в клубы и ближайшие казино. На месте работали пожарные и следователи. Выясняли причину возгорания и пытались установить местонахождение аффинажного короля. Роман Коржин, коллеги которого успели еще до пожара вынести оборудование, вел прямой эфир.
Поэтому, едва Михаил успел обнять рыдающую от избытка чувств Веру, ему пришлось, отвечая на вопросы дознавателей, вновь использовать магию, чтобы его версия с прогулкой по тоннелям не вызвала подозрений. Не мог же он показать зеркало. Впрочем, костюм и ботинки, все равно выглядевшие как роба проходчика, вполне подтверждали изложенную им версию.
— Константин Щаславович пригласил меня на прогулку по подземным тоннелям, — перемешивая правду с вымыслом, объяснял Михаил. — Потом, когда мы вернулись, оказалось, что дверь заблокирована, и мы решили выбираться другим путем.
— Да что же он забыл в тоннелях? — недоумевал Андрей. — И какое это отношение имеет к проблемам экологии?
— Вполне даже имеет, — заверил его Михаил. — Он хотел мне наглядно продемонстрировать, как точечная застройка и прокладка новых подземных коммуникаций и тоннелей метро в историческом центре отрицательно влияют на окружающую среду, увеличивая эрозию почв.
— Получается, вы спустились в тоннели, когда начался пожар? — уточнил следователь.
— Незадолго до этого, сразу после завершения научной части конференции, — поправил его Михаил, не позволяя себя сбить с толку и запутать.
— А вы могли бы показать место, где последний раз видели Константина Щаславовича?
— Постараюсь, — с готовностью кивнул Михаил. — Мы выбрались наружу в районе Никитской и разошлись. Он связался с водителем и уехал, а я отправился сюда.
Телефон Константина Щаславовича, который знал Андрей, ожидаемо не отвечал, зато представители Фонда, как и в прошлый раз, подтвердили версию о благополучном возвращении шефа домой, настаивая на том, что дело о его исчезновении возбуждать не стоит. К счастью, проникнуть в тоннели через подвал особняка пока не получалось, поскольку там работали пожарные. По просьбе въедливого следователя Михаил показал лаз, сквозь который выбрался наружу, и его вроде бы оставили в покое. На всякий случай по возвращении домой он связался с Сергеем Боровиковым, благо в Наукограде уже наступил рабочий день.
— Зря ты сказал про тоннели, — пожурил его Боровиков. — Получается, ты последний, кто видел аффинажного короля.
— А что оставалось делать? Все равно десятки человек смогли бы подтвердить, что фойе конференц-зала мы покидали вместе.
— Тогда отпираться не имело смысла, — согласился Боровиков. — Будем надеяться, что обойдется. Особенно если учесть незаинтересованность Фонда в расследовании. В любом случае, я это дело буду держать под контролем, и, если появятся какие-то новости, сразу сообщу.
Хотя Михаил втихаря наводил у друзей справки по поводу хороших адвокатов, а Вера вздрагивала при каждом телефонном звонке, правоохранительные органы им больше не интересовались. На работе репортаж о конференции и пожаре тоже взяли без правок. Благо Роман поделился фотографиями, сделанными буквально в момент возгорания, пока оператор расчехлял камеру. Начальник отдела лишь покачал головой:
— Я тебя скоро буду без опаски в одни горячие точки отпускать. Куда ты не приезжаешь, там вечно начинаются какие-то казусы и катаклизмы. Поехал на станцию к биологам — попал в огненный шторм, отправился на Север — увидел, как мамонта уносит река. Пошел в родном городе освещать бизнес-конференцию, уж куда, кажется, банальнее. Но нет, и там случился пожар. Что у тебя за планида-то такая?
— Может, это просо журналистское чутье, — одобрительно кивнул главный редактор, подписывая заявление на отпуск.
Предложение отдохнуть шеф озвучил сам. Видимо, его убедил измученный вид Михаила, который первые две недели после злополучной конференции достаточно сильно хромал и не мог лежать на спине.
Раны, нанесенные клинками из Нави, упорно не желали заживать, хотя дали знать о себе не сразу. Еще в присутствии следователей Михаил крепился, да и адреналин после схватки зашкаливал. Но дома ему едва хватило сил наложить заклятье на зеркало Верхнего мира и ползком добраться до душа.
— Да как же тебя угораздило? — помогая Вере с перевязкой и поддерживая в вертикальном положении теряющего сознание друга, суетился Андрей.
— Когда по тоннелям пробирался, впотьмах на арматуру ржавую налетел: пиджак со штанами порвал, весь изгваздался, — борясь со спазмом сосудов, вяло отвечал Михаил.
— Чудак, нашел, о чем переживать, — услышав про испорченный пиджак, нервно рассмеялся Андрей. — Костюм купить можно, а шкура своя — не казенная. И вообще почему ты сразу не обратился к врачам? Тут по-хорошему швы накладывать надо.
— Так я ничего тогда не чувствовал, — кривясь от боли, пожал плечами Михаил.
Сознание немного прояснилось. Видимо, подействовал отвар, которым напоила его Вера, сразу разобравшая, что традиционные медикаменты тут не помогут.
— А может быть, все-таки в больницу? — вслед за Андреем охала и вздыхала мама. — Хоть противостолбнячное сделать. Ты понимаешь, что можешь умереть от заражения крови?
— Возьми бюллетень и не мучайся! — советовали коллеги. — Зачем тебе тратить отпуск?
— За бюллетени нормально платят только депутатам. Если брать больничные да от сюжетов отказываться, мы с супругой своим жильем никогда не обзаведемся, — отшучивался Михаил, как раз недавно обсуждавший в отделе размер первого взноса и проценты по ипотеке.
И только Вера, следуя указаниям Ланы, два раза в день молча промывала раны настоем наговорных трав, вытягивая скверну. Она-то знала, для каких целей мужу понадобился отпуск, и почему он не зовет с собой ни ее, ни Леву.
— И что ты теперь собираешься делать? — как-то спросила она, отцеживая отвар и готовя все для перевязки.
— Я должен уничтожить выползня или хотя бы загнать его в Навь настолько глубоко, чтобы он не смог выбраться, — пояснил Михаил. — Для этого я должен отыскать его смерть.
— Которая находится на конце иглы? — с сомнением глянула на мужа Вера, пытаясь принять всерьез то, что всю сознательную жизнь считала вымыслом.
Михаил кивнул, снимая рубаху и помогая жене разматывать бинты.
— И для этого ты опять отправишься в эти, как ты их называешь, тонкие миры? — осторожно очищая рану уточнила Вера.
— Других вариантов нет. И дед Овтай, и Дархан, и Водяной слышали о том, что тайник находится на вершине теневой проекции Мирового древа где-то в глубинах Нави, — пояснил Михаил.
— В сундуке на дубу, — переводя на обыденный язык, кивнула Вера. — И где этот дуб или, как ты говоришь, теневая проекция, тебе пока неизвестно?
— Я знаю, у кого дорогу спросить, — упрямо сжал губы Михаил.
— А не проще ли отнести это зеркало сразу в Навь? — с мольбой глянула Вера… и осеклась, сматывая бинты.
Она вздрагивала от каждого шороха и принимала шум дождя или хлопанье крыльев ночной птицы за попытку пленника взломать засовы фульгурита и выбраться наружу. Но ни разу не попрекнула мужа безответственностью, не попыталась воззвать к
