плюнув сахарной пудрой и остатком плюшки показал на толстый журнал, — а то ходите и забываете, а мне отчитываться потом.
Ника почувствовала, как озноб пробирает тело.
«И зачем я сюда приперлась?» — подумала она.
Девушка склонилась над журналом, взяла ручку, внесла свои фамилию, имя, а в графу цели визита через мгновение раздумий записала «хреновы муки совести».
— Теперь проходи, — сказал толстяк и, махнув последним куском плюшки прокричал:
— Ги-ибе-ерт! Принимай! Живой посетитель! А ты девица иди, иди. Одна нога здесь, другая там.
Агент Верис, взволнованно пригладила волосы, прошла под тремя хрустальными арками, и остановилась в небольшом каменном зале, мраморный пол которого был расписан руническими заговорами. Перед девушкой появился бестелесный страж.
— Доброго времени суток, госпожа Верис. Мое имя Гиберт Эсс Ки, — галантно произнес призрак, чье бледное лицо не выражало никаких эмоций.
Ника кивнула. Руны под ее ногой раскрылись подобно бутону и голубоватой волной света поползли вверх по ботинку. Девушка растерянно стряхнула упрямые символы с обуви.
— Не беспокойтесь, мракогонические руны нужны для вашей безопасности. Их не стоит бояться.
— Руны меня как раз и не пугают.
— Тогда следуйте за мной. Я провожу вас, — сказал страж, качаясь в воздухе, словно на волне.
— Я пришла к...
— Мне это известно, госпожа.
— Известно? А по какой причине я к нему иду, случаем не знаете?
— Хреновы муки совести, госпожа. Я знаю только то, что посетители указывают в регистрационном журнале. И… немного больше. Прошу, — призрак указал туманной рукой в восточный коридор и полетел вперед.
Ника помедлив, осмотрелась: со стен на девушку с любопытством глядело множество мертвых лиц. У неупокоенных следящих за преступниками в доме покаяния существовало негласное правило — душам людей дозволялось смотреть на посетителей сверху, а низшим призракам только в почтенном поклоне. А вот к инстинктивным нападениям первые были склонны намного чаще. Причиной тому была зависть к свободным душам и возможностям живых исправлять ошибки. Агент Верис на всякий случай включила фонарик и поспешила за стражем.
— А вы не знаете, когда состоится рассеивание Варпо Цератопа? — поинтересовалась девушка.
Призрак посмотрел вверх, словно что-то вспоминая, затем ответил:
— Через два дня. В полдень.
— А адвоката ему предоставили?
Страж остановился, свернул голову в сторону Ники.
— Адвоката? Для тролля? — удивленно переспросил он.
— А разве это не стандартная правовая услуга? — удивившись не меньше, ответила агент Верис.
Лицо призрака снова стало равнодушным.
— Для маджикайев — да, — сказал страж. — Требования низших сверхъестественных существ никогда не учитываются. Право голоса здесь имеет только маджикай.
— Что за ерунда? — возмутилась Ника и случайным движением руки, направила свет фонаря на стража.
Призрак успел увернуться и, появившись за спиной агента Верис, поинтересовался:
— Неужели хотите попросить для тролля адвоката?
Девушка выключила фонарь и обернулась.
— А я могу?
На бледном лице стажа появилось подобие улыбки.
— Вы — маджикай, имеете полное право. Только вряд ли кто-то из адвокатов управления согласится защищать тролля. Во всяком случае, на моем веку такого еще не было.
Ника развела руками.
— Тогда как судили Цератопа, если у него не было адвоката?
Призрак снова полетел вперед, указывая агенту Верис дорогу.
— Троллей не судят, госпожа. Их отправляют в заповедник или казнят. Для троллей здесь даже постоянных камер не предусмотрено. Варпо Цератоп является исключением лишь потому, что его имя появилось в газетах. Общественность требует наказания.
— А если он не виновен?
— Здесь все так говорят. Мы пришли, госпожа. Прошу.
Страж показал рукой на одну из камер.
— Так быстро? — удивилась девушка, за разговором с призраком не успевшая продумать, что именно ей следует сказать троллю.
Только сейчас Ника поняла, почему почивший ключник Рюмин отказывался пользоваться правом мгновенного перемещения. Он говорил: «Нет лучшего времени подумать, чем дорога». Словно прочитав эти мысли, призрак откланялся и исчез. Девушка набрала в легкие побольше воздуха, как перед прыжком в морскую пучину и подошла ближе. В темноте тесной камеры сидела гора мышц, тяжело вздымаясь и шумно сопя. Ника какое-то время жевала прядь своих волос, раздумывая, как именно обращаться к синекожему монстру, что сказать, признать ли вину и стоит ли вообще что-либо произносить. Для начала агент Верис решила кашлянуть:
— Кхэк!
Тролль оставался неподвижным.
— Кхэ, кхэ…
Никакой реакции.
— Господин, — робко произнесла Ника, — господин Цератоп.
Огромный, почти под три метра тролль удивленно повернулся.
— Господин? — рыкнул монстр.
— Здравствуйте.
Тролль не поленился подняться и выйти из темноты камеры на пробивающийся через решетку свет.
Агент Верис сделала опасливый шаг назад. Все же тролли в ее мире считались отрицательными персонажами сверхъестественного бытия. А этот к тому же отбывал прошлое наказание за совращение маджикайки. Сверху, как по сценарию, раздался глухой отзвук раскатистого грома.
— Чего тебе? — спросил монстр.
— Простите, — еле слышно сказала Ника.
— Что? — уточнил тролль, с интересом осматривая посетительницу.
Ника взволнованно выплюнула намокшую прядь волос, вцепилась в рукава куртки и, засомневавшись, стоит ли ей представляться, сказала:
— Меня зовут Ника. Я пришла чтобы… мне… эм… Спросить, как с вами тут обращаются?
— Как с троллем, — невозмутимо ответил заключенный, просунув синюю морду между прутами решетки.
Пыльный осадок стыда осел на плечи агента Верис, когда та встретилась взглядом с могучим монстром. Иногда у Ники возникало необъяснимое озадаченное чувство страха, когда какая-нибудь лохматая бездомная собака вдруг смотрела на нее мудрыми человеческими глазами. Сейчас такой дворовой псиной оказался синекожий тролль.
— Я могу что-то для вас сделать? — спросила девушка, устремив взор в сторону, подальше от всепонимающих «человеческих» глаз тролля.
Грудной бас нескромно ответил:
— Яйца.
— Что?
— Почеши мне яйца.
Ника выпрямилась и оглянулась, чтобы убедиться, что беззастенчивое предложение было адресовано именно ей.
— Почесать яйца?!
— Верно, — подмигнув, подтвердил тролль. — Ты ведь из этой… общественной организации по охране, мать ее, таинственной природы? Пришла узнать, хорошо ли со мной обращаются перед казнью? А может мне надо чего перед смертью? Почешите мои синие яйца всей вашей гребанной организацией, — монстр начал расстегивать штаны
— Нет! — возмутилась Ника. — Я не из охраны таинственной природы! И не чьи яйца я чесать не собираюсь!
Тролль угрюмо выпучил волосатое пузо и спросил:
— Нет? Тогда кто ты такая, сранная Ника? Шлюха-альтруист? Больше мне никто сейчас не
