указе 25 мая 1718 г., который носил название «Пункты, данные С. Петербургскому генерал-полицимейстеру 1718 г., майя, 25». Согласно должностной инструкции, в полномочия А. М. Девиера входило следующее: он должен был контролировать строительство домов и застройку улиц, а также домовых печей, камелей и труб; укреплять берега рек и притоков; содержать улицы, переулки и придомовые территории в чистоте; следить за торговлей продуктами, их качеством и ценой; противодействовать пожарам; и, наконец, обеспечивать порядок в городе, прекращать ссоры и драки, искоренять подозрительные места, шинки, игорные дома, притоны, арестовывать и допрашивать гулящих, подозрительных людей[472]. Со временем происходило уточнение функций полиции и разведение сферы ее компетенции с другими государственными органами[473]. В общих чертах генерал-полицеймейстер и подчиненная ему Полицеймейстерская канцелярия действовали в двух направлениях: строительство и благоустройство городской территории; обеспечение общественного порядка и безопасности.
На протяжении первой половины XVIII в. строительство и благоустройство городской территории являлись определяющими процессами в истории Санкт-Петербурга. Санкт-Петербург мыслился Петром I как пример регулярного, европейски ориентированного города. Согласно О. Г. Агеевой, «град Петров должен был превратиться в символ новой, просвещенной в ходе реформ России, создать “славу” стране в Европе»[474]. Поэтому в процессе создания города прямо или косвенно участвовали все государственные институты, в том числе Полицеймейстерская канцелярия. Говоря о специфике деятельности А. М. Девиера и подчиненного ему ведомства, большинство исследователей акцентируют внимание на функции надзора[475]. Как подчеркивает Е. В. Анисимов, городская жизнь характеризовалась тем, что «регламентация вида и типа домов, застройки улиц, частей города была элементом тотального полицейского контроля над жизнью петербуржцев»[476].
С 1703 г. разрабатывалось несколько архитектурных проектов по созданию регулярного города в Санкт-Петербурге. На Адмиралтейской и Московской сторонах уже существовала стихийная застройка, которую в какой-то момент было легче оставить, чем снести полностью. Поэтому было принято решение построить регулярный город в другом месте. Первоначально взгляд государя упал на о. Котлин, но географическое расположение острова делало его слишком уязвимым в военное время. В середине 1710-х гг. Петр I решил создать образец регулярного города на Васильевском острове, где застройки, кроме дворца генерал-губернатора А. Д. Меншикова, практически не было[477]. Проекты планов Василеостровского строительства были разработаны в 1716–1717 гг. архитекторами Д. А. Трезини и Ж.-Б. А. Леблоном. Создание регулярного города предполагало принудительное переселение на остров представителей шляхетства и купечества – практика, характерная для заселения Санкт-Петербурга в целом[478]. В 1719 г. Петр I издал указ, содержавший конкретные указания к строительству (размер участка, тип дома, местонахождение в городе) и вводивший имущественный ценз, по которому определялись лица, попадавшие под Василеостровское строение: для дворян необходимо было владеть 40 дворами, для купцов – нести 40 рублей тягла[479]. Подобный ценз явно не соответствовал финансовым возможностям населения, даже самой обеспеченной части, и вызывал массу недовольства. Поэтому со временем его облегчили, принудив к строительству из дворянства только тех, кто имел более 100 дворов, а купцам и вовсе предложив переселиться «вольно»[480]. Еще больше возмущения вызывал указ строиться на Васильевском острове тем, кто уже имел дома на Адмиралтейской стороне и Санкт-Петербургском острове. Даже те, кто с точки зрения законодателя имел достаточно средств для строительства и дальнейшего содержания дома в Санкт-Петербурге, попросту избегали или откладывали этот нежелаемый процесс.
В силу сложившихся обстоятельств учреждение полицейского органа власти оказалось, как никогда, кстати. Полицеймейстерской канцелярии предписывалось вести учет и надзор за всеми лицами, которые уже построились, начали строиться или упорно не делали этого. А. М. Девиер регулярно собирал сведения о ходе строительства на Васильевском острове, составлял списки нарушителей, следил за этапами строительства, используемыми материалами, соответствием построек нормам регулярности[481]. По указу Петра I ему следовало применять к ослушавшимся силу и вводить штрафное строительство. Так, генерал-полицеймейстер получил указ: «…усмотрили мы в присланном к нам от архитекта Дрезина Василевскому острову чертеже, что на оном многия, кому определено строить каменное и деревянное строение еще и не зачали, а указ учинен о таких, что деревни у них отписывать за то ослушание, но сей штраф, хотя им и тяжек, однако в строении успеху не будет. Того для дали мы указ в Сенат, чтоб у них деревень описывать не велели, а вместо того велели б тех всех, кому определено строитца на Василевском острову и которыя уже и места взяли, а не зачали стротца, выслать в Санкт-Питербурх со всеми их фамилиями за караулом к вам. И когда такия к вам присланы будут, то на местах их из их же иждивения велите зделать по одной черной избе, и в тех велите им жить со всеми их фамилиями и слугами. В других бы домах они не жили, пока построят по указу»[482].
Кроме того, А. М. Девиер принимал непосредственное участие в разбирательствах по делу о московском строительстве (началось в 1719 г.). Суть обвинений заключалась в том, что некоторые из дворян и купцов, вопреки указу царя строить каменные дома только в Санкт-Петербурге и только в нем, начали возводить каменные постройки в Москве. В качестве наказания им полагалось построить в столице «штрафные» дома, планы которых были разработаны Д. А. Трезини. А. М. Девиер вел учет штрафников, должен был следить за процессом выполнения приговора и темпами строительства[483]. Несмотря на все старания генерал-полицеймейстера и строгость формулировок царских указов, деятельность полиции по принудительному строительству на Васильевском острове имела относительную эффективность: строительство шло, однако многие как откладывали возведение дорогостоящих каменных домов, так и продолжали откладывать, изобретая новые «веские» причины, а полиция, в свою очередь, не обладала достаточными ресурсами к принуждению.
Территорией Васильевского острова область контроля генерал-полицеймейстера и подчиненной ему Полицеймейстерской канцелярии не ограничивалась. На Городовом острове, Адмиралтейской и Московской сторонах аналогично главной задачей было соблюдение принципа регулярности: «…також бы никакое строение за линию или из линии строилось, но чтоб улицы и переулки были ровны и изрядны»[484]. А. М. Девиер в разное время сообщал государю о ломке построенных не по плану домов[485]; о количестве дворов на определенной территории[486], числе сооружений, отписанных на имя царя у «строившихся за указом»[487], переносе здания на другое место[488], о строительстве домов для бедных[489], а также о материалах, которые необходимо было бы употребить для отделки[490]. Помимо сбора статистических данных о строительстве, А. М. Девиер занимался распределением свободных земельных участков между желающими иметь дом в городе. В частности, в июне 1721 г. к генерал-полицеймейстеру обращался кабинет-секретарь А. В. Макаров с просьбой дать инструкцию
