слова прозвучали отдаленно, неразборчиво, как белый шум радиопомех, как шебаршащая щебнем волна. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы вернуться в русло.
Услышав голос Новотного издалека, Куроки выглянул в коридор, пригласил его внутрь и вкратце обрисовал ситуацию.
– Пан Новотный, – сказал заместитель, – отправляйтесь на коммутатор и попросите перечень номеров колоний строгого режима и психиатрических клиник закрытого типа. Разрешаю действовать от моего имени.
Новотный сделал два шага по направлению к двери и замер.
– Может, я позвоню на коммутатор,– неуверенно начал он, – и попрошу подготовить этот список? От Вашего имени…
Куроки заглянул в наручные часы, показал время следователю.
– Сейчас половина первого, – рассудил он. – Если Вы не будете стоять у них над душой, они займутся списком только после обеда. А сытые люди работают медленно. Знаю это по Вам.
– А если Вы…
– Что если я? Позвоню им? Новотный, клянусь, если Вы не притащите этот чертов список к часу дня – будете звонить по нему ночью.
Дождавшись, когда Новотный исчезнет, Куроки прикрыл дверь и подошел к Адлеру.
– Где Вы живете? – не громко спросил он.
– Что?
– Вы понимаете, что комиссия еще здесь? Если Вас застанут спящим в рабочее время, то проблемы будут у всей группы. А психологи напишут, что я Вас извожу работой. Тогда проблемы будут только у меня. Если к первому мне не привыкать, то второе меня вовсе не радует, – он тяжело вздохнул.
Адлер почувствовал, как трезвеет от притока адреналина.
– Я справлюсь, – ответил он. – Умоюсь, выпью кофе и…
Куроки в задумчиво поднял взгляд, затем извлек из кармана увесистую связку ключей и отсоединил один. – Держите.
– Что это? Зачем?
– Держите, говорю. Это ключ от моего кабинета на 4м этаже. Пойдете туда после часу дня, пока все будут на обеде. Вы тоже отобедайте. Если кто увидит – скажете, что послал Вас за материалами. Если этим «кто-то» окажется начальника Пчинский – начните ответ со слов: «В рамках расследования…»
Адлер смотрел недоумевая. От удивления его глаза раскрылись так, что он почувствовал боль.
– Пчинскому важно, чтобы Вы были заняты делом, – пояснил заместитель, – потому после ключевой фразы он слушает неохотно. Только ничего в моем кабинете не трогайте и никуда не заглядывайте. Ясно? На звонки не отвечайте ни в коем случае, кому нужно – итак меня найдут. Спинка кресла откидывается, в общем, разберетесь.
– А если я понадоблюсь Вам?
– У меня есть еще дубликат ключа. Когда вечером, – выделил он интонацией последнее слово, – будете уходить – заприте дверь, а до того не шатайтесь по коридорам. Надеюсь, все понятно?
В голове следователя пробежала мысль, что это проверка на выносливость, но Куроки выглядел вполне серьезно. Осторожно протянув руку, Адлер принял ключ и ощутил странный прилив тепла по всему телу. Испытанные им чувства брали истоки откуда-то с детства. Из-за них его «спасибо» звучало тихо и неуверенно.
– Господи, Кристоф, оставьте эти сантименты при себе.
* * *
Едва усевшись в кресло представителя высшего начальствующего состава, Адлер тут же захотел себе такое же – спина утопала в нем, как в мягкой ванной. Теперь стало понятно, почему Куроки любит уединение. Спустя 5 минут следователь уже крепко спал. За весь период с обеда до конца рабочего дня его лишь дважды потревожили телефонные звонки. По привычке, он едва не снял трубку.
Продрав глаза ближе к 6-ти, он обнаружил на столе листок с результатами текущего зачета по стрельбе. В нем нашел свое имя: «Кристоф Адлер, результат – удовлетворительно». Документ подписали все члены комиссии.
Терпеливо ожидая окончания рабочего дня, следователь подошел к окну, выглянул на заснеженную улицу. Взгляд зацепился за мужичка в спецовке, занимающегося уборкой снега. Со стороны массивная лопата уборщика казалась громоздкой, тяжелой, но трудился он с таким рвением, будто от его работы зависел приход весны. Он вскидывал инструмент высоко вверх, но безжалостный ветер тут же подхватывал хлопья и обрушивал их обратно. Борющийся со снегом мужичок, покрывшись остатками уходящей зимы, сам стал походить на снеговика.
«Глупец», – подумал Адлер, но прозвучало это иронично.
Глава 23: Внезапный гость
Он испытывал непреодолимое чувство одиночества, его преследовало ощущение внутренней пустоты. Как приехавший в совершенно незнакомую страну человек, Дауд Бенеш никак не мог найти общий язык ни с новыми соседями, ни с теми, кто давно был знаком. И те, и другие отвечали холодно и односложно, сообщая тоном, что куда-то спешат. Где-то позади осталась жизнь, полная дружных встреч. Сейчас он отдал бы многое ради того, чтобы было с кем выпить в баре.
В этот раз он пил сам. Лишь к закрытию он заметил неподалеку девушку, оказывающую знаки внимания – но кажется, она пришла в заведение с кем-то другим, а впрочем – не важно. Она представилась Шейлой, но сказать, как ее звали наверняка – слишком сложно. Сам не понимая зачем, Дауд пригласил ее к себе. Она согласилось. Ей в принципе было не важно, за что ей заплатят – за дружбу, или за секс.
Посреди ночи Дауда разбудил шум дождя. С неохотой открыв глаза, он увидел свет ночных фонарей, проникший в комнату через окно.
«Кажется, она решила остаться», – подумал он о Шейле, пытаясь вспомнить череду предшествующих событий.
На улице в конце февраля неустанно теплело изо дня в день. Снегопад уверенно вытеснялся дождем, который лил сутками напролет.
Перевернувшись на живот, Дауд наблюдал за колыханием занавеса, тревожимого легкими порывами ветра. Сползающие по стеклу капли отражались на стене черными точками. Дождь принес в комнату прохладу, но под одеялом, рядом с Шейлой было тепло. Он слышал, как она легонько посапывает, его это умиляло.
С улицы повеяло сыростью.
Холодные пальцы девушки коснулись щеки Дауда. Она нежно провела ими вдоль его шеи, от чего ему стало щекотно.
– Если тебе это неприятно, – тихо произнес он с тоской в голосе, – можешь этого не делать.
Она не ответила, лишь положила руку на его спину, слушая сердцебиение, затем опустилась к талии и ущипнула.
– Ай, – прошептал он и засмеялся.
Раздался всплеск, но не со стороны окна, а, напротив, из ванной комнаты. Очертания дверного проема сияли, а значит, внутри горел свет.
– Шейла, почему в ванной горит свет? – спросил он серьезным тоном, а она молча подвинулась и прижалась через одеяло, точно не хотела отпускать. – Я мигом, туда и обратно.
Он поднялся и тут же ощутил холод остывшего пола, точно ступал не по доскам, пропитанным лаком, а по льду. Снова послышался всплеск в ванной, прибавился звук бегущей из крана воды. Чем ближе подходил к звуку
