Енот фыркнул, намекая на Сигирда.
— А ему еще ребенка поднимать и о его матери заботиться, — отлично понял его намек Верен, — так что скажи спасибо, что они здесь. Ради тебя я не стал бы терять возможность остановить Отступника. Хотя, конечно… Ты меня удивил. Не ожидал от тебя такого, — в устах Верена это прозвучало почти восхищенной одой храбрости.
— Я и сам от себя не ожидал, — в мысленном голосе енота слышалось неподдельное изумление.
— Что же теперь будет… — прошептала фея.
Верен поднял голову, всматриваясь в искрящееся звездами небо, рука его все так же лежала на боку енота и, судя по выражению глаз и дыханию последнего, ему явно стало лучше.
— На все воля богов. Убить беременную, когда я могу ее вылечить… — для меня это слишком. Если именно это нужно было сделать, чтобы победить Отступника… То, боюсь, его победитель стал бы еще худшим чудовищем, чем побежденный.
— Ты все делаешь правильно, — Полина положила руку ему на плечо и улыбнулась. — Все правильно.
— Надеюсь, — Верен прикрыл глаза.
Только теперь, когда выбор был уже сделан, ему вспомнились слова Хранительницы: "Не забывай, что милосердие выше всего в мире".
ГЛАВА 25. Ярон. Долг и чувства
Ярон скомкал в руке листок с очередным донесением. Это было единственным проявлением чувств за весь день, которое можно было себе позволить лишь в одиночестве. Да и то сейчас же подумалось, что служанка увидит скомканную бумагу и поймет — князь вовсе не так спокоен, как хочет казаться.
Выслушивая гонцов и советников, разбирая тяжбы, отдавая распоряжения, — он сохранял невозмутимый и уверенный вид. Подданные не должны знать, что до спокойствия ему, как до звезд небесных.
Мраки наседали со всех сторон, и в том-то и заключалась главная проблема, что эти стороны в последнее время слишком далеко отстояли друг от друга. Больше не было нападений поблизости, на дни пути вокруг княжеского замка установилось благословенное спокойствие. И все, проживающие на этих густонаселенных землях, были, конечно же, довольны и приписывали наступившее умиротворение усилиям князя. Но Ярон думал иначе.
У него уже почти не осталось сомнений в том, что действиями мраков управляют. Все это не случайно, все, что происходит, происходит не само собой, а по чьей-то злой воле. И сейчас эта воля направлена на то, чтобы максимально рассеять его силы, разбросать их по дальним уделам, оставляя сладкую серединку без защиты. Должно быть, скоро будет нанесен главный удар — в самое сердце Теновии, туда, где высится княжеский замок, но не это главное.
Главное — святилище и место силы, расположенное под замком. Кто владеет ими, владеет Теновией, и может распоряжаться ее силой по своему усмотрению. Ярон спасал подданных, посылая лучших воинов, отказываясь от податей и открывая сокровищницы, дабы возводились защитные стены вокруг городов и поселений, расходуя перемещающие и боевые кристаллы. Но кто сохранит средоточие силы Теновии?
Замок почти беззащитен. Нет рабочих рук, чтобы возвести достаточно серьезные защитные сооружения, совсем мало бойцов, тают запасы кристаллов, а на их зарядку нужно немало времени.
Но подданные не должны видеть князя не только растерянным, но и встревоженным. Им нужна его уверенность, им нужна вера в лучшее, и он должен дать ее им, даже если сам не имеет.
Князь снова поднял скомканный лист, слегка подбросил его в воздух и испепелил ударом магии. Хранить его ни к чему. Он и на словах может сообщить Тремиру, что Тамила, как они и ожидали, исчезла в неизвестном направлении. Кто же принял предательницу? И не менее интересный вопрос: кто сотрудничал с ней раньше? Ведь достала же она где-то Плод Бесконечного Доверия. Где? А амулет, подчиняющий мрака?
Сейчас Ярон был совсем не уверен в том, что она и правда изготовила его сама. Скорее он был уверен в обратном. Кто-то снабжал Тамилу такими вот, мягко говоря, интересными артефактами. Кто-то, заинтересованный в том, чтобы она оставалась доверенным лицом Ярона, чтобы продолжала пакостить. Правда, Плод заменили подделкой. Но амулет был настоящим — уже после изгнания Тамилы Ярон снова проверил его действие — сын Мрака являлся на зов и подчинялся приказам по-прежнему.
Неужели, слухи об Отступнике, бродившие по Светании, имеют под собой реальное основание? Отправленные в Светанию разведчики с немалым трудом собрали эти слухи — подданные Леяны шептались об Отступнике с большой опаской и вообще казались крайне запуганными. Не исключено, что сама Леяна распустила эти слухи, чтобы держать народ в страхе и повиновении, но что если нет? Отступник мог создать подобный амулет, как и Плод Доверия. А еще он мог исподволь подчинить себе Леяну. Что же там творится — в светлейшем княжестве…
Князь встал, прошелся по кабинету от стены до стены и обратно, остановился у окна. Да, он всегда думал о народе, это долг князя, всегда заботился о других кланах не только не меньше, но порой и больше, чем о своем. Он не из тех, кто прячется за высокими стенами. По его приказу укрепляли оборону городов и поселений, но если будет захвачен замок и место силы, эта оборона ничего не даст. Есть предел, где нужно остановиться. Потому что сейчас привычная политика может погубить всех. Необходимо защитить святилище, а значит и замок.
Призвать воинов других кланов? Да, их пора поднять, пора. Если полагаться только на рассудок, то вроде бы для этого не время, вроде бы не происходит ничего такого, чего бы не происходило и сезон назад и даже год. Но чутье подсказывало, что сейчас все изменилось, сейчас на пороге решающая схватка и, если они ее проиграют, их ждет катастрофа. Кто бы ни превращал оборотней в мраков, именно они получат власть в Теновии, если он не защитит святилище. И полагаться на воинов других кланов в этом деле не стоит.
Он поступит иначе. Срочно отзовет своих — проверенных. Клан волков, весь, до последнего воина, должен быть здесь. И все, кто служит ему, кому он безоговорочно верит. Пусть используют кристаллы, но будут здесь не позднее, чем послезавтра. А воины других кланов пусть заменят их, отыскивая мраков, защищая города и поселения людей. Решено. Он так и поступит. Немедленно. И если кто-то его осудит, кто-то будет роптать — пусть. Правитель не может быть хорошим для всех. Его авторитета хватит, чтобы кланы подчинились. Остальное сейчас неважно. Призвав Тремира и слугу-секретаря, Ярон надиктовал княжеский указ. Тремир поддержал его, хотя и был удивлен поспешностью и решимостью князя.
— Я чувствую, что время на исходе. Наших воинов рассеяли по всей Теновии не просто так, — жестко сказал Ярон.
Тремир склонился над картой, где были отмечены места недавних нападений мраков. Несколько минут молчал.
— Мне стыдно, что не я первым об этом подумал, князь, — проговорил седой волк. — Ты вырос. Вырос, как правитель, Ярон. Прежде я думал, что ты достойный сын своего отца. Сейчас я думаю, что ты превзошел его.
Ярон сжал плечо старого друга, ничего не сказав. Слова были не нужны, Тремир и без них знал, как много значит для Ярона это признание. И знал, что князю нужна поддержка.
