Дойдя до такого состояния впервые, Александра поняла, что сломается быстрее, чем предполагала Талия. Намного быстрее. Если только не начнет что-то делать. Выбор был небольшим…
Так у нее появился приблизительный распорядок дня. Зарядка. Короткий душ. На воду выставлен лимит, о чем она узнала опытным путем, решив погреться в первый день после допроса. Завтрак. Его привозили то ли в определенное время, то ли исходя из времени ее пробуждения. Часов в каюте не было, поэтому установить закономерность не удалось. А вот то, что за ней следят, не подлежало сомнению. Робот-разносчик, по форме отличающийся от виденных на киорийских кораблях, оставлял поднос на столе, ждал, пока она поест, и уезжал. Кормили сносно. Не противной жижей, но и не привычной едой. Обычно густым супом или чем-то похожим на рагу. Сухими лепешками. Водой. Время до обеда Саша тратила на воспоминания о различных техниках медитации. Пыталась докричаться до Талии, но принцесса больше не приходила. Что тоже внушало тревогу. После обеда она ложилась спать или имитировала сон, прокручивая в голове, как лучше вести себя и разговаривать с этроссом в следующий раз. А потом снова начинала делать зарядку. К вечеру девушка старалась вымотать себя, чтобы уснуть быстро и без лишних мыслей, которые и так постоянно лезли в голову.
Закончив упражнения, Саша направилась в уборную, прихватив с собой одежду. На третий день ей выдали сменную. Точнее дополнительную. Платье, похожее на длинную рубаху однотонно серо-бежевого цвета с длинными рукавами, короткую сорочку на бретельках того же оттенка, свободные тапочки с закрытым носом и платок. Что с ним делать, она так и не придумала. В сорочке спала, платье носила днем, пока сохли брюки и туника, в которых ее забрали с истребителя.
Сегодня как раз пришло время постирать платье и надеть более привычную одежду. Белье ей почему-то выдать не пожелали, поэтому приходилось стирать и сушить то единственное, что имелось в наличии. Неужели, так должны выглядеть все женщины на Этре? Чем-то похоже на восточные традиции, но в голове не укладывалось, как они могли выжить рядом с космическими кораблями и супер-мощным оружием.
Стоило закончить с водными процедурами и покинуть уборную, как дверь каюты привычно распахнулась, но вместо робота на пороге оказался охранник с оружием.
— Великий шейх приглашает тебя к завтраку.
Сердце рухнуло вниз. Саша сглотнула и постаралась невозмутимо кивнуть. Вот и пришло время встречи.
На этот раз она пыталась запомнить дорогу. И, опустив голову, старалась украдкой смотреть по сторонам. Запомнить, что происходит вокруг. Хотя бы просто посчитать двери. И кто из каких выходит. Удалось немногое, они слишком быстро пришли. И вовсе не туда, куда в прошлый раз.
Сегодня этросс встречал ее в сравнительно небольшой, даже уютной каюте со стенами, расписанными растительными узорами.
— Добро пожаловать за мой стол, — знакомый этросс весьма удобно расположился на подушках и наблюдал за ней с насмешкой. — Присаживайся и чувствуй себя как дома…
Невысокий столик перед ним был уставлен разнообразными блюдами с угощениями. Аппетитные ароматы распространились по комнате. Рот против воли наполнился слюной. Видимо, на это и был расчет. Смутить. Вывести из равновесия. Сыграть на простейших потребностях и желаниях. Низко. Но для ломки в самый раз… Ведь стоит лишить человека привычного комфорта, а затем поманить его мнимой близостью…
Грудь сдавило от нахлынувшего раздражения и возмущения. Но злиться нельзя. Гнев — не то чувство, которое испытывают покорные и сломленные.
Саша, не поднимая головы и аккуратно обходя разбросанные под ногами подушки, подошла к столу и совершенно неграциозно и неловко опустилась на пол, пытаясь устроиться хоть сколько-нибудь удобно. Под пристальным взглядом хозяина, который ощущался всей кожей, сделать это было непросто. Новая манипуляция.
Она позволила себе нахмуриться и закусить губу, а затем растерянным взглядом окинуть стол. Тарелки не было. Приборов тоже. Видимо предполагалось, что есть нужно руками. Но вот как?
Поневоле пришлось поднять взгляд на мужчину. Тот, кажется, испытывал немалое удовольствие и совершенно не спешил помогать, подавая пример. Спросить и унизиться, доставив ему еще большее удовольствие? Или потерпеть голод, от которого желудок поспешил свернуться в трубочку и издать неприличное урчание?
Саша прикрыла глаза, делая вид, что ничего не произошло. Сложила руки на коленях. Медленно и незаметно вдохнула, пряча раздражение, смешенное с напряжением.
— На моей родине мужчина обычно сам кормит женщину, — медленно заговорил этросс. — Женщина ест сама в компании с женщиной. Или наедине с собой. Хочешь, чтобы я тебя покормил?
Нет. Она бы его к себе даже на пушечный выстрел не подпустила. А тут… решил приручить ее как собаку? Прикормить? Кнут и пряник? Какая же все-таки сволочь.
— Если у вас так принято… — тихо ответила она, опуская взгляд.
Главное — не сорваться и не укусить его за пальцы. Или не огреть каким-нибудь блюдом. После случившегося во время нападения на улице сдерживаться оказалось сложнее. Хотелось ответить. Ударить. Сопротивляться. Но как раз это делать было нельзя.
— Ты любишь сладкое? — он задал вопрос, выпрямляясь и нависая над столом, но ответ ему был не нужен. — Все женщины любят. Вас надо баловать, но держать в строгости, чтобы вы знали свое место.
Небольшая круглая лепешка, в которую шейх зачерпнул немного бурого риса с какими-то ягодами, а затем окунул в густой соус. Потом одним быстрым движением поднялся на ноги и уже через мгновение оказался рядом.
— Попробуешь? — поинтересовался так невозмутимо, будто ничего не изменилось.
А у Саши сердце сжалось от его близости. Страх, вот что внушал этот мужчина. И за его любезностью и откровенной насмешкой скрывалась жестокость. Расчет. По коже пробежали мурашки, но она заставила себя наклониться к предложенному блюду и раскрыть рот, чтобы откусить кусочек.
Пристальный взгляд, от которого теперь было не спрятаться, не отпускал ее. Жевать в такой ситуации было сложно, не говоря уже о том, чтобы глотать. Вкус блюда девушка вообще не почувствовала.
— Вкусно? — заботливо поинтересовался хозяин. — Попробуй еще.
Лепешка оказалась у губ раньше, чем она успела отодвинуться. Пришлось проглотить едва пережеванную еду и снова раскрыть рот. Соус оказался сладким. Вязким. С небольшой кислинкой. А вот рис, им пропитанный, лип к зубам. Ягоды лопались, смягчая соком жесткую лепешку. В другой ситуации блюдом можно было бы и насладиться, но не сейчас. Кусочек лепешки все-таки ободрал горло, заставив закашляться.
— О, какой я неловкий, — свободной рукой мужчина подхватил кувшин и наполнил небольшую пиалу, которую тоже протянул ей. — Запей. Много сладкого тоже бывает вредно.
От кашля на глазах выступили слезы, и она наверняка покраснела. Отвратительная. Неловкая ситуация. В которой ей отводилась роль посмешища. Но приходилось терпеть. Молча.
