– Собрались, наконец? – проворчал провожавший их Топотоша.
– Да, – сказал Карлош.
– Нет, – сказал Моросик. – Никто не взял часов, по моим наблюдениям.
– Я несу! – крикнул с кухни рождественский эльф Артур Трусишка и притащил к саням большие настенные часы – большие, в виде пражского собора. Положив их на наволочку-рюкзак на заднем сиденье, он, недолго думая, плюхнулся рядом с Леей и Лютенцией. Некоторое время все молча смотрели на часы.
– А что, поменьше часов не было? – изумился Бирмингем без интонации изумления.
– Главное, что они есть, – поддержал Артура Топотоша. – И что есть рождественский эльф! Обязательно надо брать с собой хотя бы одного рождественского эльфа, если отправляешься раздавать подарки. Молодец, Артур! Будешь помощником наших друзей в пути.
Коля, Моросик и Лариса обернулись и посмотрели на помощника, который в этот момент как раз заранее закрыл глаза ладошками – он до ужаса боялся полетов.
– Я не могу надолго отлучаться из отеля, мои друзья, – сказал им Топотоша на прощание. – Но если будет нужна помощь любым жителям «Дома Рождества», то я смогу к ним прилететь за один миг, в какой бы точке мира они ни находились.
– А каким образом? – полюбопытствовала Лариса.
– Я домовой, – ответил Топотоша и подмигнул Коле.
В этот момент Коля понял – Топотоша знал и про их выход из номера ночью, и про оленя, притащенного в отель, и, должно быть, даже про письма, вытащенные из сумки гнома Модеста. Знал, но ничего не предпринял для того, чтобы их остановить, и ничего не сказал Модесту. Но почему?
– Если я буду нужен, позовите меня при помощи ключей от номеров, – загадочно произнес Топотоша.
Он помахал им левой рукой, а правой обнял один из садовых фонариков и исчез. Последней исчезла рука, которая махала нашим друзьям. Так вот как перемещаются домовые!
– Теперь летим? – поинтересовался Карлош.
Марианна вдруг громко вздохнула, словно решаясь что-то сказать.
– Подождите еще секундочку, – робко попросила девочка. – Мне нужно э-э-э… Мне нужна помощь.
Все посмотрели на Марианну, а она, покраснев, вывалила из кармана халата себе на колени горстку шишек.
– Это раньше было моим блокнотом, – еще более робко произнесла она.
***
– Они улетели, – сказал один из рождественских эльфов гному Модесту.
Эльф рассказывал неохотно, но все же не видел другого выхода – гном-проверяльщик все же задал прямой вопрос.
– Как это – улетели? – спокойно спросил Модест. – На чем?
Он не выглядел удивленным – вообще никто никогда не видел гнома-проверяльщика удивленным. По его лицу вообще никогда нельзя было точно понять, что он думает – он всегда смотрел на всех и все оценивающе, прищуриваясь и внимательно изучая. Он никогда не впадал в гнев на виду у кого-либо, поэтому сейчас трудно было определить, знает ли он уже о пропавших из его сумки письмах или еще нет.
– На санях. Они впрягли в сани оленя, – с затаенной гордостью произнес рождественский эльф.
– Какого оленя?
– Взятого из общего загона и притащенного в отель.
– Понятно, – еще более спокойно сказал гном-проверяльщик. – Что-то взяли с собой?
– Да.
– Что?
– Ну… Трубку-дуделку и праздничную мишуру, например.
Модест нахмурился так, что его лоб превратился в сплошные складочки. За последнее время он еще не сталкивался с такой серьезной и в то же время нелепой проблемой.
– Вернутся сами, – буркнул кто-то из его помощников-гномов. – Даю два часа, не более.
***
– А что у вас такие серьезные лица? – спросил Карлош у выдумщиков, обернувшись.
Коля и его друзья сидели, вцепившись в сиденья, в сани и друг в друга.
– У нас нормальные лица, – наконец, отозвалась Лариса с натянутой улыбкой.
– Карлош! – воскликнула Лютенция. – Мы летим слишком быстро! Извольте сбавить скорость, молодой человек!
– Да, Карлош, – присоединился Бирмингем. – Посмотри на детей. У них глаза по пять копеек. Кстати, а где Артур Трусишка?
– Я здесь, в мешке с вещами, – отозвался бедный эльф.
– Он здесь, в мешке с вещами, – бодро передала Лариса Карлошу.
– Напомни, почему мы решили воспользоваться санями, а не лифтом-ванной? – пробурчал Моросик на ухо Коле.
Коля мысленно хлопнул себя по лбу: надо же, а идея с лифтом и не приходила к нему в голову! Вот что значит долго жить без волшебства – можешь в самый неподходящий момент забыть о том, что можешь сделать чудо.
Лариса с негодованием уставилась на Моросика, явно готовая уже вскрикнуть что-то вроде: «А как же приключения?» и «Подарки следует доставлять только на санях!», но ее опередил Карлош Плюш. Несмотря на то, что Моросик говорил тихо, каким-то образом волшебник его услышал.
– Лифт-ванная может перенести вас только в те дома, хозяева которых не против вашего появления, – ответил блондину Карлош, не оборачиваясь. – Так работает волшебство мгновенных перемещений.
– Иначе бы все друг к другу врывались без спроса и тайком съедали все печенье в чужом доме, – добавил Бирмингем.
– Но в тот самый первый день, когда мы увидели лифт-ванную, к нам на нем приехала какая-то старушка, – вспомнил Коля, переглянувшись с Моросиком.
– Все правильно, – кивнул Карлош. – Вам же хотелось чего-то волшебного в тот день. Вот она и появилась. Вы были не против ее появления.
– А потом мы смогли без спроса приехать к госпоже Кареглаз, – продолжил Коля и обернулся к пожилой фее.
Лютенция улыбнулась ему:
– Потому что мы очень вас ждали, дорогой.
Карлош, наконец, смог сбавить скорость, нажав на какие-то кнопки и подергав и рычажки, расположенные перед передним сиденьем. Друзья смогли немного расслабиться и чуть-чуть отпустить друг друга, а эльф высунул нос из мешка.
Коля огляделся. Красота вокруг была неописуемая. Ночное небо, звезды, а они летят над заснеженными домами и деревьями, над огоньками фонарей, заледеневшими прудами и украшенными к празднику елями.
– А Шустрику не тяжело одному везти нас на санях? – спросил Коля, посмотрев на оленя, который быстро передвигал ногами, будто бы не мог насладиться неожиданным раздольем.
– Нет. Волшебство саней так устроено, что везти их может даже один олень. Остальные обычно нужны для подстраховки, – пояснил Карлош. – Что у нас с первым адресом, Бирмингем? Что ближе к нам?
Бирмингем зашелестел атласом и письмами. Моросик склонился к нему.
– А какие у нас сейчас географические координаты? – деловито спросил блондин у своего волшебника, поправив очки.
