— Может быть, она и не знает. Даже не подозревает.
— Нельзя допустить, чтобы это произошло, — сказала Кэролайн.
Ричард покачал головой. Эта идея была ненавистна ему еще больше, чем любая другая, когда-либо исходившая от его жены.
— Давай подождем.
— Да? Пока беременность не станет явной и на ее пальце не окажется кольцо? — Кэролайн зло уставилась на него. — Этому надо положить конец.
— Кэролайн, это нечестно.
— Мы оба знаем, что это не в наших силах.
— Не в наших силах?! Она почти визжала. — Ваши предки были близнецами. Насколько нам известно, их отец мог ошибиться, определяя, кто из близнецов является младшим, и тогда ты мог бы стать законным герцогом.
Ричард покачал головой. Она никогда не откажется от попыток стать герцогиней или увидеть герцогом одного из своих детей. Он сомневался, что ее хоть в какой-либо мере интересовало его мнение.
— Кэролайн, близнецы были помечены, так что ошибки быть не могло.
— На попках сделали небольшие порезы. Так что в том, кто есть кто, сомнений не было.
— Это ничего не значит. Ты заслуживаешь того, чтобы стать герцогом, — настаивала Кэролайн.
Ричарду захотелось броситься на жену и задушить ее. Но он не мог. Он знал, что погиб. Что бы он ни сказал, Кэролайн будет поступать так, как ей заблагорассудится. Так продолжалось все последние пять лет.
— Хорошо, Кэролайн. Поступай как знаешь.
Глава 15
На следующее утро Элизабет сняла еще одну книгу с полки в кабинете Уилла. Она пролистала ее в поисках чего-либо, что могло бы дать ключ к тому, где искать дневник ее матери. Уилл еще не пришел, и она наслаждалась покоем. У детей были уроки, так что она впервые с тех пор, как в доме появился Уилл, оказалась в кабинете одна.
Поставив книгу на место, она потянулась за другой. Это оказался томик Байрона. Вспомнив о том, как ее мать любила поэзию, она осторожно переворачивала страницы в надежде обнаружить что-нибудь, представляющее для нее интерес. Но кроме маленькой высушенной фиалки вложенной в середину книги, там ничего не было.
— Как идет охота?
Элизабет обернулась, увидела Уилла и вздохнула. Лучи утреннего солнца упали на его каштановые волосы, придав им рыжеватый оттенок. Черный сюртук обтягивал широкие плечи. До чего же он красив! Проклятие! Ей надо держать себя в руках.
— Пока неудачно, — ответила Элизабет.
— Хорошо, позвольте мне начать отсюда. — Уилл встал у другого конца полки. — Так что именно мы ищем?
— Дневник. Или клочок бумаги, на котором указано, где что-то спрятано. Или, может быть, упоминание о потайном ящике или тайнике за панелями.
Уилл хмыкнул.
— Выходит, мы сами не знаем, что ищем.
После его слов ей стало понятно, что у нее очень мало шансов узнать правду о своем происхождении. Теплые руки легли на ее плечи, его дыхание ласкало ей шею.
— Извините. Я знаю, как это важно для вас, мое замечание было совершенно неуместным.
— Но справедливым, — произнесла она. — Скорее всего, я никогда не узнаю, кто я.
— Кто вы?
— Да.
— Элизабет, вы знаете, кто вы.
Элизабет поддалась соблазну и позволила себе положить голову на его сильное плечо.
— Я не понимаю, что вы имеете в виду.
Он повернул ее к себе, их взгляды встретились. Она вздохнула. Она легко могла бы утонуть в глубине его темно-карих глаз.
— Элизабет, вы скромница?
— Нет. Я представления не имею, кто я.
— Вы прекрасная женщина с упрямым характером. Вы ненавидите свои веснушки и волосы только потому, что не знаете, от кого они вам достались. Вы любите срезать цветы и делать букеты. Вы знакомы с математикой, потому что все конторские книги в прекрасном состоянии.
— С чего вы все это взяли? — спросила она. Сердце у нее учащенно забилось.
— Ведь я наблюдал за вами. — Он провел ладонью по ее щеке. — Вы с удовольствием занимаетесь с детьми. Вы самый лучший организатор, которого я когда-либо встречал. За неделю мои братья были одеты и научились вести себя за столом, то есть тому, чему не сумела научить их моя мачеха.
Она закрыла глаза. Все, что он говорил, было правдой. Но сердце у нее по-прежнему болело.
— Спасибо вам, Уилл.
— Но это не помогло?
— Немножко, — шепнула она, пожав плечами.
— Тогда я предлагаю поскорее просмотреть все книги.
Элизабет встряхнулась, открыла глаза и обнаружила, что он все еще смотрит на нее.
— Я продолжу поиски на этой стороне.
— А я начну оттуда, — сказал он, показав на дальний угол.
Уилл пошел и взял в руки книгу.
— Почему вы не рассказали мне о парламенте?
Элизабет с недоумением посмотрела на него:
— Что вы имеете в виду?
— Вы ни разу не сказали мне, что, будучи герцогом, я имею право заседать в палате лордов.
— Просто это не пришло мне в голову. Кроме того, вы мечтаете вернуться в Америку, я и не подумала, что это может заинтересовать вас.
— Я нахожу, что политика — вещь увлекательная. Даже в Англии. — Он поставил книгу на место и взял следующую.
— Значит, вы решили остаться? — прошептала она.
— Для этого есть веская причина?
— Не уверена. — Эти слова вырвались у нее прежде, чем она поняла, что сказала. Ей следовало бы сказать Уиллу, что она точно знает — ребенка не будет. Но она не смогла. Если он не будет знать этого, он задержится на время, которого может оказаться достаточно, чтобы понять, какая замечательная страна Англия.
— Понимаю, — не сразу сказал он.
Взглянув на него, она увидела, что он огорчен. Ей захотелось поскорее сменить тему разговора.
— Мне кажется, Люси и Элли готовы предстать перед королевой, как вы считаете?
— Поскольку вы занимались с ними, в этом я полагаюсь на вас.
Подавленная его сухим тоном, готовая провалиться сквозь землю, она замолчала. Она хотела, чтобы он остался, так сильно, что это причиняло ей боль. Она знала, что ей следует сказать ему правду. Но, узнав, что она не носит ребенка, он почувствовал бы себя свободным и мог уехать.
В следующие несколько дней Элизабет и Уилл обыскали кабинет и комнаты детей. Осталась только спальня Уилла, но ее осмотр они на время отложили — пока не пройдет бал. Элизабет постучала в дверь комнаты Люси и Элли, она горела желанием увидеть, как они выглядят перед представлением ко двору.
