— Она не хочет, чтобы я занималась артефактикой.
— Ясно, ничего нового, — вздохнул отец, пока я пыталась справиться с собственной брезгливостью.
Ну как так можно жить!
Я даже не стала спрашивать, не помешаю ли отцу и его возможной пассии. Очевидно, что либо никакой пассии нет, либо она решила не трогать холостяцкую квартирку (или поняла, что трогать тут что-то бесполезно). Я обвела взглядом кипы бумаг, непонятно по какой причине разбросанных по всему дому, занимающих каждый свободный сантиметр. Где он вообще взял столько бумаги?!
На спинке дивана неаккуратной горкой покоились рубашки, на столе стояли немытые чашки и тарелки с недоеденными бутербродами. Ещё куча грязной посуды лежала в почему-то открытой посудомойке. Смею предположить, что отец не знал, как ей пользоваться и ждал домработницу.
— Ну, я же точно не мешаю? — уточнила из вежливости, чтобы заполнить возникшую паузу. Отец как обычно терялся, когда дело доходило до разговора со мной.
— Нет-нет, всё нормально. Дом большой, можешь жить тут сколько хочешь, — нервно проговорил он. — Только… где твои вещи?
— Вещи?
— Ты же ушла из дома?
— Я не успела ничего с собой взять. Только документы. Мне Эван сказал, где ты живёшь, и я пришла.
— Эван?
— Да. А что?
— Ничего. — Руперт показательно бодро взмахнул рукой. — Идём, покажу спальню.
Планировка домов на оранжевой ветке была практически идентичной. Если и были какие-то различия, то в глаза они не бросались. Эта спальня отличалась от той, в которой я была с Эваном, разве что цветом стен и постельного белья. Огромная кровать занимала почти всё помещение, напротив во всю стену висело зеркало, за ним, как я поняла, располагались полки для вещей. Нужно было нажать несколько кнопок, чтобы они открылись.
— Ну… вот… — Отец почесал макушку. — Тут вот кровать, прямо по коридору душевая, туалет. В общем, всё есть.
— Класс, — покивала я, топчась на месте.
— Еда… э-э… у меня, наверное, нет такой еды, которую ты ешь.
— Я всё ем. Кроме крыс.
Руперт оценил шутку не сразу, из-за чего неловкость между нами только возросла.
— Ну, я, наверное, попрошу домработницу пораньше прийти. Она принесёт продукты. Ты что обычно ешь?
— Да как бы всё.
— О! Если что, тут на розовой ветке есть хорошие кафе. Можешь в них поесть.
— Одна?
— Ну, да. Я на работу.
— В смысле? Сегодня суббота.
— Я же гендиректор, Эрин, — улыбнулся отец. — А у тебя какие планы? Э-э… они у тебя есть?
Я тяжёлым взглядом в очередной раз оглядела комнату, покусала губы и промычала:
— Угу. — Вздохнула и выдавила: — Пойду в больницу. У меня плановый осмотр.
— О.
— Ага.
— Удачи.
— Спасибо.
— Что-нибудь… нужно? Если нужно, ты не стесняйся, говори.
— Я не стесняюсь, — сконфузилась. — У меня просто одежды тут никакой нет. Так что пройдусь по магазинам, потом поем. В общем, обычная жизнь среднестатистического подростка.
— Тебе нужны деньги?
— Они всем нужны, — пошутила я, но видимо уровень моего чувства юмора скатился ниже плинтуса, потому что отец вновь ничего не понял.
— Я переведу, за это можешь не переживать. Или вообще могу свою карточку дать.
— А ты?
— У меня же их много.
— Денег?
— Ну да.
— Ну… давай.
— Отлично. Вот вроде всё решили, да? Обустраивайся, в общем. И… э-э… чувствуй себя как дома.
Судя по его лицу, он был свято уверен, что проблемы с матерью у меня временные, и в скором времени я съеду.
Глава 9
Глава 9
Перед тем как пойти в больницу, я заглянула в кондитерский магазинчик и прикупила всяких вкусностей — хотелось порадовать Дилана.
Вот только в кабинете лечащего врача меня ждал сюрприз.
— Дилан? Мальчик с протезом? — мученически уточнил доктор Дэппер.
Заведующий отделением выглядел уставшим, будто за прошедшие сутки ни разу даже не присел. Его движения были вялыми, взгляд сонным, по лицу мужчины становилось понятно, что он только и мечтает об окончании этого дурацкого дня. А был только обед.
— Да, я ему кое-что принесла.
— Во-первых, что попало ему приносить нельзя. Это нужно было согласовать. — Он явно боролся с удушающей злостью. — Во-вторых, насколько я помню, мальчика уже забрал его отец.
— Что? — Я замерла. — Он же еле ходит.
— Нормально он ходит, — опроверг доктор Дэппер, рассеянным взглядом обводя кабинет, будто пытаясь что-то высмотреть на декоративных полках.
— Он теперь на домашнем лечении?
— Пока да, скоро в школу пойдёт.
— Чего?
— А что? Это социализация.
— Да его же загнобят там, дети сейчас злые, бессердечные тираны!
— Эрин. — С моего настроя сняли скальп одним только именем, сразу стало понятно — лучше заткнуться. — Следи за своей стороной улицы, хорошо?
У него явно был тяжёлый день.
— Хорошо.
— Иди на физиотерапию, тебе сегодня снимут фиксатор.
Я поражённо уставилась на доктора.
— Что?
— Прочисти уши, Эрин. Фиксатор тебе снимут. Давай быстрее, у меня много пациентов.
… когда-то у меня были длинные волосы — ниже рёбер, и я настолько к ним привыкла, что, когда отрезала, ощутила невосполнимую потерю. Они перестали цепляться за пассажиров в поезде, их не приходилось больше поправлять при сильном ветре, не нужно было придерживать, чтобы не придавило лямкой рюкзака или молнией кофты.
То же самое случилось с фиксатором на правой руке. Он уже врос в меня, пропитался моим запахом, адаптировался и влился в жизнь… и вот, нас разделили. Я неотрывно разглядывала кожу — нежно-розовую, с мазками ещё не заживших шрамов. Удивительно. Пальцы казались такими нормальными, живыми, а полноценно работать ими я не могла.
Зато теперь никто не будет пялиться.
Жаль.
Теперь снова — как все.
Я готова была разораться прямо тут, в коридоре, но в тот момент, когда уже собиралась открыть рот, в кармане завибрировал видеофон. Слегка трясущейся рукой достала гаджет и ткнула по зелёной сенсорной кнопке.
— Эрин… прости, что я тебя отвлекаю. Ты не занята? Можешь говорить? Прости, просто мне некому больше позвонить. Я не знаю, что делать. Пожалуйста, помоги.
