Этап 4. Глава 1
ЭТАП 4. СПАСЕНИЕ
Глава 1
«Ультрамарин» — один из самых известных клубов Акамара. Один из самых элитных тоже. Встретить тут дочь чьего-то чиновника или сына какого-нибудь официального лица, ежедневно мелькающего на экранах миллионов гаджетов — обычное дело. В основном в «Ультрамарин» приходила именно молодежь.
Для гостей были расставлены мягкие диванчики, впитавшие в себя похоть и лоск высшего класса; для них же наняты — или, вернее сказать, куплены — искусственные игрушки-бармены, выполняющие любую прихоть клиента; для них спроектированы VIP-комнаты, чтобы заботливо и безопасно исполнять тайные желания.
Это место, с виду напоминающее обычный клуб, внутри же становилось тем самым омутом, который впитывал в себя чужие грехи, пороки, страхи, фетиши, о которых на людях рассказывать неприлично. Почти весь персонал клуба был механизирован — и это среди прочих плюсов повышало рейтинг доверия клиентов, ведь машины не болтают.
Одно время Шэйн был постоянным клиентом «Ультрамарина». Ему было стыдно вспоминать о тех вещах, которые он вытворял тут вместе с друзьями, накидавшись алкоголя, лёгкой наркоты, разбавив удовольствие артефактами, испробовав буквально все VIP-комнаты.
Потом парень отпраздновал двадцатый день рождения, и в голове что-то перемкнуло. Он больше не приходил. До сегодняшнего дня.
Жизненная ситуация заставила его вновь вернуться в злачное место порока, чтобы, как он любил это делать, забыться на время и встретить новый день головной болью, а не душевной.
Шэйн и подумать не мог, что, заказав себе столик, разместившись за ним вместе с очаровательной (правда очаровательной, у неё была потрясающая улыбка!) девушкой, выбрав кучу напитков — крепких и не очень, чувствуя запах великолепных женских духов, он внезапно будет смотреть на другую.
Он делал это не по своей воле — так ему, по крайней мере, казалось. Во-первых, он уже был пьян и не слишком хорошо соображал, на трезвую голову всё было бы по-другому! Во-вторых, он и не представлял, что Джул способна появиться в этом клубе. В-третьих, кто знал, что у неё такие офигенные ноги?!
Он глазел как школьник на девчонку — ещё немного и пошёл бы дёргать за косички, чтобы привлечь внимание. Благо разума у него оказалось побольше, и он просто решился выйти на танцпол и заявить о себе, так сказать. Вышел с коктейлем в руке, поэтому эффектно впечатал его в девушку, когда она, в порыве танца, обернулась к нему.
— Твою мать!!! — Джул отпрыгнула в сторону и разъярённо уставилась на парня. — Шэйн?!
— Джул?! — «удивился» тот.
— Ты… ты…
Она моментально преобразилась в прежнюю тихоню. Сконфужено заправила волосы за уши, опустила взгляд в пол.
— Я…э-э…
— Что? — Шэйна это даже позабавило, будто он застал её за чем-то непристойным.
— Что… что ты тут делаешь? — едва перекрикивая музыку, полюбопытствовала Джул.
— Мне больше интересно, что ты тут делаешь?
— Просто танцую, — буркнула она, Шэйн чудом её расслышал.
— И я. — Он отсалютовал бокалом.
На самом деле ему хотелось изобразить безмятежного парня, которому на всё начхать, в том числе и на глубокий вырез его, так сказать, коллеги, но не получилось. Он планировал оторваться с ней на танцполе, а потом вернуться за столик к своей прежней спутнице и заказать ещё выпивки. На нём уже был артефакт счастья, так что он лишь подпитывал себя другими способами.
Джул решила иначе.
Она грубо схватила парня за руку — он чуть коктейль не пролил, опять! — и потащила с танцпола. Шэйн пропустил тот момент, когда его провели чуть ли не через весь клуб — к VIP-комнатам. Собственно, как он оказался в комнате, парень тоже проморгал.
— Э-э… — промямлил, когда долбящая по ушам музыка приглушилась закрывшейся дверью.
— Об этом никто не должен узнать, — недружелюбно сказала тихоня.
— О чём? Что ты тусовщица? Подумаешь, — хохотнул Шэйн в ответ.
— Чего ты добиваешься? Хочешь меня со стажировки выжать?
Джул выглядела крайне растерянной, она искренне не понимала, в чём причина последних подозрительно частых столкновений с этим мажором.
— Со стажировки? — Парень не ожидал услышать подобного, поэтому, моргнув, расхохотался.
— Чего смешного? — Джул встревоженно обхватила себя руками. — Чего тебе надо от меня?
— Мне?! Ничего. Я вообще потанцевать вышел.
— Вот иди и танцуй! Меня не трогай!
— Да я же вообще не…
— Ещё и коктейль свой дурацкий на меня пролил!!! — внезапно заорала девушка.
Шэйн удивлённо замер, глядя, как тихоня принялась нервными движениями тереть кофту. Это нисколько не помогало мокрому пятну исчезнуть с ткани, только придавало раздражения рыжей девушке. Не выдержав, она отчаянно застонала и злобно плюхнулась на мягкую кровать. Собственно, кроме кровати и тумбочки с разными неприличными вещами в ящиках тут больше и не было ничего. Зеркало на потолке, разве что, да музыкальный проигрыватель — для создания нужного настроения.
Мажорчик аккуратно присел рядом, непонимающе глядя на тихоню.
— Ты в порядке?
— А не видно?! — вспылила Джул.
— Ладно, я понял. — Шэйн благоразумно помолчал некоторое время, но потом алкоголь в мозгах всё же возобладал над разумом. — У тебя что, ПМС?
— Ты идиот?!
— Прости.
Они вновь погрязли в тишине. Шэйну, увы, не молчалось.
— А я давно заметил, что в тебе как будто две личности. Одна скромная, другая… ну, вот такая, — он бесхитростно ткнул рукой ей прямо в декольте, — у тебя какая-то психологическая болезнь?
— Ты дебил?!
— Ну, извини, но что ещё думать? Ты то пай-девочка, то шлюха.
— Ты совсем уже?!
— Так и будешь у меня это спрашивать?
— Может, просто заткнёшься и пойдёшь уже покорять танцпол своим идиотизмом?!
— Ладно, я понял. — Шэйн почесал нос и заключил: — У тебя всё-таки месячные.
Джул фыркнула, восхитившись наглостью и беспардонностью этого человека. Хотя, чего ещё от него ожидать? Ни мозгов, ни харизмы, ни-че-го.
— Ты придурок, Шэйн, это было понятно с самого первого дня, как только ты на стажировку пришёл. Просто удачливый идиот. Таких, как ты, вон — целый клуб! Ты ничем не выделяешься. В тебе ничего нет. Ты пустой. Пустой и тупой.
— А ты двуличная, — тут же парировал парень. Он не злился, он вообще ничего не чувствовал. — Ты разыгрываешь перед отцом великолепный спектакль, для него ты идеальная доченька. Видел бы он тебя сейчас.
— Не смей говорить про моего отца! Ты ничего не знаешь!
