зовёт, а тут они с Валюшкой вторым как раз обзаводятся — так со мной им, может, и квартиру побольше дадут.
Замуж после войны Любовь Саввична так и не вышла: кто её возьмёт, хромую-то. Приютила сироту — который на рынке как-то раз чуть не стащил у неё последние деньги…
— Так я позвоню прямо сейчас, с вахты?
— Беги-беги, вертихвостка, — хозяйка встала и открыла шкафчик с ключами. — Вот тебе, от двести шестой. Как раз напротив кухни — если приготовить чего соберёшься.
На том конце провода отозвались сразу.
— Андрюш, привет. Изменение планов, картинная галерея на сегодня отменяется… Сюрприз… Увидишь. Общежитие пединститута знаешь?.. Тогда запоминай…
Задача по литературе
Мелкий осенний дождик, моросивший с самого утра, уже кончился, но небо и не думало проясняться. Медленно, точно не желая уступать отвоёванную у солнца территорию, тучи ползли над неприветливым, таким же серым, как они сами, зданием школы, над покрытым лужами асфальтом двора, над растущей в его дальнем углу плакучей ивой — единственным радующим глаз пятном среди этого унылого царства безликой серости…
Большая перемена подходила к концу. В погожие дни здесь всегда были шум, беготня, но сегодня школьный двор выглядел вымершим. Только какая-то малышня, извозив все коленки, пускала в самой большой луже сделанный из тетрадного листа кораблик. Не иначе, первоклашки, не успевшие ещё отвыкнуть от детсадовской вольницы… Андрей вполглаза наблюдал за ними сквозь свисающую почти до земли бахрому ивовых прутьев и предавался занятию, которое всегда считал верхом бессмыслицы: размышлял о превратностях бытия.
С того дня, как они с Катей остались без комнаты, прошло уже две недели. И пора было признать, что никаких изменений к лучшему в обозримом будущем не предвидится, как бы ни старались они убедить друг друга в обратном. Остаток каникул прошёл опять в бесконечном шатании по городу, а с началом занятий конец пришёл и этому. Всю последнюю неделю они виделись, в основном, лишь в классе — да ещё иногда в коридоре, мельком. «Здрасьте, Катерина Максимовна…» — «Доброе утро, Кузнецов…»
В эту субботу он ждал её после уроков возле кинотеатра, с загодя купленными билетами. Но Катя пришла поздно — они едва успели к концу журнала — и почему-то грустная. Даже комедия с Бельмондо не сразу её развеселила… А уже после сеанса выяснилось, что Кикимора соблаговолила наконец-то поговорить с ней о факультативе. «Замечательная идея. Мы непременно обсудим её на педсовете. Вот станет чуть посвободнее, и тогда… Вы же понимаете, дорогая моя, сразу такие вещи не решаются…» Могла бы и проще сказать: «Когда рак на горе свистнет.»
Прозвенел звонок. Мальцы стремглав кинулись к дверям, бросив на произвол судьбы свой истерзанный в штормах фрегат. Но Андрей так и остался сидеть на расписанной шариковыми ручками и перочинными ножами скамье. Губы его сложились вдруг в торжествующую ухмылку. И как он раньше об этом не подумал?
Войдя в класс и поздоровавшись, Катя привычно окинула взглядом ряды столов. Тишина, все смотрят на неё… И всё же что-то не так. Что?.. Она ещё раз пробежалась глазами по классу… В левом ряду, на второй парте с конца пустовало место. Странно, Андрей никогда ещё не опаздывал на её урок. А сегодня к тому же вызваться обещал… С ним что-то случилось? Да нет, она ведь уже видела его утром… Но так или иначе, надо начинать перекличку.
— … Зозуля?.. Иванченко?.. Кошевая?.. Кузнецов?..
«Что в имени? То, что зовём мы розой…» Сегодня она произнесла его фамилию бесстрастно, как и все остальные — но неделю назад, на первом в этом году уроке споткнулась на ней, прикрыла рот рукой, сделала вид, что закашлялась…
… Это произошло спустя несколько дней после той памятной ночи. Андрей опять увязался за Константином Николаевичем, слушать его гривуазные истории — а она села за стол, набросать вчерне план факультатива. Раскрыла блокнот, вывела аккуратно единичку со скобочкой, задумалась… И неожиданно для себя самой написала дальше в строчке «Кузнецова». С минуту смотрела перед собой, будто не понимая, откуда взялось, что делает здесь это странное слово… Затем быстро-быстро приписала следом «Катя» — и тут же вырвала лист, порвала его на мелкие клочки…
— Он сегодня был, на всех уроках, — отозвался за друга сосед по парте. — Не ставьте пока «н». Он, наверное, звонка не слышал.
Более дурацкое объяснение придумать было трудно — что, впрочем, не мешало ему оставаться самым популярным на протяжении уже многих лет. С её собственного первого класса, как минимум.
— Хорошо, Чижов, — подняла она глаза от журнала, — подождём нашего бездельника ещё пару минут. Но не дольше.
Перекличка продолжалась — а Андрей всё не появлялся. Катя уже начала волноваться всерьёз, но как только она произнесла последнюю фамилию и положила ручку на стол, раздался робкий стук в дверь и опоздавший бочком протиснулся в класс.
— Катерина Максимовна, можно? Извините, я звонок прослушал, больше не повторится…
— Ну, так уж и быть, Кузнецов, на первый раз прощается. Но точку в журнале я тебе уже поставила. Так что отнеси портфель — и к доске.
Она приготовилась сделать приятно удивлённое лицо, даже повторила про себя заготовленную заранее похвалу… Боже, это был просто какой-то тихий ужас. Он забыл своё обещание и ничего не выучил? Нет, не может быть: так плохо он ещё ни разу не отвечал. Он хочет пару. И специально не даёт ей ни малейшего шанса поставить ему хотя бы тройку с двумя минусами. Но зачем?!
— Достаточно, — прервала она его на середине фразы, и со вздохом открыла дневник. — Вижу, Кузнецов, за ум ты так и не взялся, даже в десятом классе. Садись, два.
До конца дня Катя ломала себе голову и не могла найти ни одного хоть сколько-нибудь вразумительного объяснения. Глупость какая-то. И главное, так неожиданно…
— Катерина Максимовна… — послышалось у неё за спиной, когда она уже собирала вещи идти домой.
Она обернулась. В дверях учительской, нервно переминаясь с ноги на ногу, стоял Андрей.
— Можно с вами поговорить? — неуверенно попросил он, когда она вопросительно взглянула на него.
Ну а чего он сейчас от неё ждёт? Ладно, надо просто вести себя как можно естественней — что ей ещё остаётся…
— Так-так-так, — Катя нахмурила брови и сложила на груди руки. — Двоечник пожаловал. Ну, говори, то ты там в своё оправдание придумал?
— Катерина Максимовна, — Андрей изобразил на лице смущение, — можно не здесь?
Сделав вид, что раздумывает, она так же холодно
