Книга Волшебник Ришикеша - Мария Мансурова

Лагерь состоял из нескольких корпусов. И, как ни странно, располагались они на разных берегах. Завтрак, обед, любое желание утолить голод вынуждали нас идти через огромный мост. Мы собирались в группы, идти без взрослых строго, настрого запрещалось. Столовая находилась в огромном светлом помещении с окнами до пола, сквозь которые любил врываться ветер. Помню наш первый обед: мы сидим вместе с братом, уставшие после дороги, я ем творожную запеканку и пью густой красный кисель. Вообще, у меня такое ощущение, что все, что я пила там, было красного цвета, даже вода. Брат достает из кармана вкладыши от жвачек, заботливо расправляет их и рассматривает. И тут я замечаю его. Он стоит в дверях, очень высокий, худощавый, длинные прямые светлые волосы забраны в хвост, глаза настолько яркие, что, несмотря на расстояние, меня пронизывает их голубизна. Я не могу оторвать от него взгляд, потому что он смотрит на меня. Сначала я неуверенна, оглядываюсь по сторонам, с губ слетает нервный смешок, но постепенно сомнения рассеиваются. Мне немножко страшно, щеки начинают гореть.

Это происходит каждый раз, когда я бываю в столовой. Ясно, он студент, подрабатывающий здесь во время каникул. Ему лет восемнадцать, двадцать. Мне кажется он взрослым, даже старым. Он непохож ни на кого из моих знакомых, он странный, слишком красивый. Носит тарелки с достоинством, будто рыцарь свой меч.

Я постоянно катаюсь на качелях с подружками, учусь красить ногти, по ночам мажем друг друга зубной пастой. Повсюду нас сопровождает ветер, усиливающийся при приближении к реке. Еще участвую в конкурсах, которые придумывают разленившиеся воспитательницы. Например, конкурс красоты.

В тот день я надела белое шелковое платье с кружевными оборками, которое мне сшила мама. В то время оно казалось мне верхом совершенства, мне нравилось дотрагиваться до мягкой ткани, она скользила по кончикам пальцев, поднимая необузданный восторг в моей душе. В самый раз для конкурса, который должен был состояться сразу после ужина.

Ела я мало, чтобы не выпирал живот, но меня мучила жажда. Я приподнялась, потянулась за кружкой с компотом из крыжовника и клубники и готова была вернуться на свое место… Стула не оказалось, я упала навзничь, красная жидкость мгновенно поплыла по белой ткани. Раздался глупый смех толстого подростка, сидевшего рядом. Я только успела подняться, а он уже был здесь. Его глаза сияли от гнева, резким движением он схватил моего обидчика, подтащил к открытому окну и вышвырнул его, будто тряпку. Это был первый этаж, но во мне осталось ощущение, что произошло убийство. Он убил его в моих глазах. Я переоделась и заняла второе место на конкурсе, первое досталось пятнадцатилетней девушке. А еще узнала его имя — Михаэль.

Мы съездили на экскурсию в Варшаву. Больше всего меня поразило обилие игрушечных магазинов, их красочные витрины. Когда мы вернулись, уставшая, я легла на кровать, продолжая мечтать о куклах в воздушных розовых платьях. Пани Мартина позвала всех девочек, чтобы вместе идти через реку в кружок вязания. Уже тогда я испытывала неприязнь к иголкам и ниткам, да тут еще воспоминания о Барби…

— У меня очень болит голова, я останусь.

В ответ я получила сочувствующую улыбку и полную тишину, внезапно окружившую меня. Я пыталась уснуть, ворочалась, взбивала подушку, тоска все больше наполняла голову. Наконец, я решила догнать их. Надела синее платье в мелкую белую крапинку, расчесала волосы и бросилась к мосту.

