– поддержал его Кадушка за локоть. – Да тебя ноги не держат!
– Плевать! Надо будет, доползу до этого Бер... Бер... Вот только поспать бы чуток.
– Это мысль! – обрадовался Кадушка и подозвал трактирщика.
Все тут же уладилось. Трактирщик охотно согласился сдать захмелевшему гостю до утра чердачную комнатку. («Только деньги вперед!») Кадушка чуть ли не волоком по крутой лестнице доставил Бенца наверх.
Маленькая комнатка, чистенькая и с закрытыми ставнями окном, понравилась Бенцу. Но первым делом он растянулся на полу и сообщил вслух, что под топчаном не прячутся убийцы. Потом он заверил Кадушку, что запрется изнутри на засов и ляжет спать. И никому не откроет, только дорогому другу. А дорогой друг ему завтра постучит вот этаким манером... И Дик выбил на двери дробь.
Кадушка заверил собутыльника, что все понял. Постоял у двери, пока не услышал стук засова. А затем, когда с той стороны заскрипел топчан под рухнувшим на него телом, негромко сказал хозяину трактира, показав серебряный делер:
– Снаружи нет засова. Может, загородить бы чем дверь, чтоб он не вышел?
– Засова нет, а пазы для него есть, – хладнокровно сказал хозяин, беря монету. – Сейчас доску принесу и вставлю. Не выйдет, пока вам, сударь, не будет угодно...
Тем временем Бенц, лежа в одежде и в сапогах на топчане, вслушивался в звуки, доносящиеся с лестницы. Когда все стихло, он встал, осмотрел ставни и аккуратно снял их с петель. Выглянул с высоты на пустую улицу, где было светло – эх, слишком светло! Затем снял перевязь со шпагой и, левой рукой вцепившись в оконную раму, рискованно высунувшись наружу, правой рукой отправил шпагу с перевязью наверх, на крышу над чердачным окном. Засунул туда же свою шляпу. Затем гибким, сильным движением, подтянувшись на руках, последовал за шпагой – наверх.
Растянувшись на черепичной крыше, Дик некоторое время прислушивался: не потревожил ли он хозяина и слуг? Но все было тихо.
Дик похвалил себя за то, что догадался разыграть страдальца перед Кадушкой. Вдруг люди эдона Манвела поверят, что он и в самом деле явился в Порт-о-Ранго ради Сибиллы Лебедушки! Есть надежда, что возле дома Кэти не будет засады...
«Риэли Насмешница, не погуби! Мне надо совсем немного удачи – забрать Кэти с собой! Сгребу в охапку, унесу прочь из города... давно бы это сделать!»
Бенц сел на гребне крыши. Стянул сапоги, привязал их за подколенные ремни к поясу – слева и справа. На край ремешка прицепил сбоку шляпу. Надел перевязь, но повернул ее так, чтобы шпага оказалась за спиной. Встал, сделал несколько шагов босиком по гребню. Раскинул руки, удерживая равновесие, и заулыбался.
Дик любил высоту – даже такую небольшую (по меркам небохода). Прогулки по крышам он еще в детстве освоил и сделал любимой забавой, чем приводил в ужас своего деда, тихого книжника.
Весело присвистнув, Дик со сноровкой бродячего кота прошелся по гребню, спустился к водосточному желобу, перебрался по нему на перила крохотного балкончика, великолепным прыжком перелетел на дерево, а оттуда – на карниз соседнего дома. И двинулся дальше, распугивая голубей и воробьев. Он был бесшумен, как летучая мышь, и никто из горожан не заметил тень наверху... если не считать мальчика, которому позже влетело от отца за вранье. Но мальчик стоял на своем: он видел огромного кота, с человека ростом!
– Может быть, это был трубочист? – заступилась за сынишку мать.
– У трубочистов не бывает хвостов, – резонно возразил сын. – А у этого хвост был, прямой такой. И трубочисты не прыгают с дома на дерево!
Последнее заявление вывело отца из терпения, и он надрал уши своему отпрыску.
III. ОБРЕТЕНИЕ ГОРЬКОЙ СВОБОДЫ. Части 4-7
4
Два черных характера, а какие разные краски!
(С. Е. Лец )
По улочке, где снимали домик три швеи, Дик шел чинно и неспешно, как обычный прохожий. Сапоги вновь были на ногах, шпага – у бедра. Голубиный помет, грязь и пыль были заботливо счищены с одежды, и по виду Бенца нельзя было догадаться, что недавно он лихо скакал по крышам.
Когда молодой капитан увидел плющ, увивший белую стену, и клетку с чижиком на открытом окне, в горле встал ком.
Как мог он, Дик, столько времени прожить без Кэти? Без тихой Кэти, без спокойного, прямого взгляда серых глаз, без маленькой ручки, таким милым движением поправляющей мягкие русые волосы! Какой ласковой, какой нежной могла быть эта ручка с тонкими пальчиками, исколотыми иглой!
На стук Бенцу отворила дверь Росита, черноглазая подружка Кэти. Всплеснула руками, негромко охнула. Вцепилась в рукав гостя, потянула:
– Глазам не верю! Заходите скорее, сударь!
Дик вошел, затворил за собой дверь.
– Кэти с Мартой в храм ушли, – затараторила Росита. – Кэти захотела принести жертву Эссее Легкокрылой, чтоб хранила в небесах вашу шхуну.
– Не забыла, значит? – умилился Дик, вспомнив, что в прошлое его появление в этом доме Кэти тоже была в храме.
– Только о вас и говорит. Посидите пока, я за нею сбегаю.
Пока спандийка набрасывала на голову мантилью, Дик успел спросить:
– Вас тут без меня не беспокоили?
– Сначала беспокоили, – понимающе усмехнулась девушка. – Потом притихли. А сейчас уже и позабыли о нас. Вы ведь долго не давали о себе знать. Есть хотите?
– Нет.
– Ладно, только никуда не уходите, во имя всех богов! Если Кэти вернется, а вас здесь не будет... она же с ума сойдет!..
Уют маленького домика, щебет чижика на окне, запах девичьих духов так подействовали на Дика, что он целиком ушел в воспоминания. Нырнул в их теплый, благоуханный поток. Сел на стул, прислонился к стене – и не заметил, как задремал с мыслями о Кэти.
* * *
Прохожие оглядывались на бегущую по улице девушку, но Росита не замечала этих взглядов. Скорее, скорее! Надо первой успеть к эдону Манвелу, первой рассказать о появлении Бенца, первой заявить права на награду!
Хвала богам, кончилась постылая караульная служба! Росита давно бы бросила и этот убогий
