в которой живут стигийские птицы. Нам надо двигаться очень тихо, чтобы не привлечь их внимание. Если мы благополучно минуем их, то дальше уже не будет врагов.
— Те самые стигийские птицы, у которых медные клювы, когти и крылья? — удивлённо спросил я, заметив часть круглой башни, которая красовалась на вершине одного из пиков. Она была похожа на огромное пятиэтажное гнездо. Как там вообще башню-то построили? Хотя это же Чистилище. Тут всё возможно.
— Да, ты всё сказал верно, Рей, — кивнул Мино и добавил: — Но прежде, чем идти дальше нам надо немного отдохнуть, затушить все факелы и замотать головы якам, чтобы они не могли мычать.
— Ещё бы Тиле голову замотать, а то она очень говорливая, — ехидно выдал Леопольд тихим голосом, но так как он стоял рядом со мной, то я расслышал его слова и улыбнулся, ощущая холодный ветерок, который приятно освежал после душного, пыльного тоннеля.
— Чего лыбишься? — подозрительно бросила дриада, подходя к нам вместе с Пашкой.
— Да я вот думаю, что нам бы очень пригодился дедушка Суворов, — произнёс я, указав рукой на горы.
— Хм… — хмыкнула девушка, а потом мрачно проронила: — После твоих слов мне вспомнился мой дедушка.
— А чего ты таким голосом говоришь о нём? — полюбопытствовал эльф, доставая из мешка вяленое мясо, хлеб и сыр.
— Потому что этот старый козёл оставил квартиру моему брату, да ещё и похороны были в восемь утра в воскресенье, — пробурчала Тила, скрипнув зубами, и тоже принялась доставать свои съестные припасы.
Я с немым укором посмотрел на девушку, а затем уподобился игрокам и стал насыщаться. Надо хорошенечко поесть, чтобы не выскочил дебафф, а то впереди ещё один переход, который может быть очень трудным, если мы потревожим птиц.
Сатир тоже рассуждал подобным образом, только вслух:
— Ежели-и-и птицы обратят на нас внимание-э-э-э, то караван не дойдёт.
— Жопа будет, — согласился эльф и вдруг весело добавил, покрутив головой: — А мы и так в жопе! Вот этот склон — левая булка, тот склон — правая, ущелье — разрез, а пещера — дырка!
И захохотал, но наткнулся на презрительный взгляд дриады и подавился воздухом, из-за чего из его рта начал вылетать кашель вперемежку с крошками хлеба.
А Тила ещё уничижительно добавила:
— Везде тебе жопы мерещатся. Гомосек проклятый.
— Я не гомосек! — яростно заявил тот, как только откашлялся.
— Тише, — шикнул я на него. — Хочешь, чтобы нас птицы изнасиловали?
Парень отрицательно покачал головой, после чего мы в молчании закончили ужин и караван двинулся дальше. Я снова шёл впереди, используя в качестве разведчика лишь Мрака, так как все химеры разложились, а для новых не было «запчастей». Поэтому мы продвигались вперёд медленнее, чем в тоннеле, но сейчас играла роль отнюдь не скорость, а скрытность. Если птицы нас услышат или увидят, то, как вы уже все поняли, нам будет и жопа, и труба, и полный писец. Всё игроки и местные прекрасно понимали это, поэтому мы даже дышали тише обычного. И нас мог выдать только скрип тележных колёс. Но с этим мы ничего не могли сделать и лишь испуганно вздрагивали, когда звук был особенно пронзительным. Я в такие мгновения непроизвольно косился на башню, которая почти скрылась в густых сумерках. Летят ли в нашу сторону хищные силуэты? Слышен ли клёкот? Пару раз моё разыгравшееся воображение рисовало очертания десятка птиц, но через мгновение выяснялось, что никого там нет. Я облегчённо выдыхал и шёл дальше.
Вскоре дорога стала плавно идти вниз, а потом свернула в сторону, огибая гору, и вышла к тому самому пути, который мы покинули из-за армии светлых воинов. Тут все разумные дружно выдохнули, сбросив адское напряжение, которое владело нами последний час, вызывая холодный пот и неприятное ощущение в животе. А минотавр радостно проговорил, что до Библа осталось всего несколько километров.
Мы быстро проскакали их, будто лошади, почуявшие скорый отдых, а затем перед нами предстал долгожданный город, над которым покачивалось около двух десятков кораблей. Библ был чуть больше прошлого поселения и стоял на возвышении, среди громадных куч отработанной породы, которую извлекали из десятков шахт, чьи зёвы чернели в горах. Библ, так же, как Ай, был окружён высокой стеной, но его ворота оказались выполнены не из дерева, а представляли собой две стальные створки. Я подивился их толщине, проникая в город вместе с караваном.
Внутри Библа обнаружились такие же изломанные под прямыми углами улицы, как и в Ай, да и дома были из всё тех же блоков, но вот их крыши почти повсеместно оказались из стальных листов, выкрашенных яркой краской: зелёной, жёлтой, красной. Тут вообще было много металла. Из него делали почти всё: окна, стулья, столы, фонарные столбы, в чьих чашах пылало масло, а также входные двери и ещё много всего прочего. Ну оно и понятно — ведь Библ был центром добычи полезных ископаемых, из которых тут же мастерили всякие вещи. Благодаря этому вокруг выросло множество мастерских, выбрасывающих в пахнущий гарью воздух клубы чёрного дыма.
А ещё у города присутствовал один существенный недостаток, а именно — нехватка продовольствия и воды. Повсюду были желоба, которые собирали дождевую воду, позже используемую в технических целях, а вот львиную долю питьевой везли в бочках из Есевона. Поэтому здесь стоимость хорошей воды оказалась раза в три выше, чем в других городах. Да и пища тут стоила больше, потому что около города не водилось никакой живности и не было плодородной земли. Но зато броня в Библе явно должна быть дешевле. Мне следует обязательно заглянуть на местный базар.
Пока же все игроки окружили минотавра, к которому прискакал такой же рогатый двухметровый тип, после чего он перекинулся парой слов с Мино и стал выдавать награду. Я быстро получил свои сорок пять монет и пятнадцать единиц славы, а затем отошёл в сторону, глядя на местный контингент. Он ничем не отличался от тех разумных, которые шныряли по Ай. Здесь тоже бродили горожане в толстых одеждах и игроки, одетые, кто во что горазд.
И тут вдруг один из тёмных игроков-гномов, который по-деловому быстро куда-то топал, резко остановился в паре метров от меня и удивлённо вытаращил глаза, а затем довольно громко выдохнул:
— Рей?!
— Ам-м-м, — протянул я, косясь на приближающуюся троицу моих товарищей, которые
