не увижу.
— Я бы хотел поговорить с ней. Давно она появлялась в последний раз?
— Позавчера. Приходила на два часа. Посидела, созерцая ковер на полу и ушла ближе к полуночи.
— Спасибо, фройляйн Клод. Фройляйн Лейзе. Не буду мешать вам, — Шпатц поднялся с топчана. — Я живу здесь неподалеку. Тульпенштрассе, семнадцать. Если она вдруг снова появится, не могли бы вы…
Шаги на лестнице смолкли. Дверь медленно открылась. На пороге стояла Сигилд. Она была выше, чем Шпатц себе представлял. Он почему-то думал, что она похожа на Лейзе — крохотная и хрупкая. Но сейчас, стоя почти напротив нее, он понимал, что ростом она ему не очень уступает — ее недобрые глаза под низкими бровями были напротив его глаз.
— Мими? Почему ты не сказала, что выходишь замуж? Молодой человек из газеты нам все рассказал, — прощебетала Лейзе радостным голосом, хотя выглядела испуганной.
Сигилд молчала, не отрываясь глядя на Шпатца.
— Мими? — Клод встала с кровати.
— Фройляйн Мими, я Шпатц Грессель, — Шпатц сделал шаг вперед. — Из газеты «Фамилиенцайтунг». Хотел бы поговорить…
— Наедине.
— Что? — Лейзе осторожно поставила бутылку молока, которую все еще держала в руках.
— Мужчина пришел ко мне, — Сигилд говорила почти шепотом. — Вежливые подруги знают момент, когда нужно пойти прочь и оставить нас наедине.
Каблуки Клод торопливо процокали по комнате. Она схватила плащ, потом вытащила упиравшуюся Лейзе на лестницу и захлопнула дверь.
— Кто ты такой? Что тебе от меня нужно? — Сигилд подошла к Шпатцу вплотную, не отрывая взгляд от его глаз.
— Шпатц Грессель. Ваш отец нанял частного детектива, чтобы вас найти. Я его помощник.
— А если я не хочу, чтобы меня находили, что вы будете делать? Схватите меня и потащите, как мешок с картошкой?
— Я… — у Шпатца пересохло во рту. Он не ожидал вот так столкнуться с Сигилд и не представлял, что ему делать. — Я никуда вас не потащу. Я хочу просто поговорить.
— Валяйте, говорите. Вы же меня нашли, значит заслужили свой приз.
— Почему вы… Что вы собираетесь… — все слова перепутались у Шпатца в голове. Он только что нашел девушку, но понятия не имел, что ему делать дальше. О чем ее спрашивать? В чем убеждать? — Вы написали записку о похищении. Зачем вы так поступили?
Тонкие губы Сигилд приоткрылись, обнажив крупные зубы. Она придвинулась еще ближе, теперь Шпатц чувствовал ее теплое дыхание на своей щеке.
— Ваша мать хочет помочь вам бежать из страны, — почему-то шепотом проговорил Шпатц. — Вы хотите бежать из страны?
Молчание. Шпатц не мог отвести взгляд от ее темных глаз.
— Я хочу помочь вам, — кровь прилила к щекам Шпатца. — Может быть вы согласитесь встретиться с моим начальником…
— Что вы понимаете в жизни, Шпатц Грессель, радость своей мамочки и папочки?! — голос Сигилд звучал все так же тихо, но заполнял собой все пространство. Будто ничего не существовало, кроме ее низкого голоса. — Зачем ты лезешь в мою жизнь? Зачем вы все лезете?! Ты тоже хочешь этого?
Словно черная змея очнулась где-то глубоко внутри Шпатца и стала разворачивать свои кольца. По венам заструился электрический ток.
