— Джед, а ты знаешь, что такое Весенние Обряды?
— Угу.
— Это «угу» в смысле да или в смысле нет?
— Да.
— Так что вам Крис рассказывал?
— Про природу. — Джед не отрывался от страницы. — Про цветы, про птиц, про деревья. Про новую жизнь. Про то, что такое на самом деле Пасха.
Мне померещилось какое-то языческое празднество в древнем лесу. Я увидел Дайлис, голую, прикрывающую срам лишь водопадом каштановых волос. Я увидел Криса, он был в костюме из шкур, с тряпичными ушами, он тряс хвостом из ниток и бог знает чем еще.
— Ого, — сказал я. — Молодец Крис. А еще что он рассказывал?
— Что Пасха — это не только яйца, — ответил Джед.
— Точно, — признал я. — Пасха — это много еще чего. Например, Иисус, надо думать.
— Угу.
— Но пасхальные яйца-то все равно важная вещь, а?
— Да! — воскликнул Билли.
— Не особенно, — сказал Джед.
— Что?! Не особенно?! — Я изобразил крайнее изумление. — Ребята, вы все-таки поосторожнее. Вдруг пасхальный кролик нас подслушивает?
Этот мифический кролик был моей козырной картой. Кролик, вернее, крольчиха, занимала главное место в пасхальном празднике, который мы устраивали детям вместе с Анджелой. В этом году была моя очередь делать детям подарки, и я, конечно, не мог допустить, чтобы подарочной оргии помешали какие-то нью-эйджевские измышления о ненужности потребительского азарта. Я люблю придерживаться традиций.
Но у Джеда сегодня была другая точка зрения.
— Кролик, — фыркнул он. — Ой, надоело!
Я просительно взглянул на Джеффа-Жирафа, потом искательно — на Медведя Жермена. Ни тот, ни другой не спешили на помощь.
— Так тебе не хочется пасхального яичка?
— Да не хочу я твоих глупых яиц!
— А умных?
— Как смешно, пап. Ха-ха. — Джед выключил лампочку над кроватью и с головой забрался под одеяло. Я поцеловал Билли и вышел в полном смятении. Ну и где мне теперь спрятать шоколадного покемона Пикачу для Джеда? За батареей, что ли?
От Дайлис ничего не было слышно, пока не пришло ее краткое письмо: она сообщала о летних планах на Станции Пиллок.
Дорогой Джо,
Этим летом мы едем на каникулы в Кению. Уезжаем 21 июля, жить будем в заповеднике. Скоро напишу тебе подробно, что у нас будет за жилье.
Искренне твоя
Дайлис
Зависть — гадкая штука.
Ладно, Дайлис, не злись на меня, когда будешь мотаться с мудилой Крисом и детьми по Африке. Не попадись в зубы льву, старайся, чтобы тебя не укусил мангуст…
Внизу, в студии, я немножко попитал эти самые чувства, малюя картинки для юного Чарли. Я нарисовал туманное изображение «феррари» из «Формулы-Один», нарисовал девочку-вампирку, окровавленными клыками впившуюся в шоколадное мороженое на палочке. «Вот придут чеки, и ты сразу обрадуешься», — уверял меня Чарли, постукивая себя по носу. «Да-да, — снисходительно фыркал я. — Буду ходить рад-радешенек, только репутацию потеряю окончательно».
И все же, несмотря на все эти тяготы, время для меня было благодатное. Я любил свою жизнь. Я любил свою жену. Я любил своих троих детей и будущего четвертого. Зависть к Пиллоку угасала по мере того, как Глория, Джед и Билли проникались энтузиазмом по поводу будущих незатейливых летних каникул с папой. Из Африки дети вернулись усталые и загорелые. Они мало рассказывали о поездке, а я особо не лез. Пока они акклиматизировались в Англии, я водил их играть в классики, ходил с ними в гости и просто занимал их дома. Анджела еще работала. А потом мы все погрузились в скрипящую «астру» и отправились в гости к родителям Анджелы. Они жили в пригороде Дерби, совсем рядом с горами.
Ральф и Бланш пробыли с нами первые два дня, после чего уехали в Шотландию на свои собственные каникулы. Предоставленные друг другу, мы с детьми исследовали окружающую территорию. На семилетие Джеда мы сходили в парк аттракционов. А еще мы загорали на солнце и просто бродили вокруг. Иногда мы с ребятами уходили искать приключений в лесистые парки, а Анджела и Глория оставались дома одни. В один из таких дней Глория раскрыла Анджеле одну интересную тайну. Анджела, настоящая злая мачеха, немедленно передала мне:
— Крис уезжает на Слет Мужественных Мужчин.
— А по-человечески это как называется?
Анджела рассказала все, что знала. Слет устраивали где-то в лесу под Сан-Франциско, в ноябре на выходных. Жить там будут в палатках, готовить на костре. И все это ради души и духовной радости.
— Дайлис с ним едет? — спросил я.
— Нет, женщин туда не берут.
— А мальчиков он берет с собой?
— Нет, он один едет.
Уже приятно.
— Значит, Слет Мужественных Мужчин. Это, что ли, соберутся парни в хемингуэевских рубашках и поедут за сотни миль от дома? Бред какой-то. А Крису-то это зачем?
— Надо полагать, — ответила Анджела, — ради совершенствования причиндалов.
— Каких причиндалов? Ты же говорила, что женщин там не будет?
Тут Анджела запустила в меня подушкой. Мы еще немножко поехидничали, но потом, уже утром, когда я проснулся, мне показалось, что все это совершенно не смешно. Я осторожно выскользнул из объятий Анджелы, удостоверился, что дети спят, и тихонько сошел вниз. В кабинете Ральфа и Бланш я включил компьютер, запустил Интернет и ввел в строку поиска «Мужественные Мужчины».
На меня высыпалась гора ссылок на порносайты для голубых. Я посмотрел парочку и обнаружил, что в наш век информационных технологий легко сделать себе блестящую карьеру всего-то из хорошего батона салями и насупленности. Я просмотрел все лица моделей, но ни одного бородатого среди них не оказалось, и вообще все они были совершенно не в духе Криса. Вернулся к перечню объектов членопоклонничества и прокрутил его вниз. Вдруг в глаза бросилась ссылка, на которую стоило обратить внимание. «Братство Мужественных Мужчин объявляет о ежегодных Свиных днях». Я щелкнул по ссылке и открыл сайт. Вверху шел заголовок «Мужественные Мужчины», буквы словно выложены из кусков коры. Под заголовком медленно загружалась картинка. Я нетерпеливо ждал, пока она загрузится.
Сначала появились две шапки: одна меховая, енотовая, вторая — белый «стетсон» с меховой оторочкой. Под шапками нарисовались волосы и лица двух белых мужиков. Первый, усатый, улыбался, как ребенок, в коробке с хлопьями нашедший две фигурки вместо одной. Второй мужик, с бороденкой, излучал праведную ярость ослепленного крестоносца. Оба в белых рубашках и шортах из палаточной ткани, у обоих коленки цвета белого червя. Об икрах и ступнях ничего не могу сказать, ибо их прикрывал огромный кусок бекона, то бишь крупная дохлая свинья. Из подписи следовало, что мужиков зовут Кэш и Ривер, а кабанчика мне не представили.
