class="p1">– Иан собрал интересную информацию, – наконец произнес мужчина, увлеченно пытаясь убрать из раны кусок ткани. Третий не среагировал, и Катон, вздохнув, будничным тоном продолжил: – Поговаривают, будто на берегу Мертвого моря, в неприступной Башне из черного камня, на троне сидит принцесса.
Пайпер почувствовала, как все вокруг замерли. Рыцари, первыми отреагировавшие на приказ Третьего, уже разогнали всех любопытных, но еще несколько человек остались, чтобы следить за Катоном. Среди них был и Магнус, обменявшийся с Джинном напряженными взглядами. Сила затаилась в ожидании удара.
– Тот, кто управляет армией, на ее стороне, а голову ее венчает корона из серебра, хрусталя и алмазов.
Рука Третьего, державшая меч, дрогнула. Но голос был необычайно тверд:
– Это невозможно, и ты это знаешь. Принцесса Гвендолин мертва.
– Верно, мертва. Да будет путь ее сквозь земли предков на дальнем севере легким и необременительным, – отчеканил Катон без всякого энтузиазма и намека на искренние чувства. Проговорив это, в голосе мужчины появилось больше яда: – Вот только Гвендолин была не единственной принцессой.
Третий открыл рот, чтобы ответить, но Катон бесцеремонно перебил:
– Принцесса Розалия жива и сидит на троне, прибрав к рукам корону великанов.
Пайпер услышала, как Третий втянул воздух сквозь зубы. В ее голове словно щелкнуло.
Гилберт рассказывал, что во время Вторжения его старший брат Алебастр приказал Шерае оставить его, его невесту, – кажется, Марию из рода Саэнс, – и сестру, чтобы найти и спасти кого-то из родственников. Гилберт, цитируя Алебастра, едва не произнес «моих», хотя после быстро исправился и сказал «моего». Хотел ли он сказать и о принцессе Розалии, чье имя Пайпер мельком видела в одном из семейных древ Лайне?
Катон упомянул, что Третий истребил Лайне. Девушка не представляла, можно ли верить подобному заявлению, брошенному для того, чтобы разозлить противника и выбить его из равновесия, но прекрасно видела лицо Третьего. На нем отражалось множество эмоций, которые сальватор не смог подавить: страх, непонимание, даже боль. Сила же, среагировавшая слишком поздно, сейчас принесла те же странные чувства и образы, которые Пайпер ощутила в магии Джинна и Катона. Неужели это из-за связи между сальваторами?
Если все, что она услышала, – правда, значит, Третий был виновен в истреблении Лайне, однако принцесса Розалия каким-то образом выжила и забрала корону великанов.
Третий сверлил гневным взглядом Катона так долго, что за это время даже кровь из груди мужчины перестала течь и стала подсыхать. Сам он продолжал непринужденно вынимать кусочки одежды, попавшие в рану или слипшиеся из-за крови, и словно не замечал, что сальватор едва сдерживается, чтобы не поднять меч.
– Убирайся, – наконец процедил Третий, сильнее сжимая рукоять меча. Катон не шелохнулся, и Третий повторил, наполнив своим яростным криком весь внутренний двор: – Убирайся, пока я не убил тебя!
В его разъяренном голосе Пайпер услышала отзвуки Арне и эхо магии, с которой не могла тягаться.
– Ты знаешь, – весело отозвался Катон, расслабленно поправляя одежду, – Охота видит все.
И, прежде чем Третий успел снова поднять меч, мужчина растворился в тени, взметнувшейся к небу, исчезнув среди серых туч.
Пайпер ждала, когда кто-нибудь скажет хоть что-то, но все молчали. Несколько рыцарей, оставшихся с Магнусом, ушли после его короткого приказа. Спустя пару секунд во дворе остались только он, Джинн, Пайпер и Третий, с отвращением рассматривающий меч в своей руке.
Внезапно сальватор, зарычав, отбросил меч и с остервенением схватился за волосы. А мгновением позже метнулся обратно к мечу, упал на колени и поднял оружие, отряхивая от комьев жесткой земли, взрытой острием. Отогнув край своей одежды, Третий стал яростно стирать кровь Катона с лезвия.
– Я ничего не понимаю, – призналась Пайпер, покосившись на Джинна. – И вообще, кто ты такой? Почему Катон пытался тебя убить?
– О, я просто пытался помешать ему добраться до Третьего. Он, видишь ли, всерьез хотел убить его. – Джинн махнул рукой, мол, пустяки, и утер кровь с подбородка, словно не замечая потеков на лбу, висках и левой скуле. – Кстати, меня зовут Джинн Каслана.
– Это я уже знаю.
– И я, как и ты, из другого мира.
– Джинн! – рявкнул Третий, метнув убийственный взгляд. – Проводи Пайпер до Ветон, пусть займется ее ранами.
– Как прикажешь, – лениво отозвался Джинн.
Пайпер не знала, на чем сконцентрировать внимание: на Джинне, сказавшем, что он из другого мира, или на Третьем, напряженно смотревшем в их сторону. Джинн, очевидно, поняв, что приказ нужно исполнять немедленно, потянул девушку в сторону. Она помедлила.
Ей нужны были ответы – сильнее, чем когда-либо. Но нужно было и показаться целителям. Катон раскрыл, что она сальватор, и прятаться больше не имело смысла. В конце концов, если она настолько важная персона, значит, сумеет обрубить любопытство посторонних на корню. Вот только идти за Джинном почему-то совсем не хотелось.
Пайпер встретилась взглядом с Третьим, ожидая хоть какой-то реакции, но его глаза были пустыми.
Третий мотнул головой, словно прогоняя наваждение, поднялся на ноги и махнул Магнусу, призывая идти за ним. Пайпер показалось, что глаза Третьего на секунду вновь стали живыми и наполнились болью. Но затаившаяся внутри Сила подсказала, что ей не показалось – именно так и было.
Глава 10
Игрою и притворством он добился, чего хотел
Джинн Каслана умел импровизировать, но в последнее время ему не везло буквально во всем. Проблемы валились одна за другой, и Джинн даже относительно неплохо справлялся, однако сегодня все пошло не по плану с самого начала.
Он заметил жеребца Катона, тенью скакавшего прямо ко дворцу, едва только сам пересек ворота. И сразу же понял, что предводитель Дикой Охоты так торопится не для того, чтобы как можно скорее оказаться в тепле и поприветствовать правителя Омаги.
Джинн попытался остановить его, но не смог: после недавней стычки с тварями силы еще не восстановились. Катон, научившийся обходить клятву, которая не позволяла ему вредить людям Третьего, не стеснялся использовать все средства, что имел в запасе. В то время как магия Джинна была истощена длинным путешествием и сложными манипуляциями, благодаря которым он выживал. Из-за своей природы Джинну стоило огромного труда управляться и с той магией, которая была в его крови изначально, и с магией богини Геирисандры, а тут еще ограниченность в Диких Землях…
На секунду Джинн остановился и поднял глаза к небу. Ни солнца, ни звезд. В этом мире звезды вообще были другими, чужими.
Он устало вздохнул и дальше повел Пайпер к целителям.
– И давно ты сальватор? – спросил мужчина, стараясь придерживаться ее темпа. Они вошли в закрытый переход, ведущий внутрь дворца, и Джинн был рад наконец избавиться от ощущения непомерного давления, которое оказывало
