— Ты хочешь расколоть отряд?
— Нет, не хочу.
— Голосование прошло только по поводу того, вскрывать или не вскрывать цилиндр. Вопроса «становиться ренегатами или нет?» не было.
— Справедливое замечание. Хотя я думаю, что мы уже ренегаты. Ты просто не заметил превращения. — Страйк обратился ко всем Росомахам. — Вы слышали, о чем здесь говорилось. Я хочу отправиться за следующей звездой, и похоже, что есть шансы найти ее в Троице. Не стану скрывать, путь предстоит трудный и борьба ждет нелегкая. Но мы ведь орки, мы для этого созданы. Если кто-то из вас не хочет идти со мной, если вы предпочитаете вернуться в Кейнбэрроу или в любое другое место, вы получите пайки и лошадей. Выскажитесь сейчас.
Никто не вышел вперед — даже те, кто голосовал вместе с Хаскером.
— Итак, ты с нами? — спросил его Страйк.
После некоторой паузы сержант недовольно ответил:
— Разве у меня такой широкий выбор?
— У тебя есть выбор.
— Я с вами. Но если дела пойдут так, что мне не понравится, я уйду.
— Отлично. Однако заруби себе на носу: может, мы больше и не принадлежим к орде Дженнесты. Но это вовсе не значит, что отменяется дисциплина. На ней все держится. Если у тебя с этим опять будут проблемы, мы проголосуем еще раз. По вопросу того, кто поведет отряд.
— Веди ты, Страйк. Я просто хочу выбраться из этой заварухи живым.
— Вы сделали первый шаг, — сказал, обращаясь ко всем, Моббс. — Возвращение невозможно. Теперь вы вне закона.
Сгущающуюся атмосферу отрезвления развеял Страйк:
— Давайте готовиться к выступлению.
— В Троицу? — спросила Коилла.
— В Троицу.
Коилла улыбнулась и отошла прочь.
Элфрей отправился проверить состояние пациентов. Остальные тоже разошлись и занялись приготовлениями к походу.
Моббс посмотрел на Страйка и неуверенно произнес:
— А что насчет… меня?
Страйк несколько секунд рассматривал гремлина. По лицу вождя Росомах ничего нельзя было прочесть.
— Не знаю. Может, нам следует благодарить тебя за то, что ты помог нам вырваться на свободу. А может, надо убить за то, что ты перевернул вверх тормашками всю нашу жизнь.
— Мне кажется, Страйк, вы сами перевернули ее — еще до встречи со мной.
— Пожалуй, ты прав.
— Так что вы со мной сделаете?
— Мы тебя отпускаем.
Гремлин отвесил легкий благодарственный, поклон.
— Куда ты отправишься? — спросил Страйк.
— В Хеклоу. У меня там незаконченное дело. — Глаза гремлина заблестели. — Там в подвале нашли сундук, доверху набитый дощечками для писания. Очевидно, записи о налогах… Ты не находишь это таким увлекательным, каким нахожу я, да, Страйк?
— Каждому свое, Моббс. Может быть, часть пути мы можем сопровождать тебя?
— Мне в Хеклоу, вам в Троицу. Это в противоположных направлениях.
— Мы дадим тебе лошадь и припасов на дорогу.
— Очень щедро с твоей стороны.
— Кто знает, может быть, ты вернул нам свободу. Лошадь и припасы за свободу — не такая уж дорогая плата. И потом, у нас все равно есть лишние лошади. Например, конь Дарига. Он ему еще не скоро понадобится. Кстати, можешь оставить себе это. — Страйк кивнул на пергамент в руке Моббса.
— Правда?
— А почему нет? Нам он все равно не нужен. Не так ли?
— Э-э… Да, пожалуй; не нужен. Он не проливает свет на действие предметов-инструментов… Благодарю тебя за него, Страйк. И за то, что спас меня от кобольдов. — Моббс вздохнул. — Знаешь, я бы с удовольствием отправился с вами. Но в моем возрасте…
— Само собой.
— Я желаю тебе и твоим Росомахам удачи, Страйк. И, если хочешь прислушаться к совету старого гремлина… будь настороже. Не только потому, что своими недавними действиями вы нажили себе много врагов, но еще и потому, что вы вступаете на сложный путь поиска. И на этом пути вполне можете вступить в конфликт с тем, кто тоже занят этими поисками. Когда на карту поставлено столь многое, ваши соперники не остановятся ни перед чем, чтобы получить приз.
— Мы умеем за себя постоять.
Моббс посмотрел на массивную грудь орка, на его внушительные плечи, мускулистые руки и горделиво выступающую челюсть. Он прочел на суровом лице решимость, увидел блеск в глазах.
— Не сомневаюсь.
Вернулся Хаскер, с седлом в руке. Бросив его на землю, он принялся приводить в порядок свое снаряжение.
— Каким путем ты отправишься в Хеклоу? — поинтересовался Страйк.
Моббс ответил легкой улыбкой:
— Не через этот лес уж точно. Чтобы как можно быстрее выйти из него, я отправлюсь на запад, потом поверну на север. Так, конечно, дольше…
— Но гораздо безопаснее. Понимаю. Мы поедем до края леса вместе с тобой.
— Спасибо. Пойду приготовлюсь.
Сжимая в руке пергамент, Моббс зашагал прочь.
— Это тоже может быть ошибкой, — заметил Хаскер. — Он слишком много знает. Что, если он проболтается?
— Не проболтается.
Не успел Хаскер дать очередной ненужный совет, как появился Элфрей. Лицо у него было встревоженное.
— Меклун умер, — объявил он. — Его доконала лихорадка.
— Проклятье! — сказал Страйк. — Однако удивляться нечему.
— Ты прав. По крайней мере страдания его прекратились. Я ненавижу терять их, Страйк. Я старался как мог…
— Я знаю.
— Теперь встает вопрос, что с ним делать. Учитывая положение, в каком мы находимся…
— Для кобольдов и прочих, которые бродят в округе, погребальная пирамида будет, как кусок бекона. Мы не можем так рисковать. На этот раз забудь о традициях. Мы похороним его.
— Я прослежу за этим.
Уже собираясь уходить, Элфрей бросил взгляд на Хаскера и остановился.
— Ты в порядке? — спросил он. — Ты что-то немного бледен.
— У меня все отлично, — резко отвечал Хаскер. — Просто меня тошнит от того, что происходит с дружиной! А теперь оставьте меня в покое!
Повернувшись к ним спиной, он кинулся прочь.
Дженнеста разглядывала ожерелье из зубов снежного леопарда.
Оно было приложено к нелепому сообщению от капитана, которого Кистан послал за Росомахами. Несмотря на приказания, Делорран взял на себя смелость продлить дату объявленного королевой последнего срока. Ожерелье было наглядным свидетельством того, как эти любимчики, стоит им оказаться вне поля зрения, тут же забывают о субординации. И о наказании, которое она наложит на них за это преступление.
