— Да тише ты!.. — наконец подал голос Илиас.
Но я не собиралась его слушать. Да я чуть Богу душу не отдала из-за него! А если бы у меня, блин, сердце остановилось? Или организм не сдержал бы в себе биологических жидкостей? Да это было бы даже хуже смерти! Да в конце концов, мои тараканы получили моральную травму.
От моего активного сопротивления слабо завязанный поясок распустился, и полу халата разошлись в разные стороны, а коса растрепалась. Но я этого не заметила, извиваясь как змея, я умудрилась таки укусить Илиаса. Он зашипел от боли, на секунду отстранился, чтобы снова впечатать обратно в стену.
— Зараза! — тихо зарычал он, обдавая моё лицо горячим дыханием.
— А ты гад! — шёпотом выдала я и щёлкнула зубами, чтобы даже не думал снова тянуть ко мне свои лапищи.
Мы злобно уставились друг на друга, тяжело дыша. Илиас не сдерживал своих эмоций, и они обволакивали нас, ограждая от внешнего мира. Ярость, злость, возмущение, возбуждение. Я и сама чувствовала то же самое. Мы походили на два оголённых провода, а между нами сверкали искры напряжения.
А потом я поняла, что меня прижимает к прохладной стене горячее мужское тело, от которого меня ограждает лишь тонкая ткань сорочки. Лицо опалило жаром, коснулось ушей и перекинулось на шею. Я судорожно облизала пересохшие губы. И это было моей ошибкой. Или самым верным решением с начала прибытия на Карсе?
Илиас что-то неразборчивое прошипел и впился в мои губы, словно жаждущий приник к роднику. Он пил меня, не спрашивая разрешения, он просто брал то, что хотел, без оглядки на мои желания. А я замерла, ошеломлённая его напором, позволяя ему делать всё, что ему вздумается. И он углубил поцелуй, захватывая меня как древние король свою новую крепость.
Внутри у меня начал зарождаться маленький вулкан, с горячей тягучей как карамель лава. Мозг отключился, я прикрыла глаза, окончательно сдаваясь на милость победителя, и ответила на поцелуй. Сила вулкана внутри начала расти, кипятиться до невыносимой температуры. Лава бурлила, готовая к извержению, которое заставит мир гореть в огне.
И я чувствовала расходящиеся резонансом чувства Илиаса. Ярость, наслаждение, ликование, предвкушение. И горькая нотка чего-то… Сейчас я не могла сосредоточиться, распробовать её и определить, что она значит. Я отдавалась губам и языку этого мужчина, отчаянно впивалась пальцами в его кожу на пояснице, прижимаясь к нему так, будто могла слиться с ним в одну сущность.
Легкие жгло от нехватки воздуха, но я не могла прервать поцелуй, не хотела отпускать его губы. Я ведь знала, что стоит нам отстраниться, осознать, и волшебство закончится. Мы окажемся в реальности, где совершили ужасную ошибку, о котором можем пожалеть. А мне так не хотелось жалеть. Хотелось просто быть. Быть с Илиасом здесь и сейчас.
Я застонала прямо ему в рот, не в силах больше сдерживать жар вулкана внутри. Илиас вздрогнул, словно вибрация моего стона прошила его насквозь. Он отстранился и жадно глотнул воздух, а я уткнулась лбом ему в грудь и часто задышала, вдыхая запах его кожи. Не удержалась, провела самым кончиком носа по обнажённому плечу. Руки мужчины крепче сжали меня, а потом Илиас словно нехотя отстранился.
Волшебство кончилось. Вулкан не взорвался, лава застыла каменной рекой.
— Тати, — хриплым голосом позвал Илиас, пробирая меня до мурашек.
— Что? — выдохнула я на грани слышимости, уставившись куда-то в район его левой ключицы.
— Что ты делаешь в коридоре ночью? — я вдруг поёжилась и запахнула халат, непослушными пальцами завязала пояс, но слабо. Он почти сразу распустился.
— Ищу кухню? — ответила я вопросом на вопрос, продолжая цепляться за разошедшиеся снова полы халатика.
— Зачем? — Илиас тряхнул головой, длинный хвост стегнул его по плечам.
Монфор нахмурился, отошёл от меня на полшага, оглядел и протянул руки. Я задержала дыхание, губы закололо тысячами иголочек, но… Мужчина отодвинул мои неловкие руки, сам свёл полы халата и крепко завязал поясок. Я не сразу осознала, что всё это время практически не дышала.
— Кушать захотела, — наконец выдавила, когда он убрал ладони и сделал ещё шаг от меня.
— Кушать? — удивился Ильс.
— Кушать, — я грустно вздохнула, — я вчера смогла только позавтракать.
— Пошли, — он протянул мне руку, ладонью вверх, словно показывая чистоту своих намерений.
— Куда? — похоже, я всё ещё соображала туго. После такого-то поцелуя… Щёки снова залило румянцем, хорошо, что в ночи этого невидно.
— Кушать, — невозмутимо ответил мужчина, словно ничего между нами только что не было.
Я зависла, осмысливая всю абсурдность ситуации. Тараканы махнули лапками и заранее одобрили любые безумства этой ночи. Поэтому я вложила свою ладонь в ладонь Илиаса. Он сжал мою руку крепкими длинными пальцами и пошёл, увлекая меня за собой. А я шла и смотрела на игры теней на его широкой спине, как перекатывались мускулы под гладкой коже…
— Ты прожжёшь мне дыру в спине, — вдруг обернулся он и прямо посмотрел мне в глаза.
Я дёрнулась от неожиданности, а потом мой взгляд заскользил по обнажённому рельефному торсу. А неплохо тут лорды главные следователи сложены, весьма и весьма. Австралийские пожарные на календарике обрыдаются солёными слезами от зависти.
— А теперь в груди, — хмыкнул это невозможный тип и невозмутимо продолжил наш путь, — даже не пытайся, у тебя всё равно не получится.
— Откуда ты знаешь? — полюбопытствовала я, — ты же не знаешь, какой у меня дар.
— Моих знаний достаточно, чтобы понять — твой дар не активный, — он чуть повернул голову в мою сторону, чтобы я смогла разглядеть сложившиеся в снисходительную усмешку губы, — физически воздействовать ты не сможешь.
— Какой ты умный, — фыркнула я, — и самоуверенный. Не боишься ошибиться, твоё гадственное лордство?
— Я не ошибаюсь, — вся его фигура буквально лучилась в ночи ярким светом самодовольства.
— Конечно, — покорно согласилась я и молча продолжила путь, пряча ехидную улыбку.
— Ну-ка? — он остановился и посмотрел на меня с прищуром.
— Что? Я с тобой согласна, о великий и непоколебимый, — посмотрела на него с выражением невинной овечки, но уголки губ всё равно подрагивали от еле сдерживаемой улыбки.
— Если ты о твоём даре… — зловеще прошептал он, делая шаг ко мне, — то ты по-прежнему не являешься обладательницей магии, а только лишь врождённым даром.
— А разве это не считается магией? — я вздёрнула бровь.
— В твоём мире — может быть. В нашем и других магических мирах — это просто дар, сравнимый с талантом художника, музыканта и так далее, — отбрил маг.
Он сделал ко мне шаг, я от него. Он снова ко мне, я опять от него, недоумённо приподняв брови, пока не врезалась в стену. А он продолжал напирать! Неужели поцелуйковый марафон продолжается? Меня объяли противоречивые эмоции. Страх и предвкушение.
