дрожью слушала его слова, но мы миновали гору без приключений, и, когда мы подъехали к озеру Ниёно, солнце стояло уже высоко. Слуги разошлись в разные стороны в поисках какого-нибудь жилья и вернулись, сказав, что не нашли ничего подходящего, кроме мрачноватой хижины. Выбора не было, и мы остановились в ней.
В хижине было лишь двое людей, поскольку все остальные ушли в столицу. Эти двое не спали той ночью
вообще — они стояли на страже вокруг дома. Мои служанки спросили их, зачем они это делают, и те двое ответили: «Как зачем? Мы сдали наш дом на ночь совершенно незнакомым людям. А вдруг вы украдете у нас нашу посуду? Естественно, что мы не спим!» При этих словах мне стало и страшновато, и смешно.
Ранним утром мы покинули это место и спустя какое-то время добрались до Великого Восточного храма в Исэ-но-Ками. Храм был очень старым и сильно обветшал, но мы все равно преклонили перед ним колени и помолились. Той ночью мы остановились в храме Яма-бе. Хотя я и сильно устала, перед тем как заснуть, я все же нашла силы помолиться. Во сне я видела весьма благородную женщину. При ее приближении я ощутила легкое дуновение ветерка. Улыбнувшись, она спросила у меня:
— Зачем вы здесь?
— Как же я могла не приехать, ес-
— Когда вернетесь ко двору, непременно подружитесь с госпожой Хакасе, — сказала она.
Я проснулась в восхищении, и этот сон укрепил мой дух.
Мы переправились через реку и достигли храма Хацусё вечером. После омовения я пошла к храму. Здесь я провела три дня и каждый раз, засыпая, надеялась увидеть вещие сны. Однажды около полуночи мне приснилось, что в комнату кто-то бросил кедровый прутЗ? и этот прут будто бы был подарком от бога Инари. Проснувшись, я убедилась, что это был лишь сон.
Мы выехали обратно после полуночи и так как не смогли найти никакого подходящего жилья, провели ночь в маленьком доме, который,
37 В то время существовал обычай, согласно которому человек, желавший заслужить благосклонность бога Инари, должен был увенчать голову его статуи веточкой кедра. В те времена Инари считался богом-покровите-
Сейчас, когда я описываю события четырех или пятилетней давности, может показаться, что моя жизнь была полна странствий, но это не так. Я вспоминаю лишь некоторыеГоды минут, и память сохранит лишь звуки воды, Сегодня же я могу ясно видеть даже рябь вокруг сети рыбака.
тем не менее, казался очень милым. «Не спите! Ночью может случиться все, что угодно! Не бойтесь, но будьте настороже!» — предупредил слуг мой телохранитель, а я провела ночь, которой, казалось, не будет конца, в одиночестве и страхе. Когда рассвело, выяснилось, что мы ночевали в логове грабителей. Люди сказали, что хозяйка этого дома занимается темными делами.
Мы переправились через реку Удзи при сильном ветре; паром прошел очень близко от рыбацкого невода.
Спустя два года или около того я снова ездила в Исияма. Казалось, что снаружи идет дождь, и кто-то сказал, что для путешествия погода не самаяОсенний кленовый лист, омытый дождем, — Как красиво в горной глуши!
ехала в храм Курама. Стоял теплый весенний день; по склону горы клубился туман. Обитатели гор принесли мне какие-то корешки — их единственную пищу, и мне понравился их вкус. Когда я покидала храм, цветы уже увяли.
В Десятом месяце я снова поехала туда, и вид осенних гор вдоль дороги был еще более восхитительным, чем прежде. С горы сбегал ручей, пенясь и разбрасывая вокруг водяные капли, похожие на кристаллы.
Когда я подъезжала к монастырю, в глаза мне бросились кленовые листья, омытые прошедшим ливнем, оставившим на них бриллиантовые капли.
то увидела лишь стареющую луну, свет которой проникал даже на дно ущелий. Звук, который я приняла за шум дождя, издавал ручей, бежавший среди деревьев.
Шум горного ручья похож на звук дождя, А спокойная стареющая луна сияет с небес.
В следующий раз я отправилась в храм Хасё, и моя поездка была гораздо менее уединенной, чем прежде. По дороге разные люди приглашали меня разделить с ними трапезу, и вперед мы продвигались довольно медленно. Как красиво осенью в лесах Ямасиро! Переправились через реку Хасё и провели в тех местах три дня. На этот раз в том маленьком доме за перевалом Нара уже жили какие-то путешественники, и мы разбили лагерь прямо в поле. Люди спали на одеялах, расстеленных прямо на траве, но им сильно мешала роса. Луна была ясной и выглядела весьма
с небес — Стареющая луна, на которую я, бывало, смотрела еще в столице.
Я могла делать то, что хотела, и ездила на поклонение даже в дальние храмы, получая при этом удовольствие как от радостей, так и от тягот путешествий. Поездки были во многом приятным развлечением, а молитвы давали мне надежду. В те дни я не испытывала никаких особых печалей и отдавала всю себя воспитанию своего мальчика. Мой муж желал простого человеческого счастья, и будущее казалось безоблачным. Моя милая подруга, с которой мы имели обыкновение обмениваться письмами в стихах в самые разные моменты жизни, хотя и не так часто, как теперь, вышла замуж за наместника провинции Этидзен и уехала туда вместе с мужем. После этого отношения между нами прервались, так что я написа-
Она написала в ответПривязанность.Может хи она исчезнуть со временем, Тах же, как и снег, покрываюгций землю на севере?&аже крохотный камешек вечен, Хоть и спрятан под снегом.Так же и моя привязанность — вечна, хоть и незаметна.Вдали от городов, в сердце гор, Цветет вишня и бросает свои лепестки на ветер.
ла ей стихотворение и с большим трудом нашла возможность передать его ей:
Я отправилась в долину Нисия-ма. Повсюду там пестрели цветы и было замечательно, хотя и чуточку одиноко. Не было и следа человека. Спокойный туман окутывал все и вся.
Удзумаса. Однажды мне пришло туда письмо от одной из дам, служивших принцессе. Когда я писала ответ, над храмом плыли гулкие удары колокола:
О
