и Маракса, и открылись, то крови успело натечь не так много. Должно быть, Сила вовремя остановила кровотечение и незаметно срастила кожу. Едва подумав об этом, Пайпер вновь затряслась.
Она просто хотела вернуться домой. Без шрамов, лечебных повязок и запахов травяных отваров, которые пила каждый день. Ее не волновало, что Катон на весь двор объявил о ее связи с Лерайе, что теперь каждый знал, кем она является на самом деле, и что, стоит только этому знанию укрепиться в людских мыслях, как они потребуют ее участия в самых опасных делах.
Пайпер не волновало ничего, кроме ненависти к самой себе и жалости, от которой ненависти становилось еще больше.
Джинн помог девушке подняться, не заметив дрожи, и положил ее руки на свое предплечье. Пайпер, сжав зубы, освободила руки из его хватки и, поколебавшись секунду, подошла к Катону и Третьему.
На лезвии меча алели капли крови и сияла цепь светло-голубых сигилов, тянувшихся от рукояти к острию. Третий сжимал оружие так сильно, что Пайпер слышала скрип темной кожи обмотки и даже хруст его пальцев. Впервые ей показалось, что пальцы Третьего не такие уж тонкие и легко могут что-нибудь сломать.
– Пайпер, – его голос был стальным, ровным, а глаза пылали магией. Девушка невольно выпрямилась, а Сила, наоборот, расслабилась. – Не могла бы ты повторить, что Катон сказал перед тем, как напал на тебя?
Пайпер перевела взгляд на Катона. Он стоял, скрестив руки на груди, и широко улыбался. Его не волновала ни тонкая рана на шее, оставшаяся от меча Третьего, ни рыцари, готовые в любую секунду атаковать. Среди них Пайпер слишком поздно заметила Магнуса, сначала обнадеживающе улыбнувшегося ей, но тут же вновь ставшего серьезным и собранным.
Девушка попыталась ответить, твердя про себя, что теперь Катон не нападет на нее. Здесь Третий, Магнус, Джинн, которому, кажется, пока что можно доверять. И Сила из-за близости Времени ликовала, готовая броситься на защиту или в бой. Но Пайпер не удалось выдавить ни звука.
Разноцветные глаза Катона внушали ужас. В животе стягивался тугой узел, а гул в голове становился только громче.
– Пайпер? – чуть мягче произнес Третий.
– Неужто от страха дар речи потеряла? – ядовито спросил Катон, наклонившись ближе – лезвие меча врезалось глубже, но не смертельно. Пайпер отшатнулась, словно ее ударили, и тяжело задышала. – Вот так разочарование…
– Следи за языком! – прорычал Третий.
– Я не намерен любезничать с девчонкой, которая боится не тех.
– Ты говоришь в присутствии Третьего сальватора, единственного кто пока спасает тебя от смерти в зубах темных созданий, – чеканя каждое слово, Третий смотрел только на Катона, а его голубые глаза становились светлее, являя всем присутствующим его магию. – Еще одно слово, которое мне не понравится, и я лично преподнесу тебя и всех твоих всадников Герцогу.
Катон усмехнулся, но спустя несколько секунд опустил уголки губ и нахмурился. Посмотрев на Пайпер, мужчина легким движением отвел лезвие меча от своей шеи и провел большим пальцем по ране. Кровоточащая царапина мигом исчезла, будто ее и не было. Девушка нервно сглотнула.
– Я нес весть, которая заинтересовала бы тебя, – посмотрев на Третьего снисходительным и даже ленивым взглядом, проговорил Катон. – Однако, поняв, что произошло, не смог бездействовать. Считай сегодняшнюю мелкую стычку предупреждением. – Катон подошел ближе и, приблизив свое лицо к равнодушному лицу Третьего, добавил: – Если ты еще раз сделаешь что-то, что вызовет такой мощный выброс магии, не предупредив об этом – Охота не будет столь милосердной.
Пайпер считала секунды. Она хотела уйти отсюда, спрятаться под большим теплым одеялом и никогда больше не вылезать.
– Если ты еще раз нападешь на кого-то без всяких оснований, – в том же тоне ответил Третий, – я истреблю Охоту, а ваши истерзанные тела отдам тварям для различного рода экспериментов.
Катон на секунду застыл, но потом растянул губы в улыбке, обнажив короткие клыки, и с неуместным, явно издевательским мурлыканьем уточнил:
– Истребишь так же, как истребил Лайне?
Пайпер не успела даже моргнуть, когда Джинн схватил ее за руку и оттащил в сторону. Третий поднял меч и с рычанием бросился на Катона, едва не разрубив его от плеча до бедра, но тот извернулся, отскочил в сторону и поднял небольшой кинжал, приготовившись к схватке.
– Назад! – Третий поднял руку, отдавая команду приготовившимся рыцарям, и выпрямился во весь рост. – Уведите всех со двора, сообщите королю о раннем прибытии Катона и подготовьте ему покои.
– Не стоит, – вежливо отозвался мужчина, крутя кинжал в руке. – Предпочитаю вместе с Охотой спать под звездами. Дышится как-то легче.
Третий нахмурился и сверкнул глазами.
– Ты смеешь отказываться от гостеприимства короля?
– Разве? Предлагаешь ты, а не сам Киллиан. Хотя если вспомнить историю…
Катон резко замолчал, подавившись воздухом, а Пайпер услышала, как что-то хрустнуло. Третий, подняв сжатый кулак, медленно приблизился к Катону. Острие меча громко лязгало по каменной дорожке.
– Ты действительно забываешь, в чьем присутствии находишься, – тихо и угрожающе произнес сальватор, уставившись на Катона немигающим взглядом, пылавшим магией.
Катон, тяжело дыша, осел на землю. Пайпер не видела никаких внешних повреждений, но до ее измученного сознания наконец дошло, что Третий использовал магию так аккуратно и быстро, что Сила даже не успела среагировать. Он держал Катона крепко, не позволяя пошевелиться, и сжимал его шею, не давая дышать.
– Последнее предупреждение, Катон, – Третий остановился напротив мужчины, уже едва способного удерживать голову поднятой, и, разжав кулак, поднял меч.
– А Лайне ты тоже сделал последнее предупреждение? – прохрипел Катон.
Пайпер вскрикнула и отвернулась, когда Третий, вдруг размахнувшись, без колебаний всадил меч в грудь Катону. Но, казалось, никто, кроме нее, не был удивлен.
– Да не убил он его, – небрежно отозвался Джинн. Пайпер успела забыть про его присутствие и теперь, испугавшись, отшатнулась. – Спокойно! Жив он, жив… Его так просто не убьешь.
Сальватор не верила ему. Такой удар никому не пережить, это уж точно. Но тут, словно насмехаясь над ней, Третий невозмутимо произнес:
– В следующий раз я не буду подавлять мощь сигилов и убью тебя, как и всякую тварь.
Пайпер считала секунды, пока ее воспаленное воображение дорисовывало картину: мертвого Катона с дырой в груди и Третьего, похожего на дикого и безжалостного зверя из тех, что ворвались в особняк Гилберта. Лишь через несколько секунд, когда сильный порыв ветра принес металлический запах, послышался хриплый глубокий смех:
– Ты обещаешь это каждый раз.
Пайпер в ужасе обернулась. Под Катоном растеклась внушительная лужа крови, брызги окрасили каменную дорожку, жухлую траву и одежду Третьего, но сам Катон стоял перед ним, как ни в чем не бывало. Он оглядывал пронзенную грудь и ощупывал рану.