— Фройляйн Сигилд, — Шпатц попытался сделать шаг назад, но не смог. Тонкие пальцы Сигилд коснулись его щеки. — Фройляйн…
— Ненавижу тебя, — в глазах девушки вспыхнуло темное пламя, и Шпатц почувствовал, как оно пожирает остатки его мыслей. Дыхание ее стало тяжелым и прерывистым. Шпатц чувствовал сквозь одежду как бьется ее сердце. — Ненавижу тебя. Ненавижу.
Тьма заливала сознание, высвобождая низкие звериные инстинкты. Он сжал пальцами ее хрупкие плечи, сминая тонкий шелк нелепой белой блузки. Досадное препятствие. Он хочет чувствовать ее кожу!
— Что ты знаешь об этой жизни, Шпатц Грессель? — Сигилд запрокинула голову и громко засмеялась. Шпатц зарычал. Дрожащими от нетерпения пальцами он пытался расстегнуть пуговицы на ее блузке, но они не поддавались. Он рванул тонкую ткань, и жемчужные капли с тихим стуком рассыпались по полу. — Ты дурак, Шпатц Грессель! Такой же дурак и такая же свинья, как и все остальные.
Повинуясь нетерпеливым рукам Шпатца, длинная юбка полетела в сторону.
— Если я захочу, Шпатц Грессель, ты будешь облизывть мои туфли. Ты хочешь облизать мои туфли, Шпатц Грессель?
Шпатц стянул с себя пиджак вместе с рубашкой, и они свалились мятой кучей за его спиной. На коже выступили капли пота. Сердце билось о грудную клетку, заставляя его содрогаться всем телом. Он все еще смотрел Сигилд в глаза, не в силах отвести взгляд даже на мгновение.
— Ты хочешь облизать мои туфли, Шпатц Грессель?
Шпатц закрыл глаза. Опустился на колени. Лаковый носок ударил его по губам. Вкус крови смешался со вкусом пыли. Волны наслаждения заставляли его тело содрогаться. Сигилд снова засмеялась. Он вывернул шею, чтобы снова встретить ее магнетический взгляд.
— Тебе нравится боль, Шпатц Грессель? Хочешь я научу тебя любить боль? — Носок ее туфли наступил Шпатцу на пальцы. — Ты будешь умолять меня сделать тебе больно. Ты будешь умолять…
Он рванул Сигилд за колени, и ее длинное тонкое тело рухнуло на пол. Темнота затопила сознание, изредка мерцая проблесками реальности. Вот он рычит, сжимая ее выпирающие ребра. Вот он впивается губами в ее лягушачий рот. Вот она над ним, запрокинув голову, а он пытается поймать пальцами крохотные соски ее плоской груди. Темнота.
— Герр Шпатц? Герр Шпатц, очнитесь… — Шпатц с трудом приоткрыл глаза. Большие глаза склонившейся над ним Лейзе просияли. — Я шла за вами. Вы забыли у нас портфель…
Шпатц попытался подняться, опираясь на руку. Голова болела просто чудовищно. Каждое движение вызывало пульсирующую нестерпимую боль. К горлу подкатила горечь, Шпатца вырвало. Стало немного легче, он смог оглядеться. С правой стороны была потемневшая кирпичная стена. С левой — два мусорных бака, между которыми и втиснулась тормошившая его Лейзе.
— Что… что случилось?
— Не знаю, герр Шпатц. Сначала из квартиры выбежала Мими, а потом вышли вы, качаясь, как пьяный. Мы с Клод зашли и увидели ваши плащ и портфель. Я взяла вещи и побежала за вами. Нашла вас здесь. Вы ничего не помните?
Шпатц облокотился на стену. Он помнил, что решил зайти к Клод. Помнил разговор с Лейзе. Помнил, как вернулась в покупками прекрасная блондинка. И… все.
— Не надо было оставлять вас наедине с Мими, — Лейзе помогла Шпатцу подняться. — Вы выглядите ужасно!
Щпатц осмотрел себя насколько мог в тусклом свете единственного крохотного уличного светильника. Рубаха была неровно застегнута на единственную пуговицу, все остальные с корнем вырваны. Мятые пиджак и
