Катя не могла придумать мотивов для того, чтобы кто-то из ее коллег решился своими руками разрушить прекрасный замок, угрожая при этом жизни и здоровью многих детей.
Она собрала остатки планов, свернула их в аккуратные рулоны, закрепив канцелярскими резинками, и решила отправиться домой, ради разнообразия попав туда раньше восьми часов вечера.
По пути к выходу ей встретился Филч, они остановились, чтобы обсудить планы работы на завтра, после начали спорить о том, стоит ли перетирать доспехи сейчас, или лучше дождаться каникул. Дальше разговор перескочил на зал Славы, где хранились фотографии, награды и квиддичные кубки, а после откуда-то появилась библиотекарь мадам Пинс, которая настойчиво напомнила Филчу о его обещании заказать ей новые стеллажи и подготовить удобные папки для периодики.
Разбирательства на месте заняли полчаса, и даже после завхоз продолжил идти рядом с Катериной, ворчливо с ней переругиваясь. Солнце только начинало садиться, небо еще было ясным, хотя студенты уже убежали в замок, выполнять домашние задания или собираться на ужин. Катя и Филч медленно шли по дороге, огибая Черное озеро, и завхоз никак не хотел отцепиться, находя все новые поводы для спора.
Весна постепенно входила в свои права, вокруг все зеленело и начинало цвести, а у Катерины на душе было тяжело и тревожно, ее пугала неизвестность и было непонятно, что делать потом, когда Снейп разберется с директором, а ее работа в школе закончится. Даже ругаться с Филчем расхотелось, на душе было как-то горько.
Позади раздался шорох легких шагов, и, оглянувшись, Катерина заметила профессора Макгонагалл, которая нагоняла их и легко махнула рукой, привлекая внимание, как только поняла, что ее заметили. Собеседники остановились, позволив декану Гриффиндора приблизиться, а та, подойдя, слегка перевела дух, а после просто обратилась к Филчу:
— Аргус, мне жаль, — после чего одним легким движением кинула в него режущее заклинание “Диффиндо”. На груди Филча образовались несколько длинных ран, и он упал на обочину, зажимая края раны руками.
— Что вы делаете? — Катерина похолодела и переводила взгляд с Филча на Макгонагалл, и не зная, кидаться ей на помощь шефу или бросаться со всех ног наутек от спятившей ведьмы. Здравый смысл пересилил гуманность, и она кинулась бежать, понимая, что это ее не спасет, но и другого выхода не было — разве что нырять в озеро на ужин к Громадному кальмару.
Конечно, ей не удалось пробежать и тридцати метров, как все тело оказалось опутано невидимыми веревками, и Катя с размаху повалилась на землю и разбила нос, не имея возможности защититься от падения руками. Макгонагалл приблизилась сзади, походя трансфигурировала раненого Филча в бревно, а Катерину приподняла в воздух и поволокла за собой в сторону леса, где под деревьями уже мелькала фигура Дамблдора. Старик выглядел немного растерянным, хмурился, но, тем не менее, крепко держал две метлы, одну из которых протянул Минерве, а на другую уселся сам, а пленницу уложил позади себя, как тюк.
Оттолкнувшись от земли, преступники взлетели, а Катя попыталась крикнуть, но ее тут же заткнули “Силенцио”.
— Почему тебе было просто не сдохнуть? — спокойно, как-то даже огорченно спросил Дамблдор, направляясь в сторону деревни. — Дала бы себя прихлопнуть, и все, никаких лишних хлопот ни мне, ни Минни.
Катерина промолчала, напрягая мышцы и стараясь не скатиться с метлы. Краем глаза она видела сухую, строгую фигуру профессора Макгонагалл — декан Гриффиндора летела чуть позади, подстраховывая директора. Она держалась на метле по-королевски, и, очевидно, была мастером полетов, — спина ровная, руки держат древко спокойно и уверенно, ни единой прядки не выбивалось из гладкой прически, ноги элегантно скрещены, подол приоткрывает только кончики туфель, надежно скрывая все остальное.
Катя не знала, что случится, когда они достигнут предела, отмеренного ей замком, кроме того, в Хогсмиде не было запрета на аппарацию, и ей не хотелось представлять, что случится, если директор аппарирует, а она останется в воздухе без всякой поддержки.
Однако далеко улететь злоумышленникам не получилось — наперерез им уже неслись темные фигуры в мантиях, верхом на метлах. Дамблдор недовольно проворчал:
— Да чтоб вам, откуда они взялись? — И тут же стартовал резко вверх, надеясь оторваться. Макгонагалл извернулась и достала палочку, но ее очень скоро сбил один из преследователей, и тут же поймал падающую ведьму, транспортируя ее на землю.
Дамблдор летел, но оставшиеся преследователи не отставали, и очень скоро беглец достиг той точки, где находилась верхняя часть купола, закрывающая Катерине выход с территории. Она не могла ничего поделать, ощущая, как мягкая, но непреодолимая преграда буквально сдернула ее с метлы, и Катя полетела вниз, окончательно прощаясь с жизнью. Мимо пронесся Снейп, который, как борзая, взявшая след, гнался за Дамблдором и, похоже, не собирался его отпускать.
А Катя летела вниз, ожидая, когда уже картинки прошедшей жизни начнут проноситься у нее перед глазами, или как там должно быть перед тем, как тебя размажет по земле тоненьким слоем? Она подозревала, что это судьба — второй раз падать с громадной высоты, и в этот раз у нее не было шансов на спасение, поэтому оставалось только смириться с неизбежным.
Рядом показалась темная тень и мужчина в черной форменной мантии завис на метле, ловко подхватывая Катерину заклинанием левитации, выравнивая скорость и прекращая бесконтрольное падение, превращая его в спокойное, надежное парение. После он подлетел ближе и усадил Катю перед собой на метлу, попутно снимая наложенные на нее чары и заменяя их согревающими, что оказалось весьма кстати — от промозглого сильного ветра и смертельно ужаса женщина ощущала себя продрогшей до костей. А легкий холодок анестезии на разбитом носу снял последние болезненные ощущения.
Спасителем Катерины оказался солидный мужчина лет тридцати пяти-сорока с встрепанными темными волосами, небольшой ухоженной бородкой и ласковыми карими глазами. Глянув на женщину, он улыбнулся и перехватил ее покрепче, видимо, опасаясь, как бы Катя снова не упала с метлы. В объятиях незнакомца оказалось неожиданно уютно, как в теплой колыбели, он приятно пах дубовой корой и лавандовым мылом, и ей неожиданно захотелось улыбнуться в ответ — с плеч будто свалилась огромная тяжесть, и в душе родилась уверенность, что все закончится благополучно.
Катя перевела взгляд на школу и задохнулась от восхищения — замок сиял в лучах