Никогда дорога не казалась мне такой длинной. Подо мной перекатывалась река: журчала, бурлила, ее протяжную песню подхватывал ветер. Вокруг не было ни души. Я сто раз пожалела, что пошла одна, и отчаянно хотела вернуться. Но было слишком поздно — обратная дорога была теперь намного длиннее. Мои шаги становились быстрее, постепенно превращаясь в бег.

Мост остался позади. Можно было расслабиться. Нужно только найти тот самый корпус.

Он возник из пустоты. Высокий, волосы, как обычно, забраны в хвост. Он произнес несколько слов, но смысл ускользнул от меня, хотя в то время я немного знала польский. Голубые глаза впились в мое лицо. Он повторил. Я рассеянно пожала плечами. Внезапно он схватил меня за руку, увлекая за собой. Я сопротивлялась, кажется, пыталась закричать. Он ускорил шаг. Влажные холодные ладони цеплялись за мои запястья, причиняя боль. Он свернул с дорожки и теперь тащил меня сквозь кусты, босоножки застревали в густой траве. С каждой секундой страх становился все сильнее, как и его руки. Я пыталась вырвать ладони, ударить его, укусить. Вспышка ярости сделала меня сильной, мне почти удалось освободиться, как вдруг он отпустил меня. От неожиданности я упала навзничь. Задыхаясь от недавней борьбы, Михаэль протянул мне руку, чтобы помочь встать. Но я не желала принимать его помощь и продолжала лежать на прохладной земле.

Его силуэт возвышался надо мной на голубом фоне неба, прерываемого тяжелыми облаками. Солнце струилось сквозь высокие кроны деревьев. Неуместный покой разлился по-моему телу и еще нечто сладкое, недоступное моему пониманию. Он опустился на колени и начал говорить, речь была то плавной и глубокой, то хриплой и прерывистой. Я продолжала лежать, меня несли потоки слов, убаюкивая, словно колыбельная. Время изменило свой темп, оно стало чем-то эфемерным, плавным…

— Привет! — раздался звонкий хохот Иры, моей соседки по комнате. — Чем это вы тут занимаетесь?

Я поднялась, отряхивая платье и поправляя волосы.

— Я упала… А тут он… не пойму, что он тараторит.

Михаэль встал и подошел ко мне так близко, что пришлось запрокинуть голову. Смятение в его глазах превратилось в спокойствие или безнадежность. Голос вырвался из приоткрытых губ. „Так выглядят ангелы…“ — мелькнуло у меня в голове. Рядом снова вспыхнул смех.

— Он говорит, что любит тебя… Серьезно!

— Дурочка!

Я хотела еще раз взглянуть в его лицо, но оно было навсегда сокрыто от меня деревьями, светом, пробивающимся сквозь тучи, и временем.

Больше я не видела его. Ни в столовой, ни в любом другом корпусе или парке. Он исчез, оставляя лишь бурную реку и воспоминание об ангеле, которое тоже скоро исчезло, растворилось в приближающейся осени».

— Все болтаете. Может, пойдем прогуляемся? — Вопросительный, зовущий взгляд Дена.

— Почему бы нет. Тань, ты с нами?

— Нет. Поднимусь на второй этаж, там есть Интернет.

— Соскучилась по цивилизации? Ладно, до скорого.

Руки были все еще влажные. Ладони прилипали к перилам, замедляя ее шаг по крутым ступенькам. В мутном окне отражалась улица. Неплохой кадр, но снимать совсем не хотелось… Она села перед компьютером, устремляя взгляд над монитором, в плохо освещенный узкий коридор. «Пожалуйста, пожалуйста…» В ответ на ее слова послышался скрип, дверь одного из номеров отворилась… Высокий, широкие плечи, прикрытые рваной рыжей футболкой, и глаза — голубые и чистые… Таня резко поднялась, тело подалось вперед, готовое броситься к нему. Он прошел мимо, не повернув головы…

Она продолжала лежать среди высокой зеленой травы, упиваясь его силуэтом на фоне неба, прерываемого тяжелыми облаками…