— Проклятье! — выругался он.
Отобрав у Хаскера звезду, Страйк вытер ее о бриджи. Еще раз осмотрел. Ни царапинки.
— Эта штука очень твердая — если даже твои зубы не оставили на ней следа.
Солдаты зафыркали. Хаскер ответил свирепым взглядом.
Моббс разрывался между «звездой» и пергаментом. С выражением напряженного внимания и волнения он переводил взгляд с одного предмета на другой.
— А ты, ученый, как считаешь, что это такое? — спросил Страйк.
— Думаю… думаю, это… оно. — Руки гремлина дрожали. — То самое, на что я надеялся…
— Не томи, — нетерпеливо потребовала Коилла. — Объясни!
Моббс указал на пергамент:
— Это написано на языке таком древнем, таком… смутном, что даже я с трудом в нем разбираюсь.
— Но что ты можешь понять? — настаивала она.
— Пока мне понятны лишь отрывки. Но думаю, они подтверждают мои подозрения. — Моббс явно ликовал, по-своему, по-моббски. — Этот предмет… — Он указал на звезду. — Это инструмент…
— Чего-чего? — переспросил Хаскер, вытирая сальным рукавом рот.
Страйк передал предмет Моббсу. Тот принял его с великой бережностью.
— На древнем языке он обозначался словом, которое переводится как «инструмент» или «средство». Это ощутимое доказательство того, что одна давняя история, которую до сего дня считали мифом, на самом деле имела место. Если легенды говорят правду, предметом пользовалась сама Вермеграм. Не исключено, что она же его и создала.
— Но с какой целью? — спросил Джап.
— В качестве тотема, обладающего огромной магической силой, и в качестве носителя великой истины — частью ее является и тайна древних рас.
— Это как? — не понял Страйк.
— Твердо я знаю лишь, что всякий инструмент является частью большего целого. А именно, одной пятой его. Когда он соединяется с четырьмя другими, открывается истина. Честно говоря, я понятия не имею, что все это значит. Но готов поставить на кон собственную жизнь, утверждая, что это самый значительный предмет из всех, что мы когда-либо видели в жизни.
Он говорил с такой убежденностью, что речь захватила всех. Воины стояли вокруг, замерев.
Джап решил проколоть пузырь общего волнения.
— А как он соединится с остальными? И что тогда произойдет? И где они?
— Все это тайны в тайнах и вопросы без ответов. Они являлись такими всякому, кто пытался изучить тему. — Моббс фыркнул, словно говоря о чем-то само собой разумеющемся. — На первые два твоих вопроса я ответить не могу. Однако то, что я подслушал, пока был в плену, может послужить ключом к отысканию остальных инструментов. Может, я подчеркиваю.
— И что тебе удалось услышать?
— Кобольды не заметили, что я немного понимаю их язык. Я же решил, что лучше этот факт не обнаруживать. В результате они говорили в моем присутствии свободно и несколько раз упоминали твердыню Уни под названием Троица. Они были убеждены, что господствующая там секта исповедует религию, в которой фигурирует и легенда о пяти инструментах.
— Троица? Это ведь укрепление Кимбола Хоброу, верно? — заметила Коилла.
— Да, — подтвердил Элфрей, — а он прославился своим фанатизмом. Управляет своими последователями железной рукой. Все говорят, что он ненавидит древние расы.
— Так ты считаешь, Моббс, что у них в Троице может быть одна из этих… звезд? — спросил Страйк.
— Не знаю. Но шансы довольно высоки. Иначе с чего кобольдам проявлять к этому месту интерес? А если они собирают инструменты — для себя или для кого-то другого, — то все укладывается в схему.
— Минутку, — прервал его Джап. — Если инструменты настолько могущественны…
— Потенциально могущественны, — поправил Моббс.
— Хорошо, они обещают могущество… Если это так, то почему сам Хоброу их не разыскивает? И почему их не разыскивают другие люди?
— Вполне возможно, они просто не знают легенд, повествующих о могуществе инструментов. Или слышали легенды, но поняли только, что таинственные предметы являются объектом поклонения, однако не знают, что их необходимо объединить. И потом, кто сказал, что Хоброу или его последователи не ищут? Подобные цели достигаются лучше всего под покровом тайны.
— А что насчет Дженнесты? — спросила Коилла. — Ей известна легенда о пяти звездах, Моббс?
— Утверждать с уверенностью не берусь. Но если она так жаждет получить этот артефакт, то вполне возможно, что и легенду знает.
— И у нее розыски тоже могут быть в полном разгаре?
— Окажись я в ее положении, то так бы именно и поступил. Но не забывайте, орки: могущество, которое обещают инструменты, приобретается нелегко. Однако это не значит, что вам следует смириться.
— Смириться? — вскинулся Хаскер. — Смириться с чем? Ты ведь не собираешься затевать этот безумный поиск, Страйк?
— Я обдумываю несколько возможных линий поведения.
— А ты отдаешь себе отчет, что будет, если мы отправимся на поиски следующей звезды? Это дезертирство!
— Нас, наверное, уже и так зачислили в дезертиры, Хаскер. Нам полагалось вернуться в Кейнбэрроу уже больше недели назад.
— И кто виноват в том, что мы не вернулись?
Никто из присутствующих при этой сцене не знал, как Страйк отреагирует на обвинение. Он всех удивил.
— Прекрасно, можешь винить меня. Я не стану спорить.
Хаскер решил идти до конца:
— Интересно, может, ты и на самом деле хотел загнать нас в такую ситуацию? Судя по твоему нынешнему желанию усугубить ее, это вполне могло быть.
— Я не стремился усложнять нам жизнь. Но теперь все уже случилось, и ничего не поделаешь. Надо постараться как можно лучше выйти из положения.
— Глотая эти россказни о мифах и легендах? Это сказки для свежевылупившихся, Страйк. Нельзя верить такому грифоньему дерьму.
— Верю я или нет, роли не играет. Важно, верит ли Дженнеста. Если верит, то у нас в руках хороший козырь. Эта звезда может спасти нам жизнь. Правда, зная, что из себя представляет Дженнеста, даже в этом я не уверен. Но если бы удалось достать больше одной звезды, а может быть, даже все пять…
— Значит, вместо того чтобы вернуться и сдаться на милость королевы, лучше отправиться в этот безмозглый поиск?
— У нее нет милости, Хаскер. Неужели ты не можешь понять? Или, чтобы вдолбить тебе это в голову, я должен прибегнуть к помощи кулаков?
— Но ты начал строить планы, основываясь только на слове старого гремлина. — Хаскер ткнул пальцем в Моббса, и тот поежился. — Откуда тебе знать, правду ли он говорит? А может, он просто-напросто сумасшедший?
— Я верю ему. А если бы и не верил, возвращаться все равно нет смысла. Послушай, если ты и те, кто голосовал вместе с тобой — Джад, Финджи, Бреггин… если вы хотите уйти, уходите, никто вас не держит. Однако в больших числах есть безопасность.
