов. В данном случае в моих глазах выобыкновенная взломщица. И если вы не сможете доказать мне, что вы ничего неукрали, я вынужден буду передать вас в руки полиции.
– Полиции?!
– Совершенно верно.
Поколебавшись, она переспросила:
– Вы в самом деле адвокат?!
– Да.
– Тогда, очевидно, вы сможете помочь мне. Слушайте!
Катер на всех парах приближался к яхте. Волны закачалилегкое суденышко.
С палубы одной из стоявших рядом на якоре яхт кто-то сердитокрикнул:
– Уберите ваш катер отсюда, вы, пьяное дурачье!
Голос с катера громко прокричал:
– Мы преследуем вора. Вы не видели тут лодку с двумяпассажирами?
– Ничего я не видел! – устало ответил голос. – Ехали бы выдомой и ложились бы спать!
Катер снова развернулся, мотор стал затихать: по-видимому,там совещались. Вскоре он снова заработал, катер повернул назад, и постепенноего стало почти не слышно.
Девушка вздохнула:
– Слава богу, они ушли!
– Ушли, чтобы известить полицию, – уточнил Мейсон.
– Ну и что ж, – с надеждой сказала она, – пока они этосделают, вы можете… мы можем вытащить каноэ с яхты, и…
– Да, – сухо кивнул Мейсон. – А вы сможете продолжатьзаниматься своими делами. Я же поплыву в каноэ по заливу. И прежде чем отведуего туда, откуда взял, меня задержат и станут задавать разные вопросы. Что выпосоветуете мне отвечать им?
– Это ваше личное дело, – сказала девушка.
– А как только им займется полиция, оно перестанет бытьчастным и личным. Кроме того, я не имею желания быть обвиненным как соучастникпреступления.
И вдруг она предложила:
– Давайте завесим одеялами иллюминаторы, чтобы можно былозажечь фонарик, и вместе посмотрим на мою добычу.
– Справедливое желание! – согласился Мейсон. – Только нашидрузья не станут бездействовать, пока мы будем все это делать.
