побежала за Джеком, темно же на улице, тем более в парке, где в это время людей почти нет? Ничего бы с псом не случилось, вернулся бы домой.
— Не ругай её, она и так сегодня много пережила, — возразил Артём, не заметив Лизиного благодарного взгляда.
В это время напавший на девушку увалень очнулся и, посматривая на Артёма, поднялся, отряхнул со спортивных штанов грязь и листву. За секунды внешность и осанка его изменилась почти до неузнаваемости: спинка прогнулась, головка услужливо наклонилась, губки нервно задёргались, глазки засветились желанием немедленно ради Самохина совершить подвиг и стать его верным рабом.
— Братан, ты — Самоха, да? Спортсмен? Уважаю. Тебя все у нас уважают. Прости, рамсы попутал, не знал, что девчонка твоя.
— Тамбовский волк тебе братаном скоро будет, — Артём посмотрел на Никиту: — Оформлять его собираешься?
Бернгардт кивнул:
— Сейчас, только опергруппу вызову. — И, с иронией взглянув на Самохина, покачал головой: — А ты, оказывается, в узких преступных кругах известная личность.
— В узких преступных кругах тоже смотрят соревнования по каратэ и по мотоспорту.
— Да уж точно: вряд ли они смотрят турниры по шахматам. Ну что, Лиза, оформляем документы и домой — греться?
Позже, выполнив необходимые формальности, они возвращались из отдела полиции в дежурном уазике. В машине у Лизы снова навернулись слёзы, но это были уже остаточные проявления её переживаний, смешанных с усталостью. Артём прикидывал, как ему лучше напроситься домой к Бернгардтам: расставаться с девушкой совсем не хотелось, да и вообще не хотелось расставаться с его новой семьёй, особенно сегодня, когда он на генетическом уровне почувствовал принадлежность к новым родственникам. Самохин давно заметил за собой некую странность: не имея с самого детства любящих и любимых родителей, его всё время тянуло в счастливые семьи: в детстве и юности — в семью тренера по каратэ Андрея Ивановича, в молодые годы — к Петровым: Алексу — старшему другу по команде — и его жене.
Лиза тоже испытывала желание побыть ещё немного с Артёмом и невольно ему в этом помогла.
— Может, переночуешь у нас? Никита наверняка сейчас уйдёт к девушке или друзьям. А меня ещё подтрясывает от страха. — Девушка погладила Самохина по плечу. Он перехватил ладонь и переплёл свои пальцы с её.
Как же ей хотелось, чтоб Самохин снова поцеловал ее! Вспомнить вкус его губ, запах его кожи. «Господи, это ненормально!» — думала Лиза. То, что она к нему испытывала, ненормально и неправильно: он был и остаётся её преподавателем.
— Да без вопросов! — Артём едва скрыл своё ликование.
Она вопросительно посмотрела на брата, скептически ухмыльнувшегося:
— Никуда я не пойду. Не переживай. И где ему спать?
— Спать можно в гостиной или в комнате родителей.
Никита недовольно сощурил лоб и, бросив взгляд на Артёма, привёл последний аргумент против:
— А ты никуда не спешишь? Девушка напрасно отправила штук двадцать сообщений и несколько раз звонила?
— Почему ты решил, что звонила и писала именно девушка?
— Если бы мужик, уверен, ты бы ответил, да и не стал бы он писать сообщения, на которые не отвечают. Это привилегия исключительно женщин, причём эмоционально неустойчивых.
Брат попал в точку. Самохин действительно перестал отвечать на SMS, но у него было оправдание: все сообщения приходили от Кустовской. Да и что можно ответить на такое: «У Аннабеллы предвидится роскошная вечеринка», «Будут достойные люди», «Актёры и актёрки тоже будут», «Мы приглашены», «Отказы не принимаются» или «Немедленно приходи ко мне», «Я ещё жду». Он написал ответ на все сообщения одним предложением: «Не жди — не приеду. Завтра поговорим». Но Иветта не была бы Иветтой, если бы оставила всё, как есть. Она начала настойчиво звонить и требовать тоном, не принимающим возражений, немедленно явиться к ней, иначе Самохин пожалеет. Очень сильно пожалеет. Сначала он просто слушал её вопли, а потом, когда понял: Кустовская не успокоится, заблокировал контакт.
Елена Николаевна, увидев в прихожей всю компанию, сначала удивилась, а когда узнала, что Артём решил заночевать у них, несказанно обрадовалась, забыв даже спросить, где внуки так долго пропадали:
— Что же я сама не предложила тебе жить у нас? И незачем снимать квартиру, платить лишние деньги. У тебя есть это жильё, на него ты имеешь полное право. Устраивайся хоть в гостиной, хоть в комнате твоей мамы, на мансарде, она всё равно свободна. Квартира огромная, места всем хватит.
Лиза впервые за всё это время улыбнулась:
— Здорово! Артём, соглашайся.
Самохин вопросительно посмотрел на брата. Тот неопределённо пожал плечами, будто говоря: «Поступай, как хочешь».
— У Никитушки есть своя квартира, правда, ипотечная, но он всё равно почти всегда здесь, потому что нам хорошо всем вместе. И ты живи, — подхватила Елена Николаевна.
— Спасибо, сегодня останусь переночевать, может, ещё когда-нибудь приду, но жить привык отдельно, хоть и устал скитаться по чужим квартирам. Отец когда-то хотел купить, но я отказался — сам заработаю, в крайнем случае, тоже возьму ипотеку. Ту квартиру, в которой сейчас живу, снял специально рядом с вами, чтобы хоть как-то быть ближе к родным. Да и кот у меня, с Джеком вряд ли поладят — так что, спасибо за предложение, но нет.
Самохин не лгал: он привык жить абсолютно самостоятельно ещё лет с семнадцати. Уйдя от родителей, снимал жильё, которое принято называть ветхим, на такую квартиру, как сейчас, у него не было средств. Тогда он работал в автомастерской, выполнял за деньги контрольные работы, тесты, позже писал курсовые и дипломные — как мог и чем мог зарабатывал на жизнь, отказавшись почти от всякой помощи родителей.
— Хорошо, пусть будет так, — подвела итог Елена Николаевна, и, расчувствовавшись, смахнула с глаз слезы, — Лиза, покажи Тёме мамину комнату. А потом всем ужинать и спать.
Глава 31
Комната родителей Бернгардт по меркам других была небольшой, но очень уютной. Кроме кровати с бежевым хлопковым пледом, у окна, закрытого классическими шторами блэкаут, Артём увидел массивный деревянный письменный стол, занимавший примерно третью часть всей площади, над ним возвышались несколько полок с книгами по медицине, а в углу прижался узкий плательный шкаф. Ни модного тебе столика для макияжа, ни комода, ни зеркала. Всё функционально, минималистично и аккуратно. Разбавляли деловой стиль комнаты небольшие декоративные элементы на столе: причудливые песочные часы под старину, деревянная карандашница в виде куба с портретами известных русских врачей, современный металлический органайзер — решётка и две фотографии в бронзовой рамке.
Оглядев комнату, взволнованный Самохин, подошёл к столу и взглядом упёрся в
