расклад?
Все трое его оппоненты стояли, как вкопанные. Широко открытыми, то ли от удивления, то ли от страха за свои жизни, глазами они смотрели на Адамова и его пистолет, как кролики смотрят на удава, который гипнотизирует их прежде, чем слопать целиком.
— Итак, друзья, — Адамов обратился к милиционерам, — медленно, очень медленно, без резких движений достали из кобуры пистолеты и передали их мне. Если кто — то дернется, я не стану стрелять вверх предупредительным выстрелом. Ситуация позволяет мне стрелять на поражение сразу. Ферштейн?
Оба гаишника молча кивнули в знак согласия головами. Как будто они уже давно «шпрехали».
— Тогда, поехали. Только медленно и по очереди.
Милиционеры по очереди руками, трясущимися, видимо, от страха, а от чего другого могли трястись у них руки в этот момент, достали из кобур пистолеты и осторожно передали их Адамову.
Засунув пистолеты в карманы пиджака, он продолжил руководить спектаклем:
— Теперь также не спеша, отстегнули нагрудные значки с Вашими номерами и также осторожно передали мне.
Все было выполнено беспрекословно.
Знаки оказались также в карманах пиджака Адамова.
— Получите все это у начальника ГОВД. Пусть проверит Вас на вшивость и коррупцию.
— Может, это … — промямлил майор. — Может можно как-то уладить этот инцидент, так сказать?
— Можно. Но не нужно, — резюмировал Адамов.
Затем он перевел взгляд на водителя Мерседеса.
— Права и документы на машину. И не вздумай шутки шутковать. Я ведь с такого расстояния не промахнусь. А жизнь у тебя одна. Давай, побыстрей, не задерживай добрых и честных людей (это несколько переделанное из считалочки «На золотом крыльце сидели»).
Буквально через минуту все требуемое было в руках Адамова. И также провалилось в, казалось, необъятные карманы пиджака УБОПовца.
— Я знаю, что по закону не имею права изымать все эти документы и оружие. Но обстоятельства форс — мажорные. Поэтому, думаю, что прокурор войдет в мое положение. И признает мои действия необходимыми и законными. Вам же троим я не позавидую. А, чтобы прокурору было легче принимать решение по делу, я на всякий случай записал на диктофон все наши переговоры.
Он достал из кармана диктофон и продемонстрировал запись этой троице.
— К тому же в салоне, как сказал этот урод, — он кивнул в сторону водителя Мерседеса, — задрипанных Жигулей, включен видеорегистратор. Так что, я думаю, интересное кино посмотрят и в ГОВД, и в службе собственной безопасности, и в прокуратуре.
В этот момент, как будто проснулся водитель Мерседеса.
— Командир, я понимаю, что был неправ. Скотина я. Доставил тебе много неприятных минут. Поэтому в качестве возмещения морального вреда, прошу принять от меня небольшой презент.
— Презент? Мне? — Удивился Адамов. — Ты, хоть понимаешь, что сейчас предложил мне взятку? Тем более в присутствии кучи свидетелей и работающего видеорегистратора.
— Какую взятку! Я же не прошу тебя отпустить меня без последствий. Или сделать что-то лично для меня или этих олухов.
Он кивнул в сторону своих «друзей».
— Это компенсация за неудобства, которые я тебе доставил. И все. Только не стреляй, пожалуйста.
Он медленно с ускорением задом двинулся к своей машине.
— Ты, куда, мил человек? — С откровенно удивленным видом спросил Андрей.
Пистолет он не убирал в кобуру, но и не наставлял больше ни на кого.
— Не волнуйтесь! — Тот даже приподнял вверх руки, как бы сдаваясь и в то же время, показывая, что у него нет никакого оружия. — Только не волнуйтесь! А то случайно нажмете на курок, и мне действительно будет очень больно. Я сейчас постараюсь загладить свой поступок.
— Ну, давай, посмотрим, как ты будешь исправляться прямо на наших глазах, — еле заметная улыбка пробежала по лицу Адамова.
Казалось, что он уже догадался, каким образом будет заглаживать свой промах этот парень — мужчина. Оказалось он не такой уж и потерянный для государства человечек.
Все сидящие в машине уже без всякого страха, а с живым интересом наблюдали за разворачивающемся прямо перед ними на этой «генеральской» дороге действе.
В это время индивид рода человеческого приблизился к своей машине и, не оборачиваясь, сказал, точнее даже приказал кому — то, сидящему в Мерседесе:
— Коньяк! Быстро!
Несколько секунд.
И из открытого окна авто чья — то рука одного из сидящих в Мерседесе, но невидимого для сидящих в машине УБОПа и Адамова, передала прямо в руку просящего бутылку.
И вот уже «смелый» владелец Мерса стал медленно приближаться к Адамову.
— Вот, — он протянул бутылку милиционеру.
Теперь уже все из Жигулей увидели, что это действительно была бутылка коньяка.
— Как ты думаешь, это армянский или грузинский? — Тихо спросил Звягинцев конвоира слева от себя.
— Молчи, дурак. Не болтай под руку.
Адамов поставил пистолет на предохранитель и вернул его в оперативную кобуру, висевшую подмышкой, точнее будет сказать, в подмышечной впадине левой руки.
— Ты знаешь, брателла. Я при исполнении. И к тому же, не привык ничего брать от таких, как ты. Тем более, прекрасно знаю, что это может плохо кончится.
— Так я ведь от чистого сердца.
Несколько секунд Адамов раздумывал.
Потом медленно сказал:
— Но, у нас в салоне сидит женщина. Своими действиями ты, я уверен, напугал ее. Поэтому я думаю, что этот презент несколько сглазит нехорошее впечатление у нее о случившемся. И послужит компенсацией за то, что она понервничала по твоей вине.
— Согласен. Извини, начальник. Передай этой прекрасной женщине мой мои извинения и это, — он протянул Адамову все ту же бутылку коньяка.
— Я же тебе русским языком сказал, что извиняться должен ты сам. И лекарство от переживаний, ты должен передать ей сам. Понял, урод?
Его рука опять потянулась к кобуре.
— Понял, понял, начальник, — залепетал образина, с которого уже давно слетела вся его спесь.
Он осторожно подошел к машине со стороны, где сидела Суворова. Нагнулся и…. Некоторое время ошарашенно молчал. Это он увидел на заднем сиденье мощную фигуру Звягинцева в компании двух милиционеров в форменном обмундировании и с пистолетами в руках. Они до сих пор не спрятали их в кобуры.
Потом он медленно перевел взгляд на Суворову и вкрадчивым голосом пролепетал:
— Простите, ради бога. Я не хотел Вас побеспокоить. И Вас…, — он кивнул в сторону сидящих на заднем сиденье. — Это Вам для успокоения нервов.
Он протянул в открытую форточку дверки злосчастную бутылку.
Суворова, наблюдая весь этот спектакль с презентом, старалась не улыбаться. Она уже давно догадалась о замысловатой многоходовой игре Адамова по получению возмещения причиненного морального вреда.
Ведь, действительно. Если бы он взял эту бутылку, и потом этот факт всплыл бы, а он
