чтобы как-то сгладить ситуацию.
И тут, будто круги на воде, среди «Пожирателей Смерти» распространилась информация о том, что сын Джеффри Нотта выжил. В тот же день Люциус и Нарцисса отправились в гости к однокурснику. Они оба хотели увидеть ребёнка. Нотт с гордостью показал своего маленького сына. Юный наследник — Теодор, как представил его Джеффри, — сладко спал в люльке под присмотром заботливой домовушки.
Люциус перед визитом к Нотту решил заглянуть к Гиппократу Сметвику и попросить у того специальный медицинский артефакт. Результаты диагностики поразили его: мальчик был совершенно здоров, и его магический потенциал обещал быть выше среднего. Пока Нарцисса играла с проснувшимся Тео, Люциус внимательно посмотрел в глаза Джеффри и спросил:
— Нотт, только не лги мне. Как тебе удалось спасти сына? Ты же знаешь о…
Люциус намеренно не стал упоминать «Тёмную метку» и связанные с ней проблемы. Он и хозяин дома прекрасно понимали, о чём идёт речь.
— Я не могу раскрывать подробности, — покачал головой Джефри.
— Пожалуйста! — выдавил из себя Люциус, переступая через свою гордость. Страх, что у них никогда не будет детей, ледяной рукой сжимал сердце Малфоя. Он видел, как Нарцисса не могла заставить себя отпустить маленького Теодора, изливая в пространство волны нерастраченной нежности.
Нотт закусил губу, а потом признался:
— Подробностей я вам действительно не могу рассказать, это тайны рода Нотт. Но я намекну. Мне помог спасти сына наш однокурсник Бьёрн Вильямс. Благодаря ему теперь у меня есть наследник. И нет, — покачал головой Джеффри, — он не потребовал от меня предать Лорда, взять золото из сейфов или предоставить доступ в библиотеку мэнора. Как это ни странно для слизеринца, Бьёрн помог мне просто из дружеских побуждений. Лишь сказал, что если ему когда-нибудь понадобится помощь, он обратится ко мне.
Люциус изумлённо поднял бровь. С Бьёрном Малфой общался довольно часто, пусть обычно это был всего лишь обмен письмами и мелкими просьбами. Та история с единорожьим молоком, если не сделала их друзьями, то приятелями сделала точно. Не так давно, он выполнил маленькую просьбу Вильямса и отправил ему сову, как только Орион Блэк появился в Визенгамоте. Зачем богатейший волшебник магической Англии понадобился Бьёрну, Малфой, естественно, не спросил. А теперь, узнав тайну Нотта, бывший староста Слизерина задумался. Что он может предложить Вильямсу за помощь, и сможет ли тот помочь?
Домовушка собиралась кормить малыша, а Малфой отвлёк жену и попрощаться с хозяином. Вернувшись в мэнор, Нарцисса с надеждой посмотрела на него, ожидая подробностей. Люциус не стал ничего скрывать, и жена тут же потребовала организовать встречу с Вильямсом и решить наконец проблему с наследником.
Глава 58 Глупость часто приводит к трагедии
Вальбурга без труда вскрыла защиту в кабинете мужа и проникла внутрь. Зажгла «Люмус» на кончике палочки, села в кресло и стала по очереди выдвигать ящики стола. Что искать, она не представляла, но мысли об измене Ориона не давали ей покоя. Один из ящиков оказался немного короче, чем остальные. Вальбурга осторожно потыкала пальцем заднюю панель и, найдя место, за которое можно зацепиться, решительно дёрнула её на себя. Секретная заслонка вырвалась из пазов, и за ней обнаружились ряды маленьких флакончиков со светящейся жидкостью внутри. Там же находился дневник в жёлтой кожаной обложке.
Вальбурга осторожно раскрыла его и внимательно вчиталась в записи. Номера и даты в тексте соответствовали этикеткам на флаконах. Становилось понятно, что таким образом Орион хранил воспоминания о каких-то важных событиях своей жизни. Взмахом палочки Вальбурга немедленно призвала «Омут памяти» и вылила в чашу первый попавшийся флакончик за интересующий её период. Подождав, пока магия устройства сработает, она опустила голову в чашу.
Только на пятом флаконе с воспоминаниями мужа Вальбурга наткнулась на то, что искала. Она наконец увидела любовницу Ориона, узнала, как её зовут и где та живёт. У развратной блондинки с грубоватыми чертами лица, которые, по мнению Вальбурги, были изуродованы дешёвым макияжем, имелась съёмная квартира в Париже и ещё одна в Лондоне, купленная Орионом.
«Я ему, значит, верила, а он тут целое любовное гнёздышко приобрёл для этой коровы!» — вспыхнули яростью глаза Вальбурги.
На следующий день она приехала к нужному дому и стала ждать, когда Скитер выйдет на улицу. Та вышла из подъезда и спокойно направилась к остановке, видимо, собираясь ехать на работу. Вальбурга стиснула палочку и двинулась ей наперерез. По её расчётам, они должны были встретиться возле маленького сквера. Так и случилось. Блондинка не успела среагировать, как Вальбурга тут же её заколдовала. Она самодовольно подумала, что нисколько не растеряла навыков колдовства. Затащив жертву в сквер, Вальбурга начала потрошить память Скитер, но не нашла никаких подтверждений измены Ориона. «Мерзавец стёр дуре воспоминания о себе!» — вызверилась Вальбурга и неожиданно для себя с размаху влепила блондинке пощёчину.
Что делать дальше, она не знала, но решила наказать эту вульгарную простушку посильней. Поэтому, мстительно прищурившись, Вальбурга наложила на неё страшное проклятье из библиотеки Блэков. Из-за него Скитер больше никогда не будет детей.
«Никаких тебе бастардов Блэк, милочка. Теперь ты сухая ветка... навсегда!..» — зло прошипела Вальбурга в бессмысленные глаза блондинки и трансгрессировала домой. Вернувшись на «Гриммо, 12», женщина налила себе вина́ и вновь с болезненным мазохизмом стала пересматривать любовные похождения мужа. Как оказалось, блондинка была далеко не единственной пассией Ориона.
«Может, он и сейчас с кем-то развлекается, кобель!» — Как и остальным Блэкам, Вальбурге нужно было совсем немного, чтобы рухнуть в состояние неконтролируемой ярости.
«Если ты убьёшь Ориона, магия тебя накажет, он же глава рода», — последние бастионы здравого смысла таяли, словно масло на раскалённой сковороде. Идея прикончить сластолюбца получала всё большее одобрение
