от друга, и так продолжалось до прихода Черной Смерти, изменившей условия сельской жизни. Обычно вилланов представляют несчастными рабами, в то время как в действительности они были опорой деревни, три дня в неделю свободно работающие на своих собственных землях; у них был свой скот и работали они лучше или хуже в зависимости от того, насколько трудолюбивыми или ленивыми они были. Виллан был привязан к земле и не мог покинуть свой манор без согласия лорда; но в действительности такое никогда не приходило ему в голову, если только он не отправлялся на войну во Францию или в паломничество по святым местам, Лорды в такой же мере подчинялись феодальной системе. Виллан, по-видимому, был столь же состоятельным по меркам своего времени, как и современный рабочий на ферме, который с нетерпением ожидает лишь заработной платы, если не большего. Условия жизни виллана во многом были схожи с условиями жизни такого рабочего, зависимого от своего хозяина. В Хронике Жослена мы читаем, что «следуя из Лондона через лес, я спросил у старухи, которую мы нагнали, чей это лес и какому манору принадлежит, кто его хозяин, кто лесник? Старуха ответила, что лес принадлежит новому аббату обители Св. Эдмунда, манору Харлоу, а лесник — некий Арнальд. Далее я спросил, как он ведет себя по отношению к людям манора. Она ответствовала что он дьявол во плоти, враг Господа и живодер — дерет с крестьян три шкуры, как иногда сдирают с живого угря; но теперь он опасается нового аббата, зная, что тот мудр и проницателен, а потому обходится с людьми благоразумно».
В мирные времена деревня была похожа на одну большую ферму — возделывались общие поля, их боронили, засевали и собирали урожай общими усилиями всех вил
ланов, и владения каждого из них составляли полоску или полоски в открытом поле. Рисунок на ковре из Байе (см. вклейку лист 4, а) изображает не только подробности военного быта Вильгельма Завоевателя и его войска, но и дает представление о сельской жизни. Пахарь вспахивает землю, затем идет человек, разбрасывающий зерно, в то время как следующий ведет упряжку лошадей, а мальчик отгоняет ворон, кидая в них камни. Вся эта группа во многом напоминает тех, кто изображен на Люттрельском псалтыре, который мы используем, рассказывая о сельском хозяйстве в XIV в. за исключением того, что плуг был несколько другим и представлял двухколесную разновидность. Его тащит бык, но, похоже, он запряжен, как лошадь, а не так, как впрягали быков. Вряд ли создатель вышивки знал о том, что мы собирались воссоздать эту сценку из реальной жизни (рис. 101), а потому он, или она, не очень-то вдавался в детали. Однако же нет сомнений в том, что плуг был двухколесным, или в том, что нож плуга входил в землю вертикально. Сельская местность в те времена отличалась от современной, так как вокруг полей не было изгородей, а границы определялись полосами невспаханной земли. В лесах кормились свиньи; скот пасли на общинных выгонах и по боль шей части забивали поздней осенью, так как то, что мы сейчас называем корнеплодами, тогда не выращивали, потому кормить скот зимой было фактически нечем. Существовали луга для заготовки сена; тридцать восемь виноградников зафиксировано в «Книге Страшного суда», и изготовлялось достаточно много вина. Почти у каждого были пчелы, так как сахара в те времена не существовало, и лишь мед выполнял его функцию. Пища крестьян состояла из свинины и домашней птицы, овощей, фруктов, яиц и сыра, который иногда изготовляли из овечьего молока. Ели много мяса; на зиму его засаливали, но соль было трудно достать, а потому за качеством следили не очень тщательно, что приводило ко множеству кожных болезней, которые часто путали с проказой, а медицина и фармакология тогда представляли собой любопытную смесь знаний и шарлатанства.
Рис. 101. Плуг (Ковер из Байё)
Рис. 102 Целитель
Однако в XI–XII вв. в итальянском Салерно существовала замечательная школа. Легенда гласит, что она была основана евреем, греком, итальянцем и мавром; в реальности же легенда опирается на факт, что изучение медицины основывается на четырех культурах. На греческой вазе 400 г. до н. э. изображен врач, принимающий своих пациентов, а греческая медицинская традиция весьма хорошо известна, чтобы требовать дополнительных объяснений. Рим продолжил греческие традиции, добавив практические умения в форме первой больничной системы, и латинские трактаты по медицине, которые были возвращены нам через арабские медицинские рецепты мавров, населявших Испанию, и обычно переводимые евреями, были написаны в первой половине XI в. Эти трактаты содержали все основы средневековой медицины. Основание университетов в XIII в. во многих городах Европы дали дальнейший толчок к изучению медицины, и в то время в Болонье появилась школа хирургии.
В XII в. аббатиса монастыря возле Бингена в Германии написала трактат, где излагала целебные свойства растений, животных и минералов, дополнив его небольшим изложением о методах использования лекарств.
Монастыри внесли свою лепту в заботу о больных Они славились гостеприимством, сравнительной чистотой и хорошей пищей, включая некоторые простые травяные лекарства, сделанные своими руками из растений, выращенных на монастырском огороде. Вот отрывок из рукописи XII в., посвященной лекарственным снадобьям:
«От головной боли возьмите сосуд, полный листьев зеленой руты и ложку горчичных семян, перетрите их вместе, добавьте полную ложку яичного белка, чтобы мазь была густой. С помощью пера намазать толстым слоем ту сторону головы, которая не болит».
Даже это простое средство весьма облегчало страдания бедного больного, и монастырские лазареты были разбросаны по всей Англии.
Слово «больница» (hospital) имеет интересное происхождение. Гостиницы, «hospitalia», учреждались еще в эпоху раннего христианства для паломников, или «hospites», находившихся в пути. Их здания также начали использовать в качестве прибежища для больных. Больница святого Григория была основана архиепископом Ланфранком в 1084 г., больница святого Варфоломея — в 1137 г. больница Святого Креста в Винчестере — в 1132 г. а больница святого Фомы — в 1215 г.
Внедрение в жизнь гигиенических норм было постепенным, и в XII–XIII вв. грязь, отсутствие канализационной системы и плохая вода становились причиной наполнявшего все города зловония и разнообразных болезней. Вплоть до 1348 г. когда разразилась эпидемия Черной смерти, власти не видели необходимости в социальных реформах в городах. Лишь после этого страшного периода и во время великой чумы, опустошившей Европу в1374 г. в обиход вошло слово «карантин». Некоторые итальянские города установили период изоляции для всех людей, желавших покинуть зараженный или въехать впока еще не тронутый болезнью город. Изоляция длилась 40 дней или «quarantina», откуда, собственно, и произошло это слово.
Представление
