мной.
Я опускаю ту часть, где во вторник я споткнулась о собственные ноги, и Уэст подхватил меня за талию. От этого небольшого прикосновения все мое тело чуть не загорелось, но мне удалось сохранить бесстрастное выражение лица, выскальзывая из объятий Уэста.
– Ты сильнее меня, – признает Джулс. – Если этот парень так хорошо владеет языком, как ты говоришь, он бы уже давно получил мое полное прощение. И я имею в виду, полное прощение.
Улыбаюсь и подталкиваю ее локтем.
– Все не так просто.
Она пожимает плечами и явно не согласна.
– Может быть, не для тебя, но я бы дала ему поблажку. Блин, этот номер, эти цветы. Боже! – кричит она. – И в довершение всего, я была абсолютно уверена, что видео слила Паркер. Она его подставила. Он сам тебе это сказал, – добавляет Джулс.
– В этом и проблема. Он сказал, – повторяю я. – Я ни на йоту не доверяю Уэсту.
Джулс снова пожимает плечами, и я чувствую, что она упускает суть.
– Значит, ты не думаешь, что эта сучка на такое способна? Подставить его, а затем шантажом заставить держать рот на замке?
Я немного обдумываю ее вопрос. Если быть до конца честной, то, конечно, я верю, что Паркер способна на такое. Эта тварь доставала меня с того момента, как Уэст повесил мишень мне на спину. Тогда вся эта хрень между нами стала еще более личной. Теперь, с тех пор как Уэст посеял семя сомнения о том, что она слила видео, я хочу добраться до нее еще больше, чем обычно. Итак, да, я думаю, что она способна на все. Но проблема в том, что, когда я думаю об источнике этой информации, я снова не уверена.
Это ведь Уэст.
И давайте предположим, что Паркер действительно опубликовала видео. Реально ли существует какая-то загадочная причина, по которой Уэст покрывал ее? Или все проще простого? Ему не нравится это признавать, но между ними есть история. Возможно, если Паркер и правда виновата, Уэст не бросает ее из-за некой верности, которая все еще сохраняется между ними. Может, это какой-то тупой кодекс Северного Сайпресса, или… он по-прежнему питает к ней слабость.
Я задавалась вопросом, что произошло бы в его гостиничном номере той ночью, если бы я не появилась и не помешала тому, чем они с Паркер занимались. Может быть, ему не настолько плевать на нее, как он утверждает.
– Я знала, что она как-то связана с этим, – заявляет Джулс, когда я слишком долго не отвечаю. – Как только ты сказала мне, что она была в комнате, моя интуиция подсказала, что это сделала она. Возможно, я предвзята, ведь Уэст чертовски сексуален, но я изучила ваши фотки. На тех, которыми делится Пандора, он пытается показать тебе, что настроен серьезно, и…
Я поднимаю взгляд, теперь прислушиваясь внимательнее. Она ненадолго замолкает.
– Я не знаю, Би Джей. Мне кажется, он говорит правду.
Ее слова тяжелым грузом ложатся мне на сердце. Джулс любит меня больше, чем кто-либо другой, вот почему я слушаю ее больше, чем кого-либо другого.
– Думаю, время покажет, – говорю я со вздохом, – но нам еще предстоит чертовски много разговоров.
Она не спорит со мной по этому поводу.
– Мы с Уэстом до сих пор так и не добрались до сути нашей первой проблемы, а уже появилась новая.
Желудок скручивается при мысли о том, что я была его целью с самого начала. Это нельзя просто так забыть. Не буду говорить за кого-то еще, но я уж точно заслужила и объяснение, и извинение.
– Я тебя понимаю, – наконец соглашается Джулс. – Но все равно: ты должна позволить ему еще разок отлизать тебе. Просто посмотришь, поможет ли это разрешить вашу ситуацию.
– Ох, господи, – выдыхаю я, прерывая ее болтовню. – Вали домой, Джулс. Прими холодный душ, а лучше три. Позвоню тебе завтра, – поддразниваю я.
– Уж постарайся.
Я сворачиваю за угол, и теперь, когда наш дом уже виден, догоняю Скар. Я не прерываю переписку между ней и Шейном, из-за которой она улыбается от уха до уха. В основном потому, что предложение Джулс заставляет меня заново пережить ту ночь с Уэстом. Ту, во время которой, клянусь, я видела звезды. И, возможно, даже прикоснулась к одной из них.
Он свел меня с ума, и это еще мягко сказано.
В той комнате, в тот момент я забыла обо всем неправильном, что он сделал, и знала только, что хочу его. Чокнутая.
Сейчас я чувствую себя очень напряженной, поскольку знаю, что мы с Уэстом не в таких отношениях, когда я просто могу позвонить ему и сказать: «Привет! Приходи, потусуемся. И, пока ты будешь здесь, можем использовать мою кровать».
Но, боже, как же я этого хочу.
Хотя я уверена, что он был бы более чем готов услужить, я не готова идти на компромисс. Он больше не прикоснется ко мне, пока я не получу ответы.
– Фу! Чем это воняет? – визжит Скар, и я выплываю из своих мыслей, как только она открывает заднюю дверь. Ее вопрос поражает меня за полсекунды до того, как это делает неприятный запах. Чтобы понять, откуда он, много времени не требуется.
– Чертов Майк, – громко стону я, роняя нашу еду на кухонный стол, а затем бросаюсь в гостиную.
По телевизору громко передают спортивный репортаж с сегодняшней игры, а мой замечательный папаша валяется в отключке посреди комнаты, ведь что, черт возьми, ему еще делать в День благодарения. Но этот мудак не только обоссался, но еще и определенно наложил в штаны.
С Днем благодарения меня.
– Черт тебя дери, Майк! Вставай! – кричу я, пытаясь приподнять его никчемную задницу.
Требуется несколько попыток и помощь Скарлетт, но нам наконец удается вытащить его из мокрого пятна, которое он оставил на ковре. Пахнущий как целый ликеро-водочный завод и общественный нужник, папаша стонет. Теперь, когда он оторвался от земли и задвигался, запах внезапно усилился.
– Что нам с ним делать? – спешит спросить Скар, натягивая рубашку на лицо, чтобы прикрыть нос.
– Отведем в его комнату. Пусть гниет там, мне все равно.
Запах поражает меня так сильно и быстро, что мне приходится дважды останавливаться в коридоре, чтобы пресечь рвотные позывы. Я буду в бешенстве, если этот ублюдок вынудит меня проблеваться ужином.
Когда ко мне возвращается самообладание, я киваю Скарлетт, и мы начинаем сначала. Как только мы переступаем порог его спальни, сразу бросаем его на пол. Я даже не останавливаюсь, чтобы посмотреть, все ли с ним в порядке, прежде
