сейчас не проводятся…
— А если бы и проводились, то мы сразу же пошли туда первым делом, — прошептала Сон Хани и перестала меня гладить.
Писательница опустилась к стреле. Вытащив из земли, она начала её рассматривать.
— Короткая, с металлическим наконечником и пером фазана на конце. — Госпожа Сон стала щупать перо, а потом перешла к древку. — Середина вроде из бамбука. Хм, точно такая же, как была в фольклорном музее.
— То есть она настоящая?
— По ощущениям — да, но я же не мастер, чтобы точно говорить.
Госпожа Сон посмотрела на меня и мило улыбнулась. Она встала с корточек, уже держа стрелу в руке.
— Хочешь посмотреть? — писательница предложила и протянула ко мне предмет.
Я осторожно взяла стрелу.
«Ого, и вправду в точности такая же, как мы видели на выставке».
Там, в музее, внутри одной стеклянной витрине, лежали пять видов стрел для разных ситуаций: для охоты, войны, императорского указа, обычной почты и сигнала.
«Это же военная стрела?»
Я немного повертела холодный предмет, пощупала его. Вес был не тяжелее, чем треугольный кимпаб.
— Я вот сейчас немного подумала и вспомнила. Кажется, стрела называется «пхёнчжон».
— Пхёнчжон… пхёнчжон… — я пробовала слово на слух, и в памяти всплыла табличка с названиями. — Да, да, точно! Она называется так. Только что вспомнила.
Госпожа Сон меня проигнорировала. Она стояла уже на севере, в сторону леса.
«Видимо, мысли захватили её разум».
— Если луна красная, мы попали в знакомый лес, но не тот, где мы были, и стрелы тут выпускают древние, поэтому…
— Тут и думать не надо. Мы исекайнулись, госпожа Сон!
Резко с круглыми глазами она посмотрела на меня.
— То есть ты хочешь сказать, что это не моя фантазия?
— Если она ваша, то почему я вижу то же самое?
— Возможно, какая-то массовая истерия. Её же задокументировали когда-то.
— Тогда… с одной стороны — это жопа, а с другой — прикольно. Но я ставлю на перемещение. А то зачем вообще тогда мечтать?
Сон Хани лишь подтвердила кивками. Через пару минут она серьезно спросила:
— Тогда куда?
— Лишь бы только не во время Имчжинской войны. Нет-нет-нет. Прочитала я недавно одну классную фэнтези книгу. Там, конечно, своя параллельная история Корея, но даже так, как по мне, лучше об этом периоде просто читать, чем испытать.
— Потом дашь почитать?
— Если выберемся — да.
— Но если напрячь мозги, то, упс, мы вроде в далеких временах. Но кто знает, вдруг нас здесь не убьют.
Мое лицо было похоже на сердитую кошку из мема.
— Но есть плюс, в этом мире нет реальных демонов и призраков, что могут одной левой нас убить.
Как назло, после фразы писательницы из леса со всех сторон стал идти густой, белый туман. За пару минут он заполонил все пространство вокруг нас, особенно плотно закрывая нижнюю часть земли. Дым позволял видеть ближайшие силуэты, поэтому потеряться было тяжело.
— Айщ, вот знала же, что это случится, — цокая, госпожа Сон покачала головой
— Все же всадники так не вернутся.
Сон Хани испуганно посмотрела на меня. Я же, поняв, что произнесла, закрыла рот двумя ладонями.
Тишина. Ничего не произошло. Мы подождали еще пару минут.
— Ух, пронесло, — я расслабилась.
Писательница подошла ко мне ближе.
— Неужели во мне проблема? — она с непониманием спросила, указывая на себя указательным пальцев.
— Скорее совпадение, — я пыталась выдавить из себя что-то, но под конец голос хрипнул.
Сон Хани не успокоилась от моих слов.
— Как-то, — она хрустнула шеей. — слабовато ты меня поддержала, но ладно. Тогда…
Она встала лицом к лесу. Хотела что-то сказать и уже начала выговаривать звук «Л», как снова послышались стук копыт и звон металла от доспехов. В этот раз всадники точно направлялись к нам. Много стрел, сверху из тумана, летели в нашу сторону. От страха у Сон Хани подогнулись ноги. Она стала быстро отходить, споткнулась об ветку и упала на меня. Я не успела за что-то зацепиться, поэтому на землю мы уже прилетели вместе. В то же время впереди стали показываться огоньки бело-синего цвета. Ожидая неминуемый катастрофы, мы с Сон Хани обе закрылись руками. По мужским голосам и женским крикам всадники вот-вот как через минуту должны были до нас добраться и растоптать, пленить или в худшем случае — убить. Через кипящую кровь в ушах, шума и гама слышалась иностранная речь, похожая на монгольскую. Вот уже первая стрела просвистела и пролетела у моего правого уха. В глазах резко потемнело. Сердце стало вырываться из груди сильнее, потому что я поняла, что это была чья-то тень.
«Мама, папа, сестра, бабушка, дедушка, Хэм, госпожа Сон прошу простите меня. Я люблю вас и всегда буду», — предсмертно прощалась с семьей.
Лошадь остановили рядом с нами. Она ржала, и ее дыхание поднимало пару волосинок у лба. Всадник молчал. Понемногу остальные звуки поутихли, и тело чуть-чуть расслабилось.
— Благородные госпожи, сюда опасно входить ночью. По крайней мере пока я не разберусь с призраками. Вам должен был рассказать об этом староста деревни. — Голос был нежный, спокойный, а слова вежливые и самое главное: на корейском.
Я разлепила глаза и чуть раздвинула защиту из рук. Свет всё ещё горел, и я прищурилась. На нас смотрел молодой парень в темно-синем ханбоке с луком на спине. На голове у него красовалась черная лента, а волосы были зафиксированы в пучок. Из-за того, что парень стоял рядом с ослепляющим ярким светом, плохо виднелись черты его лица. Кроме миловидности и пухловатых губ, которыми он говорил.
— Призраки? — вырвала меня, как будто из гипноза, госпожа Сон.
Всадник лишь невинно поморгал и ответил:
— Да, призраки. Как раз сейчас они должны…
Он не успел договорить, как из тумана стали выпрыгивать войны. На мощных конях, с сфероконическими шлемами с высоким шпилем, в кожаных халатах с металлической кольчугой, напоминающей чешую рыбы, и свободных штанах. Лица круглые, брови широкие, глаза узкие и каплевидные, усы длинные, и у всех была злая и хитрая улыбка до ушей. Они скакали на юг с деревянными булавами в руках, при этом хохоча во все горло. Пара-тройка прошли мимо, другая же приближалась с заложниками — корейскими женщинами. Они плакали, кричали, а воины только сильнее смеялись, видя их страдания на лице и стертые в кровь запястья от веревок. Всадники нас не видели и не могли дотронуться. Пропустив десять скакунов, процессия закончилась. Шум снова пропал, а огоньки появились обратно. После того как из тумана появились воины, они не светились. Значит, те огоньки это точно были
