брюки — в пятнах копоти, блевотины и непонятно чего еще. В голове пульсировала боль.
— Вот, накиньте плащ, — девушка торопливо протянула Шпатцу серый сверток. Шпатц встряхнул его, сунул руки в рукава, машинально застегнул на все пуговицы. — Вот ваш портфель. Проводить вас домой?
— Который сейчас час?
— Почти полночь. Обопритесь на мою руку.
Шпатц сжал маленькую ладонь девушки, и они выбрались из-за мусорных баков в маленький внутренний дворик с глухими стенами.
— Где мы?
— Вейсштрассе, дом восемь. Вы живете на Тульпенштрассе? В большом доме для приезжих?
— Да.
— Идемте. Вам надо привести себя в порядок.
— Вы расскажете мне, что случилось?
— Я думала, вы мне расскажете!
— Я помню только разговор с вами. И Клод. Была же Клод? Очень красивая усталая блондинка?
— Да, мы поговорили про Мими, а потом она пришла и потребовала, чтобы мы оставили вас вдвоем. Мы ушли к Фрау Вигберг. Эта дрянь чем-то отравила вас! Я скажу Клод, чтобы она сменила замок и никогда больше ее не пускала!
Шпатц почему-то вспомнил, чем именно занимается сама Лейзе. Заманивает неосторожных и нетрезвых мужчин в лапы каким-то проходимцам. Ее возмущение звучало так мило, что он усмехнулся. Его тут же скрутил новый приступ тошноты и кашля. Лейзе заботливо придерживала его за локоть, ожидая, пока спазмы прекратятся.
— Спасибо, фройляйн Лейзе, — Шпатц выпрямился и с благодарностью пожал ее руку. — Теперь я снова у вас в долгу.
— Мы придумаем, что с этим сделать когда-нибудь потом. Вы можете идти?
Шпатц мог. Головная боль отпускала, тошнота тоже, мерцающие мушки почти прекратили пляску перед глазами.
— Хорошо, что у вас длинный плащ, почти незаметно в каком ужасном состоянии ваша одежда, — Лейзе отступила на шаг и критически осмотрела Шпатца. Достала из сумочки платок и принялась вытирать его лицо. — У вас кровь, губа разбита, завтра все опухнет. Вот так. Сейчас я провожу вас, но заходить не стану. Будет лучше, если комендант не увидит меня с вами.
Тульпенштрассе была почти пуста. По противоположной стороне неспешно прогуливалась парочка подвыпивших мужчин. Не доходя до двери Лейзе поднялась на носочки и чмокнула его в щеку.
— Я пойду. Берегите себя, герр Шпатц! — Она помахала рукой, и ее каблуки быстро зацокали обратно в сторону Вейсштрассе. Шпатц остановился у двери, перевел дух, мысленно готовясь нейтрально поздороваться с герром комендантом. Открыл дверь и с облегчением понял, что окошечко Каупляйна закрыто. Видимо, сочинитель пьес уже ушел спать.
Шпатц быстро поднялся на четвертый этаж, нащупал в кармане ключ от своей квартиры, и только тут его начала бить крупная дрожь. Соседняя дверь скрипнула, любознательный сосед или соседка был на своем посту. С четвертой попытки ключ наконец-то повернулся.
Не включая свет, Шпатц вошел в комнату. Повесил плащ в шкаф. Снял ботинки. Снял с себя пиджак. Рубашку швырнул в угол, все равно ее можно было выбрасывать. Взял в руки кувшин с водой для умывания, долго из него пил, потом прополоскал рот, пытаясь избавиться от тошнотворной горечи. Попытался нащупать зубную щетку, но нашел только жестянку с порошком. Обмакнул в нее палец, стал остервенело тереть десны.
Если верить Лейзе, он видел Сигилд. И даже провел с ней наедине несколько часов. Но попытки вспомнить хоть что-нибудь вызывали только пульсирующую головную боль. Он снова, обливая голый торс, отпил воды из кувшина. Проклятье! Крамм сказал ему идти домой, ужинать и ложиться спать. А он, как капризный ребенок, решил навестить девушку. И, кажется, все испортил. Теперь Сигилд знает, что ее ищут… Впрочем, о чем он? Она и раньше это знала, она же оставила записку, что ее похитили! Зато теперь она больше точно не вернется к Клод, значит искать ее там бесполезно. Шпатц снова попытался вспомнить. Вот он видит Лейзе в красном халате. Вот возвращается удивительно красивая Клод. А потом… Потом… Боль снова ударила в виски, словно на его голову сел гигантский дятел и принялся искать червей в его мозгу. Шпатц схватился за виски и опустился на кровать.
— Герр Грессель, вы еще спите? — стук в дверь вырвал Шпатца из когтей каких-то мучительных сновидений. — Герр Грессель?
— Который час, герр комендант? — вчерашняя боль притупилась, но все еще тлела в висках. Шпатц не помнил, как заснул. Постель была не разобрана, на нем все еще были вчерашние мятые и грязные брюки.
— Почти десять утра. За вами приехал герр Васа Крамм.
— Спасибо, герр комендант! Передайте, что я скоро спущусь.
Шпатц с трудом поднялся с кровати. От движения в голове всколыхнулась муть, словно на дне потревоженного лесного озера. Он подошел к зеркалу. Разбитая губа опухла, на шее налился фиолетовым след от укуса. Вчерашний вечер смешался со кошмаром, который ему снился, но помнил он все довольно четко. Все, кроме встречи с Сигилд. Отогнав от себя очередную попытку вспомнить все, он принялся за гигиенические процедуры.
— Этот костюм мне нравится больше, герр Шпатц! — Крамм выдохнул несколько колечек дыма. — У вас вчера был веселый вечер, судя по вашему виду?
— Проклятье, герр Крамм… — Шпатц устроился на сиденье, что вызвало новый приступ головной боли. — Я…
— Дай угадаю, — Крамм хохотнул. — Вопреки моим рекомендациям, ты отправился выпить пивка, приударил за хорошенькой фройляйн, а у нее оказался ревнивый кавалер?
Шпатц поплотнее укутал шею шарфом и сжал виски ладонями. Что теперь делать? Рассказать Крамму о вчерашнем фиаско? Или не рассказывать и понадеяться, что все как-нибудь обойдется без признания его позора? Не имеет смысла. После визита в гимназию они приедут к Клод, и Крамм все равно все узнает. Значит…
— Герр Крамм, я должен признаться кое в чем…
— Я весь внимание! — Крамм вывернул руль, и мобиль неспешно покатил по Тульпенштрассе.
— Вчера я решил навестить Клод… Да, я помнил про ваше предупреждение, но ее квартира совсем рядом, и я решил, что никакой опасности нет, если я поговорю с ней. Она оказалась дома, и пока мы разговаривали, пришла Сигилд.
— Так! — Крамм притормозил.
— Я… Я ничего не помню из нашего разговора. Я даже не помню, что ее видел. Я очнулся за мусорными баками в полночь, когда Лейзе меня нашла.
— Лейзе? Это еще кто?
— Это девушка, живет вместе с Клод.
— Продолжай.
— А это почти все. Лейзе и Клод рассказали мне, что Сигилд была проституткой. И что за ночь с ней отдавали какие-то баснословные деньги. Которые она маниакально копила. Они понятия не имели, что она из богатой семьи. По их словам, она ничем, кроме денег не интересовалась. Не
